Волчья звезда - Евгений Малинин

Лагерь проснулся, и в полумраке подступающего рассвета начали разгораться костры, звучать приглушенные голоса, позвякивать посуда и оружие. Только пять шатров, в которых располагались люди Орта, продолжали оставаться в темноте. Но, наконец, и около них началось едва заметное движение, а вскорости уже горел костер. Четверо извергов принялись готовить на нем завтрак для княжича и свиты.

Вожак ушел в свой шатер, разделся и, разбросав подушки, уселся на ковер, надо было очиститься перед поединком. Он замер, чуть прикрыв глаза и сосредоточившись на своем внутреннем состоянии. Дыхание его сначала выровнялось, затем замедлилось… почти прекратилось…

В это время лежавший навзничь в пяти шагах от вожака дважды посвященный волхв открыл глаза, а затем оторвал плечи от ковра и, медленно согнувшись в поясе, сел между разбросанных подушек, подобрав под себя ноги. Странные, ставшие совсем темными глаза, не мигая, смотрели прямо перед собой и, казалось, ничего не видели. Правая рука волхва также медленно поднялась и нырнула за отворот куртки, к потайному карману. Когда она снова выскользнула наружу, ее пальцы сжимали небольшой мешочек из плотной, небеленой холстины. Действуя все так же самостоятельно, без, казалось бы, разумного контроля, пальцы волхва распустили тугую тесемку и осторожно вытащили из мешочка щепотку мягкой, голубовато-зеленой пыли и высыпали на удачно попавшееся под руку небольшое глиняное блюдо. Щепотка пыли-пепла легла точно в его середину, словно волхв долго примеривался перед тем, как ее обронить!.. Затем, все так же не контролируя действия своих рук, волхв затянул тесемку, обмотал ее вокруг горловины мешочка и спрятал его на прежнее место у себя за пазухой. С минуту посидев неподвижно, словно отдыхая после тяжелой работы — у него вдруг даже дыхание сделалось быстрым и неровным, волхв осторожно опустил правую ладонь, и она повисла в нескольких сантиметрах от лежавшей на блюде щепотки пыли. Несколько секунд ничего не происходило, а затем над крохотной голубовато-зеленой горкой появилось едва заметное марево. Сначала оно немного растеклось, словно под действием собственной тяжести, а затем, чуть набрав силы, вдруг потянулось вверх, к ладони. Через минуту уже вся замершая над неподвижной горкой ладонь была охвачена колеблющимся маревом, и оно все быстрее и быстрее начало подниматься вверх по руке.

Глаза у волхва остекленели, закатились, но тело оставалось неподвижно-напряженным, как будто в нем кипела некая скрытая, но очень бурная работа! Скоро все это напряженное тело было охвачено растекшимся по нему маревом, и перед внутренним взором волхва возник весь лагерь стаи восточных рысей, словно он видел его с высоты полета ивача. Легким усилием воли волхв сконцентрировал свое внимание на большой, круглой площади, и она мгновенным броском приблизилась, увеличившись в размерах, словно ивачь, рассматривавший ее, спикировал и завис над самой площадью, но в то же время волхв ясно видел и повозку, стоявшую в окружении пяти гостевых шатров. От этой повозки исходил хорошо ощущаемый дух ворожбы!

А на пустовавшей до этого момента площади показались две фигуры — одна высокая, плотная, мощная и уверенная, другая ниже ростом, сухощавая, странно… мятущаяся. Волхв мгновенно почувствовал, как тяжело этому… молодому существу ступать рядом со своим мощным, не знающим сомнений товарищем. Они неторопливо подошли к двум столбам, врытым на краю площади, более высокая фигура протянула руку к одному из столбов, и в ней появился какой-то длинный предмет. Фигура размахнулась и…

Над лагерем прокатился звонкий удар в большое медное било, установленное на сборной площади. Вожак, сидевший в своем шатре, открыл глаза и чуть повел плечами. Со вторым ударом он вскочил на ноги, а затем легко подпрыгнул и перевернулся через голову. На ковер опустился уже не человек — большая темно-рыжая рысь с коричневой полосой вдоль хребта, мягко спружинив, приняла свой вес на все четыре лапы.

Но на ристалище вожак вышел в человечьем облике. Не смущаясь своей наготы, он прошел сквозь расступившуюся перед ним толпу, окружившую площадь, и, гордо неся чуть присыпанную сединой голову, вышел на середину пустого пространства. У края площади, возле подвешенного на столбах била, стояли оба маршала поединка — пожилой Власт и совсем еще мальчишка — Горд. Власт, положив руку на рукоять меча и расставив ноги, смотрел прямо перед собой, словно бы и не замечая бурлящей вокруг толпы. А Горд, в силу своего возраста, не мог похвастаться подобной невозмутимостью, его глаза метались по знакомым и незнакомым лицам, левая рука беспокойно оглаживала рукоять меча, а правая то и дело поднималась к виску, как будто проверяя, на месте ли голова. С минуту вожак стоял в центре площади один, а затем толпа снова распалась, открывая узкий проход, и на площадь вышел Орт.

Когда юноша прошел в центр площади и встал напротив вожака, у того заныло под сердцем от жалости — настолько хрупким и неуклюжим казался обнаженный Орт. Но в ту же секунду прозвучал зычный голос Власта, перекрывший настойчивый гул толпы:

— Слушай, стая восточных рысей. Младший сын вожака стаи, совершеннолетний Орт, вызвал на поединок до смертного исхода своего отца, вожака стаи. Вожак стаи, князь Велимир, решил принять этот вызов, несмотря на то что он противоречит обычаям и законам нашей стаи, дабы прекратить сжигающую стаю распрю! Поединок состоится сейчас на сборной площади лагеря стаи. По решению вызванной на поединок стороны драться поединщики будут до смерти, повернувшись к Миру родовой гранью! После начала поединка никто не может вмешаться в него под страхом лишения многогранья!

После этих слов над площадью повисла мертвая тишина, и в этой тишине голос Власта зазвучал еще более мощно:

— Совершеннолетний Орт, ты подтверждаешь свой вызов князю Велимиру или желаешь взять его назад?!

Орт гордо вскинул голову. Его странно неподвижные глаза стеклянно блеснули, и ломкий, еще почти мальчишеский голос прокричал:

— Да, я подтверждаю свой вызов! Нет, я не желаю взять его назад!!

И снова над площадью разнесся рык Власта:

— Князь Велимир, ты подтверждаешь свое решение принять вызов совершеннолетнего Орта? Ты не желаешь отклонить вызов в соответствии с нашими законами и обычаями?

— Да, я принимаю вызов, — спокойно и даже негромко проговорил князь. — Нет, я не желаю отклонить вызов…

Князь после этих слов замолчал, но многим показалось, что фраза осталась незаконченной.

Секунду над площадью висела тишина, а затем снова раздался голос Власта:

— Поскольку поединщики не желают примирения, схватка начнется с первым ударом сборного била!