Первый эйдос - Дмитрий Емец
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Все как везде. Битва культур. Реслинг цивилизаций. Третий Рим насупился и лягает наглых самозванцев», – подумал Эссиорх.
Рядом в зарослях кто-то заурчал. Эссиорх вскочил. Старая тигрица ласково облизывала ягненка. Эссиорх рванулся было спасать его, но тотчас остановился и хлопнул себя по лбу. Он разглядел, что рядом с тигрицей стоит мать ягненка и благодушно наблюдает.
«Отвык я от Эдема! Уже десять дней здесь, а все не привыкну», – Эссиорх ощутил острую тоску. Тоска была странных форм и очертаний – она имела профиль Улиты, мотоциклетное седло и руль. Пахло от тоски смесью бензина и духов.
С Эссиорхом происходило то же, что и с Даф. Лопухоидный мир постепенно приручил его, перестроил под свои понятия. Уже и Эдем был не в радость, и райский сад не в райский сад. Недаром златокрылым после суток дежурства в лопухоидном мире давали неделю отгулов.
«Вот она, критическая точка! Чаша впечатлений переполнилась. Теперь меня будет тянуть назад», – понял Эссиорх и погладил тигрицу.
Тигрица заурчала, ткнулась носом ему в бок и зевнула, широко распахнув пасть. Ее дыхание не пахло сырым мясом, как дыхание земных хищников. Неожиданно тигрица прислушалась и с неудовольствием скрылась в зарослях. На голову хранителю спикировал озабоченный курьер с растрепанными крыльями, с веснушками и в круглых очках.
Курьер был очень молод, летал с умопомрачительной скоростью и все время терял депеши. Возвращался, искал, несся, снова путал, вручал их не тем и не туда. Вследствие этого часто оказывалось, что депеши быстрее было бы доставлять на черепахе.
– Вивус, что вы опять тут делаете? Кончайте возиться с животными и срочно летите в Тюмень! Одно крыло там, другое здесь! На сей раз ваша психопатка наглоталась обувного крема! – деловито закричал он.
Эссиорх дернулся и уже полетел было в Тюмень, когда до него вдруг дошло, что он не Вивус. Да и Дафна явно не из тех, кто будет сводить счеты с жизнью посредством обувного крема.
– Кажется, я обознался, – присмотревшись к нему, сказал курьер. – Хранителей из Прозрачных Сфер сейчас в Эдеме немного. Я должен проверить, нет ли у меня и к вам какого-либо поручения… Как вы сказали, вас зовут? Планктоний?
– Эссиорх.
– Эсси-орк? Не слишком звучное имя, хотя что взять с орка? Я догадывался, что вас зовут как-нибудь в этом духе. Для хранителя с нормальным именем у вас слишком много мускулатуры. Да и лоб мог бы быть повыше! – нагло заявил юнец.
Эссиорх деликатно сорвал лист с дерева терпения, понюхал его, пожевал и решил, что убивать наглого юнца не станет, а то судьбе будет некого пинать.
Курьер уже деловито рылся в почтальонской сумке. На три четверти она была забита бумагами с грифами «совершенно секретно», «шпионам не читать» и «охмурено от посторонних». Курьер извлек бумажку и уставился на нее близорукими глазами.
– Ага! – сказал он радостно. – Приношу извинения! Вы же Эссиорх, в одно слово, так? Генеральный Страж Троил вызывает вас в Дом Светлейших. Это гиперсрочно! Вы должны быть там не позднее чем… ой… чем вчера утром.
Курьер смущенно порозовел.
– И что теперь? – спросил Эссиорх сурово.
Юноша подумал и махнул рукой.
– Да ничего. Вы идите туда сегодня. Авось примет, если дело срочное. А если не примет, значит, правильно вы вчера сделали, что забили на Троила! – посоветовал он, заталкивая в сумку вывалившиеся депеши.
Лист с дерева терпения застрял у Эссиорха в дыхательном горле.
– Я? Забил на Троила? – медленно повторил он.
Если бы мальчишка попался ему не в Эдеме, а на улицах Москвы, он закончил бы жизнь одноухим.
– Ну так сошлитесь на меня! Обязательно сошлитесь! На всякий случай, меня зовут Корнелий. Не забудьте: Корнелий! Прямо Троилу так и скажите: это виноват Корнелий! – внезапно попросил курьер заискивающим голосом.
Эссиорх смягчился.
– Странный ты, Корнелий. Думаешь, тебя будут долго держать в курьерах, если всякий будет на тебя жаловаться? – спросил Эссиорх.
Юноша вздрогнул. Уронил сумку.
– Я как раз и не хочу, чтобы держали. Я добиваюсь перевода! – пылко воскликнул он.
– Перевода куда?
– В златокрылые! – заявил курьер. – К сожалению, я родственник Троила, а он почему-то убежден, что в златокрылых меня сразу убьют. Меня! Я летаю лучше других, отлично владею боевыми маголодиями и… Ой!
– Осторожно: ветка! – запоздало предупредил Эссиорх.
– Я видел ее лучше вас! И давайте-давайте, топайте к своему Троилу! Не задерживайтесь! – задорно крикнул юноша. Он опустился на четвереньки и стал нашаривать на земле очки.
– Лучше не делать резких движений. Они у самого колена! – предупредил Эссиорх.
– Ать-два к Троилу! Лучше вас зна…
Хрум! Хрусть!
– Я же говорил: не делать резких движений!
– Вы не говорили, а злорадствовали! Я вас ненавижу! Проваливайте!
Смешной очкарик пнул раздавленные очки и унесся, потеряв при взлете пару конвертов с грифом «невероятно секретно». Эссиорх, качая головой, направился к Дому Светлейших.
* * *Глаза у Генерального Стража были ярко-зеленые. Таких глаз не встретишь и у кота. Больше всего они напоминали изумруды. Троил сидел за столом в своем неожиданно маленьком для фигуры такого масштаба кабинете и поигрывал трофейным кинжальчиком стражей мрака. Когда-то в молодости он служил в златокрылой гвардии, о чем любил вспоминать.
– Мефодий Буслаев был в Тартаре. Там он сражался с яросом, убил его и получил дарх. Ты слышал об этом, хранитель?
– Нет, – ответил Эссиорх.
– Сведения совсем свежие. Как ты догадываешься, мы с интересом следим за тем, что происходит в Нижнем Мире.
Эссиорх грустно кивнул.
– У Мефа – дарх! – тихо сказал он. – Бедный, бедный Меф! Вскоре в его дарх попадет первый эйдос, и он уже не будет бедный Меф, а навеки станет нашим врагом. Таким же циничным охотником за эйдосами, как другие. Это хуже, чем наркотики. Есть станция отправления, но нет станции, на которой можно сойти.
Троил вернул кинжал в ножны и тщательно осмотрел их, проверяя, нет ли на них руны, которая могла бы передать его слова мраку.
– Не все так безнадежно. Ты знаешь далеко не все о Мефодии Буслаеве, хранитель, – сказал он. – Правда же такова, что я решусь произнести ее лишь здесь, в Доме Светлейших, в своем кабинете, где нет чужих ушей. Ты не замечал, что, когда колеса быстро вращаются, часто кажется, что они крутятся в противоположную сторону? Так и человек. Иногда он движется в правильном направлении, а многим кажется, что не туда.
Эссиорх ждал. Пока он, признаться, не понимал, куда вертятся колеса их беседы.
– Мефодий Буслаев не обычный наследник мрака. Более того: он совсем не обычный наследник мрака. То, что ты сейчас услышишь, мало кому известно даже здесь, в Эдеме. И, разумеется, Дафна не должна узнать об этом сейчас. Могу я доверять тебе?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});