(не) беги от меня (СИ) - Шейл Рианнон

Словно получив ответ, он подхватывает меня, вынуждая обхватить его тело ногами. Держит за попу, поддерживает за спину и мчится в сторону спальни. Дверь ногой открывает, не забывает закрыть, но лишь после того, как меня аккуратно уложил на мягкую постель. Стремительно сбрасывает с себя шорты вместе с трусами, обнажая тело передо мной. И делает это чертовски медленно, дразнит специально, дает мне насмотреться и накраснеться вдоволь. Назад дороги нет. Следующая я.

Не знала, что трезвость приходит так быстро. Но не быстрее, чем руки Руслана оказываются у меня на бедрах, и одним рывком стягивает трусы, следом через голову летит футболка. Тело горит, словно меня бросили в ад, позабыв, что душа еще нежится в раю. Руслан лег на меня сверху и, разместившись между моих ног, не спешит войти в меня. И пока не дождавшись конкретного «входите», покрывает шею поцелуями, сминает чувствительную грудь, дразнит, сжимая соски. Чувствую, как головка члена уже упирается в меня, пульсирует, затрагивая всю мою нервную систему разом, будто в розетку сейчас включат электроприбор. И как шарахнет! Двести двадцать по телу. Разом. Одновременно.

Тело непроизвольно дернулось. Не от предвкушения и возбуждения, скорее запоздалый страх. Тревога накрыла с головой, Руслан замер поцелуем на моих губах, а после отстранился. Резкий жар обернулся в озноб. Руслан проводит пальцами между ног, касается клитора, проводит глубже, проникает в меня, а я прижимаюсь к нему скорее на инстинктах тела. Он снова пристраивается, словно получил согласие, но резко меняясь в лице, все же отстраняется. И смотрит так странно, с любопытством и негодованием. Или разочарованием? Попробуй разбери.

– Только не говори, что ты девственница, – не говорю. А вообще, дойти до такого и узнать, что Руслан ожидал опытную любовницу это полный крах. Но по моему лицу и так все ясно. – Если бы я знал, то…

– Не притронулся бы ко мне? – ничего не говоря переворачивается на спину и тихо посмеивается.

Холод обуял все тело. Алкоголь давно уже не грел. Грел Руслан, впрочем. И он уже не грел. Теперь же разочарованный мужчина подложил под голову руки и уставился в потолок. Я пытаюсь натянуть на себя одеяло. Не выходит. Руки дрожат.

И тут происходит нечто неожиданное.

Он хватает меня за руку, притягивает к себе и утыкается губами в макушку. Обнимает так крепко, что дышать становится невыносимо трудно. Забрасывает мою ногу на свое тело и гладит по попе и бедру. Улыбается и смотрит в глаза. А я чувствую только то, как в меня упирается не маловатый габарит.

Стыдно. И хочется укрыться. Нет! Скрыться! С его зеленых глаз.

– Прости, что был таким напористым. Не подумал, что ты еще никогда… – и снова тихо посмеивается, улыбка шире некуда. Его забавляет происходящее? Что его так веселит, не знаю, но мне определенно грустно и вообще некомфортно утопать в собственном стыде.

– Разочаровала? Ты не хочешь меня? – сама трясусь, боюсь услышать ответ, но вместо него поцелуй в губы, мягкий и нежный. Натягивает одеяло, укрывает меня полностью, сам встает и поспешно одевается.

– Не хочу, чтобы твой первый раз был в доме моего друга.

– Поэтому ты решил меня оставить?

– Мне надо освежиться.

Снова улыбается, блестит от счастья, будто сорвал куш. Озноб отступает, и спокойствие приходит к нему на смену. Не все так плохо, как я надумала.

– Я уже накрутила себе, что у тебя тотальная неприязнь к девственницам.

– Это даже к лучшему, что ты невинная, – облизнув губы, склоняется к моему уху. Дыхание щекочет кожу, тогда как, соприкоснувшись с небритой щекой, по телу идут мелкие разряды от колкой щетины. – Подожди. Только приедем домой…

Глава 29

Пересчитав все станции Московского метрополитена, я уснула на какой-то овце. А когда проснулась, Руслана рядом не было. Не знаю, пришел ли он после, спал ли рядом, касался меня или наблюдал за мной? Мозг подкидывал разные идеи, которые никто, кроме него подтвердить не мог.

Утро встретила в тишине. До комнаты не доносилось ни звука. Возможно все у бассейна. И не глядя на время, я иду в душ, заранее фантазируя, что встречу там Руслана, который натирает накаченное тело мочалкой или же трет себя руками. И я бы охотно ему помогла, специально провоцируя.

Но, чего нет, того нет. И душ я принимаю в полном одиночестве, не обратив внимание на прохладную воду. Ибо от воспоминаний о пережитой ночи я начинала закипать. С предвкушением ожидаю день, когда мы вернемся на виллу. Мысли о Руслане заставляют смягчиться, размякнуть и уйти в кисельные грезы. Хотя по нему и не скажешь, что он может поступить так правильно, не сорвавшись на желанное. Я удивлена и вместе с этим очень счастлива. Не умерла еще романтика в наше время. И за тонированной машиной, черным смокингом и чрезмерно суровым временами лицом скрывался самый настоящий рыцарь с золотой медалью «Романтик года».

Как оказалось, проспала я до полудня. Девчонки загорали, но Кая и Руслана поблизости не было. И так как Анджи говорила только на итальянском, говорить мне пришлось с Никой. Не сразу. Когда она вдоволь нагляделась на меня, улыбаясь в тридцать два зуба.

– Ну что? Прекрати на меня так смотреть. Ей-богу испепеляешь не хуже солнца.

– Так я жду, когда ты мне расскажешь историю про свой трах!

– Ника! – перевожу взгляд на Анджелу, та, укрывшись шляпой, конечно же, не знает, что мы смотрим на нее.

– Что, Ника? Я должна знать.

– Он твой брат, если что.

– Подумаешь. Хочу знать, как это происходит.

– Гугл в помощь.

Надкусываю яблоко и заваливаюсь на шезлонг.

– А где, кстати, Руслан и Кай? В доме их не было.

– Да где-то по участку бродят. Может, чинят что.

Да что можно чинить в этом роскошном доме? Не похоже, что где-то протечка водопровода. И все же Анджи валяется рядом, значит, беспокоиться не стоит. Эта губастая начинает меня напрягать. Не знала, что ревность проявляется именно так.

По прошествии двух часов я получила незабываемое ощущение, называемое солнечным ожогом. Хочется открыть морозилку и залезть туда полностью. Размер как раз позволяет, если вытащить все, что в ней лежит вместе с полочками.

Развязываю сто пятьдесят лямок от навороченного купальника и бросаю тот на кровать. Подхожу к зеркалу, офигиваю от количества белоснежных полосок на спине, а самой приходит на ум, что я ничем не отличаюсь от вяленой колбаски. Все болит до слез. Еще и мазей никаких нет. Хорошо, что сметана нашлась. Кое-как пытаюсь себя обмазать. Выходит так себе. Словно косяк пролетающих голубей разом обиделись на меня и решили обгадить.

– Ты как маленькая, – в комнату проходит Руслан. Неожиданно. Банка сметаны чудом осталась в моей руке, а могла бы выпасть. От вчерашнего романтического мужчины не осталось и следа. Злой как черт. Даже не поздоровался. – Как можно было загорать под вредным солнцем в час дня, да ещё и не обмазаться защитным кремом?

Молчу, ничего не отвечаю. А что здесь скажешь? Я уповала на то, что солнце, как всегда, меня не тронет. Ну никогда же не обгорала!

Рус садится на кровать позади меня, хватает за талию, подтаскивает к себе. Лопаток касаются горячие губы не хлеще, чем солнечные лучи. Дергаюсь на месте, на что мужские ладони сразу накрывают два моих полушария и сжимают их, потирая затвердевшие соски, и вырывая из меня то ли стон, то ли всхлип. От моментально вспыхнувшего во мне возбуждения я, напрочь забываю о спине и определённо точно что-то нечленосообразное бурчу под свой же нос.

– Я же в сметане. Что ты делаешь? И дверь открыта.

– Проверяют товар. Вдруг не по ГОСТу.

– И… как…?

Закусываю губу, когда его рука опустилась ниже пупка, а губы остановились на шее.

– Натуральная.

Усмехается подлец и прекращает терзать мои соски. Добротно вываливает половину банки сметаны себе на ладонь и начинает распределять содержимое по моей спине. И вроде уже не больно пока его руки так нежно втирают в меня сей продукт.