Праздник в городе влюбленных - Скарлет Уилсон

В какой-то момент перед Руби возникла светловолосая актриса, которая ей нравилась. Она, как всегда, была невероятно красива. На ней было длинное черное облегающее платье с таким огромным декольте на спине, что Руби не поняла, как оно держится.

Повернувшись, блондинка наклонила голову набок и принялась бесстыдно разглядывать Руби. Щеки Руби вспыхнули от смущения, но она запретила себе поддаваться панике.

– Мария Кошет? – вежливо произнесла она, протягивая женщине руку. – Рада с вами познакомиться. Я – Руби Уизерспун.

– Я знаю, кто вы.

Итальянский акцент, который так очаровательно звучал на экране, в реальности был резким и неприятным. Кинозвезда рассматривала ее с нескрываемым отвращением, и красное платье, которым она восхищалась у себя в комнате, внезапно начало казаться ей старомодным.

– Как ты это сделала? – тихо произнесла Мария, по-прежнему игнорируя ее руку. – Как замухрышке вроде тебя удалось привлечь внимание принца? А может, он иногда ради развлечения спит с прислугой? – презрительно фыркнула она. – Лидия Мерр рассказывала мне о тебе. Она сказала, что ты не красавица, и была права.

Руби была неконфликтным человеком, но если бы этот разговор происходил в другом месте, она бы с радостью залепила Марии пощечину. Алекс предупреждал ее насчет сплетницы миссис Мерр. Похоже, их поцелуй на яхте не остался незамеченным.

Присмотревшись к лицу Марии, Руби обнаружила, что оно небезупречно. Что из-за инъекций ботокса ее брови несимметричны и что в уголках ее глаз есть лучики морщинок. Это придало Руби уверенности. Выпрямив спину, она улыбнулась и игриво коснулась своей бриллиантовой сережки:

– Полагаю, у некоторых из нас есть скрытые таланты, Мария. Вам нравятся эти серьги? Они принадлежали матери Алекса.

Серьги королевы были изысканны, в то время как броские ювелирные украшения Марии свидетельствовали об отсутствии вкуса.

Руби посмотрела в холодные серые глаза напротив нее и снова улыбнулась:

– Лучше меньше, да лучше, вы так не считаете?

Не дожидаясь ответа, она повернулась и с гордым видом удалилась, несмотря на переполнявший ее страх.

Неужели ей придется привыкать к подобным вещам? Это ее первое появление на официальном мероприятии в качестве спутницы Алекса, и она оказалась к нему совершенно не готова. Алекс не предупредил ее, с чем она может столкнуться, но она не могла его винить. К таким вещам нельзя подготовиться заранее. К ним лишь можно адаптироваться после долгой практики.

Руби обвела взглядом зал и поняла, что у нее нет здесь ни одного друга. Эта мысль отрезвила ее, и она почувствовала себя очень одинокой.

Впервые со дня ее приезда сюда ее охватила тоска по дому, по родителям и друзьям. Когда она в последний раз разговаривала с Полли? Удастся ли ей провести Рождество с родителями во Франции, как она планировала?

Алекс словно почувствовал это. Поймав ее взгляд, он извинился перед своими собеседниками и начал пробираться к ней сквозь толпу. Руби обнаружила, что улыбается ему. Внезапно все эти сотни разодетых в пух и прах гостей перестали для нее существовать. Остался лишь Алекс, его нежный взгляд, его улыбка.

Через несколько секунд он подошел к ней и обнял за талию:

– Ты в порядке?

– Уже да.

– Руби, ты самая красивая женщина в этом зале, – прошептал он, глядя ей в глаза.

– Рядом с тобой я всегда чувствую себя самой красивой, – тихо ответила она.

Тогда он притянул ее к себе и накрыл ее губы своими. Люди вокруг них начали шептаться, но ей было все равно. Алекс целовал ее у всех на виду и таким образом заявлял о своих намерениях на ее счет.

Руби казалось, что у нее выросли крылья. Что она вот-вот поднимется над толпой и вылетит из замка. Вместе с Алексом, разумеется.

Прервав поцелуй, он потерся кончиком носа о ее нос и сказал:

– Ты моя, Руби Уизерспун, и теперь об этом знает весь мир.

– А ты мой.

Она никогда не думала, что произнесет вслух эти слова, потому что не верила в них вплоть до этого чудесного момента.

– Я не хочу тебя отпускать, – призналась она. – Не хочу, чтобы кто-нибудь испортил то, что сейчас происходит между нами.

– Разве кто-нибудь смог бы это сделать? – улыбнулся Алекс.

Вдруг толпа вокруг них замолчала, словно все одновременно потеряли дар речи. Руби слышала только дыхание Алекса и свое собственное. Волоски у нее на руках встали дыбом.

– Алекс?

Он поднял глаза и тут же убрал руки с ее талии. Повернувшись, Руби увидела элегантную пожилую пару, стоящую в дверях. Оба смотрели на Алекса.

Руби никогда не видела родителей Софии, но, глядя на всеобщую реакцию, поняла, что это они.

Она с волнением посмотрела на Алекса, гадая, видели они их поцелуй или только объятия. В любом случае это была катастрофа.

Алекс сориентировался быстрее, чем она. Взяв ее за руку, он повел ее к королю и королеве. Его шаги были быстрыми и уверенными. Руби пришлось приподнять край подола, чтобы снова на него не наступить.

Алекс поклонился королю и королеве:

– Ваши величества, позвольте представить вам Руби Уизерпун, это бабушка и дедушка Аннабель – король Леруны Генри и королева Изабель.

Одному лишь Богу известно, что о ней подумали родители Софии. Безупречное воспитание не позволило им проявить неучтивость.

Какое-то время они оба просто стояли и смотрели на нее, затем король кивнул:

– Мисс Уизерспун.

Королеве понадобилось больше времени, чтобы совладать со своими эмоциями. Когда она наконец протянула Руби руку, та на мгновение застыла на месте, не зная, следует ей ее поцеловать или пожать. Она остановила выбор на рукопожатии и реверансе:

– Рада с вами познакомиться, ваше величество.

Королева продолжала внимательно на нее смотреть вместе с сотнями гостей. Сердце Руби бешено колотилось. Если она сейчас же не успокоится, то упадет в обморок. Все, что она бы сейчас ни сделала, будет иметь решающее значение. От ее поведения будет зависеть, что о ней подумают эти люди.

Вдруг ей в голову пришла одна идея. Она поняла, как можно обратить эту напряженную ситуацию в свою пользу. Как добиться симпатии этой величественной женщины в серебристом платье и сверкающей тиаре.

– Работать с Аннабель для меня огромное удовольствие. Она чудесная малышка и делает успехи.

Изабель удивила подобная прямота. Очевидно, что она не привыкла, чтобы с ней так разговаривали, но поскольку речь шла о ее внучке, в ее глазах промелькнул интерес.

– Значит, вы логопед, – произнесла королева с некоторым отвращением.

– Руби мой близкий друг, – тихо, но твердо сказал Алекс, давая всем понять, что никому не позволит оскорблять Руби.

Но королева не обратила никакого внимания на его слова.