Иоанниты - Сергей Жилин

- Он там!

- Не вижу!

- Стреляй!

Слава богу, большую часть ударов принял неприятель, так что я остался в состоянии стоять на ногах и даже уклоняться от выстрелов. Я выпрыгнул из пылевого облака, на карачках отскочил подальше и нырнул за один из столов. Ящики, набитые посудой делают укрытие более чем сносным.

Вражине, занявшей меня рукопашными боями, вполне могло хватить и Удара Палицей, но вслепую пущенные пули должны попасть в него, перечёркивая любые шансы.

А я так и не вернул пистолет. Без огнестрельного оружия много я против шестерых не потанцую. Они уже стучат каблуками по лестнице, несясь добивать меня - это слышно даже сквозь испуганные вопли постояльцев.

Я хреново вооружён, чёрный ход находится на другом конце большой кухни, а здесь у меня только маленькое окошко, брыкающееся на единственной щеколде под порывами ветра. Немного выглянув, я увидел дуло револьвера, тыкающего в меня через всю кухню. Отпрянув, я не дожидаюсь выстрела.

Неважные дела, Август...

И тут я натыкаюсь взглядом на пузатый мешок с мукой, стоящий прямо под окном. План не успел созреть, как я достал из ножен Серую Лисицу. Одним рискованным прыжком я добираюсь до окна, взваливаю на подоконник муку, вышибаю стекло и вспарываю мешок бронзовым лезвием. Ныряю обратно в укрытие под огнём сразу нескольких стволов.

А через мгновение меня с головы до ног накрывает густым мучным облаком. Бешенный вихрь врывается через маленькое окошко и подхватывает белый порошок, разгоняя его по кухне. Мешок достаточно вместительный, чтобы за считанные секунды встать завесой над кухней.

Ошарашенные противники начинают ругаться, мастерить на ходу новый план, а я наудачу посылаю Угольную Бабочку. Расправив лучи, она впивается в чьё-то тело, но быстро извлекается, сопровождаемая руганью. Я перекатываюсь за соседний стол и отправляюсь по проходу меж ним и стеной.

Плохо, что мне видно не лучше неприятелей, но вот я натыкаюсь на робко плетущегося в мучной завесе гада. Он смотрит куда-то выше меня, так что я, скрючившись, подбираюсь достаточно близко, чтобы совершить бросок. Первым делом хватаю револьвер, затем вонзаю нож в плечо, захватываю голову и прикладываю о шкафчики справа.

Бедняга размазывается о них, как яйцо о сковородку, безвольное тело падает на кафель.

Тут же на шум летят пули, идущие сильно мимо. Я обращаю внимание на вспышки, что совсем рядом, через стол. Всего пять выстрелов, после которых опустошается барабан, я перескакиваю через стол и с ходу бью гада локтем в висок, режу бок и с ноги отправляю стрелка на пол.

В рёве ветра всё случилось почти бесшумно, но на меня уже с подозрением таращится силуэт очередного выродка. Он двигается на меня по проходу, но я отвлекаю его, подхватив какую-то кастрюлю и метнув её в развешенный над столом половники и сковородки, что прямо за спиной неизвестного. Тот рефлекторно оборачивается, подставляя спину.

Я наношу несмертельную рану Лисицей, хватаю револьвер атакованного и им же ударяю по лицу несчастного. В барабане было три пули - все их я растратил, стреляя наугад.

Сухой щелчок, а за ним внезапная полоса боли по ноге! Это тварь, что я только что свалил, достала кинжал и неловко полоснула. Второй удар я не дал ему нанести, выбив пинком оружие и тотчас раздробив стопой кисть. Тварь завопила - в соседнем проходе застучали туфли готового к стрельбе противника. Реакции хватило нырнуть за стол, разделяющий нас, я схватил орущую тварь и легко швырнул её прямо на пули.

Летящее тело словило один выстрел, а затем смяло стрелка. Я сиганул следом, рубанул наотмашь по танцующему силуэту - Лисица всласть упивается кровью. Моя здоровенная ладонь накрывает вражью морду, удары ножом оставляют в теле обречённого шесть отверстий, после чего я впечатываю затылок мертвеца в кафельную стену.

Мучная завеса уже достаточно поредела, так что очередной враг уже бежит на меня с револьвером. Я пригинаюсь, одновременно хлещу скотине по глазам вспышкой на руке. Ослеплённый лупит пулями по потолку, я перебрасываю Серую Лисицу в левую руку и протыкаю врага десятью дюймами покрытой рунами бронзы. Ловлю роняемый револьвер и поддеваю убитого, усаживая его на стол.

Выброшенный барабан радует аж четырьмя патронами.

Я налегаю на нож, таща труп в сидячем положении по столешнице. Тот задевает головой висящую утварь и ловит пущенный в меня свинец. Выглядывая из-за щита, я прижимаю чудом оклемавшегося первого своего противника и раню в плечо его товарища.

Толчком сбрасываю порешечённого мертвеца с лезвия, что тот по инерции проезжает и брякается со стола. Своевременно заготовленный метательный нож прилетает точно в шею раненной сволочи, разве что та успевает дать предсмертный выстрел, прошедшийся мне по плечу.

Наплевав на рану, я прыгаю в центральный проход, где один из недобитков тянется к выроненному оружию. Стоящий на четвереньках поддонок получает клинком в бедро, я делаю рывок по дуге, от которого неприятеля подбрасывает и разворачивает в воздухе. Приземлившись на спину, он отделывается всего-то плотной зуботычиной.

Последний тип отчётливо стучит ботинками в соседнем переходе, мне достаточно достать из системы малогабаритное гарпунное ружьё, вогнать в верхнюю часть шкафчика и одним рывком опрокинуть его. Выдерживают и крючья, и тонкий трос - махина, роняя с полок специи и крупы, пришибает невовремя подскочившего гада.

Я хладнокровно выдираю короткий гарпун, сматываю трос, убираю совсем недавно законченное снаряжение и только после этого нахожу минутку добить выродка под завалом.

Собрать разбросанные метательные ножи было не лишним: далеко от дома стоит беречь каждый. К несчастью, Угольные Бабочки куда более одноразовые.

Перепуганные жители предпочитают затишью не верить и сидят безвылазно в комнатах. Глупец не скажет, что это мне на руку. Я специально оставил в живых одного из неожиданной бригады охранников учёного. Сейчас мне предстоит разжать пасть этой гниде.

Бедняга сильно ранен, нога его кровоточит, но рана даёт надежды отпраздновать ближайший Новый Год. Я взял падаль за грудки, усадил его, сильно прижав к ящикам стола. Пара пощёчин вернули негодяю сознание.

Тот не успел вволю попялить глаза, как в дюйме от его головы просвистел мой кулак - от треснувшего дерева пленный дёрнулся, как от выстрела пушки.

- Кто тебя сюда послал? - тряся сволочь, как шкодящего щенка, проорал я громче вопля ветра.

А недоумок только таращит глаза и неровно дышит.

- Отвечай! - ещё один удар, я задел гаду висок костяшками. - Кто тебя послал охранять Андре Ремапа?