Рыжее наследство - Инна Ромич

Джон так увлекся своими мыслями, что едва не пропустил вопрос хозяина, обращенный к нему.

— Как дела в Беверли?

— Неплохо, — осторожно ответил он.

Сэр Родерик усмехнулся.

— Не сомневаюсь. А как поживает мой младший брат? — мягко спросил он. — Ведь это он прислал вас ко мне?

Между тем молитва произвела благоприятное воздействие на атмосферу в комнате: все загомонили, поближе придвигаясь к столу. Кэтрин наконец принялась разливать черпаком душистую похлебку в глиняные тарелки.

— Вы правы, — спокойно отозвался Ноллис. — Меня действительно прислал сэр Джеффри.

— И зачем же? — прямо спросил сэр Родерик, зачерпывая деревянной ложкой густую похлебку. — Он беспокоится, что я стану претендовать на наследство отца? Но это же смешно. Отец лишил меня всех прав, любой королевский нотарий[29] подтвердит это. Я даже отказался от своего родового имени. Теперь я всего лишь барон Тейндел.

Он откинулся на спинку своего убогого кресла и вытер рукавом рот. Джон невольно поморщился. Родерик вел себя за столом так же, как солдаты у них в караульне, хотя по родовитости мог заткнуть за пояс чуть ли не самого короля.

— О нет, конечно же нет, милорд, — горячо запротестовал Ноллис, — сэр Джеффри послал меня не за этим. Ваш брат просто...

— Бросьте, Джон, — примирительно сказал барон, с удовольствием хлебая горячее варево. — Не надо притворяться, что мы не понимаем, о чем речь. Джеффри никогда и ничего не делает просто. И если он послал своего доверенного человека ко мне, значит, его что-то беспокоит. Выкладывайте, что за дело у моего брата ко мне.

Джон Ноллис мысленно зааплодировал старшему Перси. На мгновение он даже пожалел, что не он станет хозяином Беверли. Хотя тут же напомнил себе, что служить таким рыцарям всегда труднее, чем мерзавцу вроде Джеффри. Принципиальный и благородный господин требует многого, но обычно беден и плохо одаривает своих верных слуг.

— Простите меня, милорд, — приложив руку к груди, честно ответил Джон, — мне следовало сразу перейти к делу. Но, видя, что вы расстроены смертью отца... — Он придал своему простоватому лицу выражение искренней скорби. — Я и забыл, что вы немного иначе ведете себя, чем сэр Джеффри.

— Не надо, Ноллис, — возразил хозяин, наливая себе и ему вина из кувшина. — Давай-ка я налью тебе вина. Вижу, ты славный малый. Я давно живу в глуши и уже отвык от светских манер. Если я что-то вижу, я об этом говорю прямо. Так чего же хочет мой брат? Чтобы я подтвердил отказ от имущественных претензий? Если это поможет ему крепче спать по ночам, я сделаю это.

А это могло бы стать решением проблемы, подумал Ноллис. Но нет, слишком ненадежно. Нельзя доверять человеку в таких вещах. Тем более что у него есть наследники и в будущем может выйти весьма неприятная история. Он покосился на двух взъерошенных братьев, подозрительно смотревших на него, и эту рыжую ведьмочку, буквально буравившую его взглядом. Шотландская кровь... Даже разбавленная половиной английской крови, она опасна, ибо в ней всегда бурлит месть. Никогда нельзя доверять этим дикарям.

Ноллис сдвинул свой деревянный кубок с кубком хозяина, молча выпив вино. Оно ударило в нос невыносимой кислятиной, и Ноллис незаметно скривился. Да уж, какой позор для наследника такого знатного рода! А ведь Родерик привык жить именно так: пить это кислое пойло, спать на сквозняках и ходить по хлеву, который он гордо именует замком. Странно, но сейчас Джон испытывал к нему даже некоторое презрение — он, сын простой вилланки![30] Старший сын могущественного лорда Перси, пьющий гадкое дешевое вино, в этой убогой обстановке действительно выглядел жалко. И чего он добился своим благородством, спрашивается?

— Ваша милость ошибается, если думает, что я приехал сюда за этим, — склонившись к хозяину, доверительно заметил Ноллис. — Ваш брат просил передать, что не держит на вас зла. И просил, чтобы и вы тоже... в общем, как бы простили его. Он хочет встретиться с вами и велел передать, что теперь, когда ваш отец умер, вы можете спокойно приезжать в Беверли, когда вам вздумается. Сказать по правде, сэру Джеффри нужна ваша помощь. Мой хозяин написал вам письмо...

Он протянул барону свиток, который держал за пазухой. Старший Перси недоверчиво взял его, словно невиданную за морскую диковинку. Повертев в руках, он неожиданно расхохотался.

— Брату нужна моя помощь? О чем ты, Джон?

Они незаметно перешли на «ты». Сэр Родерик налил себе еще вина, и Ноллис отметил для себя, что хозяин замка быстро пьянеет. Что ж, это даже хорошо.

— Да, помощь! — сердито воскликнул Джон и с размаху поставил кубок на стол. — Сэр Джеффри не справляется с делами в Нортумберленде. Слишком много всего на него навалилось. Король требует собрать ополчение для похода во Францию, а шотландцы только и ждут, чтобы границы оголились! Они давно готовят нападение. Вы же знаете, что ваш брат не очень-то разбирается в воинских делах... — Он простодушно посмотрел на Родерика и развел руками: мол, наглость, конечно, с моей стороны, но факт. — Вы-то умелый боец, это все знают. Я сам помню, как вы всегда побеждали на турнирах... В общем, сэр Джеффри в растерянности. Ему нужен верный человек на границе, который бы сдерживал банды шотландцев. Он не в силах изменить завещание отца, но может даровать вам новые земли сам.

— Интересно, — задумчиво произнес сэр Родерик, разглядывая пергамент, который держал в руках. — Значит, когда он настраивал отца против меня и плел ему небылицы о моей измене в Ньюкасле, ему не нужен был верный человек, а сейчас вдруг понадобился! Не нужны мне его подачки!

Он неожиданно грохнул кулаком по столешнице, так что оловянная посуда подскочила и жалобно зазвенела, и гневно отшвырнул письмо в сторону. Все домашние умолкли и испуганно уставились на хозяина замка.

Ноллис с деланым безразличием наблюдал за всей этой сценой. Он просто забавлялся. Ничто не было ему так интересно, как тайные движения человеческой души, когда выходят наружу все скрытые желания и обиды. Стоит только предложить людям то, о чем они давно мечтают, немного польстить их самолюбию, и они становятся послушными орудиями в твоих руках...

— Все это давно уже в прошлом, Род, — рассудительно заметил Джошуа, внимательно слушавший их разговор. — Это все-таки шанс.

— Не говори мне о шансе, Джош, — обернулся к нему Родерик. — Я не верю Джеффри!

— Может быть, он действительно изменился? Вспомни, он ведь так восхищался тобой в юности! — попробовал урезонить его старый товарищ.

Эрика наблюдала за отцом с все возрастающим беспокойством. Ей не нравился этот человек, Ноллис. Зачем он сейчас завел этот разговор? Она видела, что отец уже в том состоянии, когда способен наделать глупостей или наобещать бог знает чего. Такое уже бывало. Проклятое вино!