Прекрасные создания - Кэми Гарсия

— А что насчет твоего дня рождения? Почему ты сказала, что после него тебя может не быть здесь?

Она тут же сменила тему.

— Что с медальоном? Ты видел то же, что и я? Пожар? Еще одно видение?

— Ага. Я чуть не свалился со скамьи посреди службы в церкви. Но я кое-что узнал от Сестер. Инициалы И.К.У. принадлежат Итану Картеру Уэйту. Он был моим двоюродным пра-пра-прапрадедушкой, а мои три сумасшедшие тетушки в один голос твердят, что меня назвали в его честь.

— Тогда почему ты не узнал инициалы на медальоне?

— Это самое удивительное. Я никогда раньше о нем не слышал. Он ловко избежал упоминания в генеалогическом древе нашей семьи.

— А что думаешь о Ж.К.Д.? Это ведь Женевьева?

— Похоже, они не знают, но это должна быть она. Именно ее мы видим в видениях, а Д должно означать Дюкейн. Я хотел спросить Амму, но, когда я показал ей медальон, у нее чуть глаза на лоб не вылезли. Как будто он был трижды заколдован, пропитан зельями Вуду насквозь и проклят вдобавок. А доступ в папин кабинет закрыт, там он хранит все мамины старые книги о Гатлине и о войне, — я нерешительно добавил. — Тебе стоило бы поговорить со своим дядей.

— Мой дядя ничего не знает. А где сейчас медальон?

— У меня в кармане, завернут в мешочек с каким-то порошком, Амма насыпала его до верха, когда увидела медальон. Она думает, что я отнес его обратно в Гринбрайер и закопал.

— Она, должно быть, меня ненавидит.

— Не больше, чем любую из моих подружек, в смысле, девушек. То есть, я хотел сказать, друзей женского пола, — я мог только представить, каким болваном выгляжу перед ней. — Думаю, нам лучше вернуться в класс, пока у нас не начались еще большие неприятности.

— Вообще-то, я подумываю поехать домой. Знаю, рано или поздно мне придется столкнуться с ними, но я бы хотела еще на денек побыть отшельником.

— У тебя не будет проблем?

Она усмехнулась.

— От моего дяди? Печально известного Мэйкона Равенвуда, считающего школу пустой тратой времени, и любыми способами избегающего встреч с добрыми жителями Гатлина? Он будет в восторге.

— А зачем ты вообще сюда ходишь? — я был абсолютно уверен, что если бы мать Линка не выпроваживала бы его каждое утро из дома, он и не появлялся бы в школе.

Она покрутила в руках семиугольную звезду — один из амулетов на ожерелье.

— Наверное, я думала, что здесь все будет по-другому. Думала, что заведу друзей, присоединюсь к изданию газеты или еще что-нибудь. Не знаю.

— Нашей школьной газеты? Стенгазеты Джексона?

— В моей предыдущей школе я так и пыталась сделать, но мне сказали, что все места уже заняты, хотя им даже не хватало журналистов, чтобы выпустить газету вовремя, — она отвернулась, смутившись. — Пожалуй, я поеду.

Я открыл для нее дверь.

— Думаю, тебе стоит поговорить с дядей о медальоне. Он может знать больше, чем ты думаешь.

— Поверь мне, он не знает.

Я захлопнул дверь. С одной стороны, мне очень хотелось, чтобы она осталась, но другая часть меня вздохнула с облегчением, что она все же уезжала домой. Мне и так сегодня предстояло вытерпеть многое.

— Хочешь, я сдам твою работу? — я указал на блокнот на пассажирском сидении.

— Нет, это не домашняя работа, — она щелкнула дверцей бардачка и затолкала туда письмовник. — Там ничего интересного.

Ничего из того, что она хотела бы рассказать мне.

— Тебе лучше уехать прежде, чем Фэтти начнет проверять парковку.

Она завела машину до того, как я успел сказать что-нибудь еще, и я помахал рукой, когда она отъехала от бордюра.

Я услышал лай. И, повернувшись, увидел гигантского черного пса из Равенвуда всего в нескольких футах от меня, и того, на кого он лаял.

Миссис Линкольн улыбнулась мне. Пес зарычал, шерсть на спине встала дыбом. Миссис Линкольн посмотрела на него сверху вниз с таким отвращением, что можно было подумать, будто она видит перед собой самого Мэйкона Равенвуда. Если бы вдруг между ними завязалась драка, даже не берусь предположить, кто бы одержал верх в этой схватке.

— Дикие собаки — переносчики бешенства. Кто-нибудь должен оповестить округ.

Ага, кто-нибудь.

— Да, мэм.

— А кого это я видела только что, выезжающей отсюда на такой странной черной машине? Вы, кажется, разговаривали, — она уже знала ответ. И это не было вопросом. Это было обвинение.

— Мэм.

— Кстати о странностях, директор Харпер только что поведал мне, что собирается предложить этой девочке Равенвуда перевод в школу по месту жительства. Она может сама выбрать любую из школ в трех близлежащих округах. Лишь бы не Джексон.

Я ничего не сказал. Я даже не взглянул на нее.

— Это наша обязанность, Итан. Директора Харпера, моя, каждого родителя в Гатлине. Мы должны быть уверены, что молодые люди в этом городе не попадут под плохое влияние. И будут держаться подальше от людей дурного сорта, — что означало от всех, кто был не таким, как она.

Она протянула руку и сжала мое плечо, как сжимала плечо Эмили десять минут назад.

— Я уверена, ты понимаешь о чем я говорю. В конце концов, ты один из нас. Твой папа здесь родился, твоя мама нашла здесь покой. Твое место здесь. Здесь не место всякому сброду.

Я взглянул на нее. Но не успел и рта раскрыть, как она уже была в своем фургоне.

На этот раз миссис Линкольн готова была пойти куда дальше, чем просто сжечь пару книжек.

Стоило мне оказаться в классе, как день превратился в поразительно обыкновенный, удивительно нормальный день. Больше я не видел никого из родителей, хотя и подозревал, что они кружат где-то возле директорского кабинета. На ланч мы с парнями как обычно съели по три порции шоколадного пудинга, хотя было понятно, о чем и о ком мы не говорили. Даже вид Эмили, лихорадочно переписывающейся с кем-то на уроке английского и химии, казался чем-то вроде подтверждения вселенской истины. За исключением того, что я знал, что, или вернее, кто является предметом ее сообщений. Как я и сказал — ненормально нормальный день.

До тех пор, пока Линк не заехал за мной после баскетбольной тренировки, и я не решил совершить что-нибудь крайне безрассудное.

Амма стояла на крыльце — явный признак беды.

— Ты виделся с ней? — мне следовало этого ожидать.

— Ее сегодня не было на занятиях, — формально это было правдой.

— Может, это и к лучшему. Беда ходит за этой девочкой по пятам, как псина Мэйкона Равенвуда. Не хочу, чтобы она пришла за тобой в этот дом.

— Я иду в душ! Обедать скоро будем? Вечером мы с Линком будем работать над проектом, — прокричал я с лестницы, стараясь говорить буднично.