Котёл с неприятностями. Ближний Восток для «чайников» - Евгений Сатановский

Судан, распавшийся на два государства согласно результатам прошедшего в январе 2011 года референдума о самоопределении Южного Судана, итоги которого подняли вопрос о пересмотре постколониальных границ по всей Африке, вернулся в состояние гражданской войны между правительством и сепаратистами Дарфура, Кордофана и других регионов. Как, впрочем, и Южный Судан, племена которого после достижения независимости начали междоусобную резню. Лагеря беженцев, число которых в Судане и Южном Судане насчитывает миллионы, полностью контролируют боевики противоборствующих группировок – как происходит это со всеми лагерями беженцев в Африке и на БСВ.

Конфликт из-за нефтеносных районов провинции Абьей оживил противостояние Хартума и южносуданской Джубы. Свою роль в эскалации напряжённости играют межплеменные конфликты между нуэр, динка, загава, миссерия, массалит, фур и другими группами, разделёнными на враждующие кланы. При этом если проблема раздела доходов от экспорта нефти между центром и местными элитами Судана ещё может быть решена по аналогии с соглашением центрального правительства и лидеров Юга, предшествовавшего разделу страны, то наступление Сахары, обостряющее противостояние кочевников-скотоводов с земледельцами, не имеет решения в принципе.

В Судане сохраняют политическую активность Саудовская Аравия, Турция, Катар, США и Франция, и экономическую – Китай, главный инвестор и оператор нефтедобычи и нефтеэкспорта. Перспективы развития сельского хозяйства, промышленности – пищевой и лёгкой, инфраструктуры, главными объектами которой является Порт-Судан на Красном море и идущий к нему нефтепровод, зависят от инвестиций КНР. Россия не имеет в Судане и Республике Южный Судан выраженных экономических интересов – отечественный бизнес не склонен рисковать в конфликтном регионе. В то же время, руководство и Хартума, и Джубы пытается использовать российскую банковскую систему для реализации имеющихся у них активов (в первую очередь золота).

Характерным является прочное, несмотря на неотменённый вердикт Международного уголовного суда о его аресте, положение действующего президента Судана Омара аль-Башира, правящего страной с 1993 года, лавируя между исламистами, армией, племенами и местными традиционалистами, разделёнными на кланы и религиозные братства. С лидером исламистов Хасаном ат-Тураби он сотрудничал в ранний период пребывания у власти. Племена стравливал, используя ополчение арабизированных кочевников «джанджавид» («джинны на конях» – араб.) против оседлых африканцев. Племенных лидеров, «прикормленных» нефтедолларами, поддерживал против сепаратистов.

Используя борьбу Запада против «Аль-Каиды», которая базировалась в Судане в 90-е годы, аль-Башир наладил отношения с США и Францией, сохраняя их с Саудовской Аравией и Катаром. Влияние этих тандемов балансировало его связи с Китаем. Аль-Башир установил систему отношений с Эфиопией и Эритреей, Египтом и Ливией, Чадом и южносуданскими лидерами, которая позволила ему прочно контролировать центр и север страны, поступившись югом. Признание независимости Южного Судана легитимировало его в глазах мирового сообщества. Сепаратизм в других провинциях до настоящего времени успешно им пресекается, а попытки Джубы поддержать эти движения провалились – не в последнюю очередь из-за гражданской войны в самом Южном Судане.

Эритрея, которую c 1993 года возглавляет Исайас Афеворки, находится в постоянном конфликте с соседями. Спор с Джибути ограничен присутствием на его территории воинских контингентов Франции и США. Противостояние с Йеменом из-за островов Дахлак, которые, по сообщениям арабской прессы, используются военно-морским флотом Израиля, а по сообщениям израильских средств массовой информации являются частью организованного Ираном маршрута транспортировки оружия и боеприпасов в Газу по Красному морю, окончилось в пользу Асмэры.

Имеющий исторические корни конфликт с бывшей метрополией – Эфиопией опасен для страны. Помимо пограничных стычек, которые в случае обострения ситуации могут перерасти в новую эфиопско-эритрейскую войну, руководство Эритреи обвиняется в организации на территории Эфиопии терактов, включая попытку уничтожения лидеров Африканского союза на проходившем в Аддис-Абебе в мае 2011 года саммите АС.

Нестабильную внутреннюю ситуацию в стране, характерную межплеменными и межэтническими конфликтами, обостряет большое число беженцев и перемещённых лиц, в основном из Сомали. Эритрея поддерживает сомалийских исламистов, финансируя и снабжая оружием боевиков, действующих против войск АС и эфиопской армии. Её правительство обвиняется и в связях с сомалийскими пиратами, хотя, судя по контактам с Израилем, обладает прагматичностью и «многовекторностью» внешней политики.

Поддерживая тесные связи с Саудовской Аравией и Объединёнными Арабскими Эмиратами, которые с осени 2015 года в разгар войны в Йемене против местных зейдитских племён – хоуситов, поддерживаемых Ираном, создали в Эритрее военно-морские базы как свои опорные пункты на Красном море, Асмэра фактически вступила в военные действия в Йемене на стороне «Аравийской коалиции», возглавляемой Эр-Риядом. Во всяком случае, ограниченный воинский контингент Эритреи был переброшен на территорию Йемена транспортными судами ОАЭ.

Эритрея не входит в ЛАГ, хотя арабский язык – один из двух наиболее распространённых в этой стране. Её внешняя торговля ориентируется на Индию, Китай, страны ЕС, Саудовскую Аравию и ОАЭ, а военно-техническое сотрудничество с Россией обеспечивает поддержание баланса сил с Эфиопией. Экономика – сельское хозяйство, рыболовство и портовый транзит – слаборазвита и до того, как Эр-Рияд и Абу-Даби начали инвестировать в эритрейские порты, не представляла интереса для инвесторов. Охватившая летом 2011 года Африканский Рог сильнейшая за 60 лет засуха поставила значительную часть населения страны на грань гуманитарной катастрофы.

Республика Джибути – бывшее Французское Сомали, а позже Французская территория афаров и исса, после отделения Эритреи от Эфиопии выполняет роль единственного для той выхода к морю, обеспечивая всю внешнюю торговлю Аддис-Абебы. Глубоководный порт Джибути контролируют базы военно-морского флота и военно-воздушных сил Франции, личный состав которых составляют около 2700 военнослужащих.

С 2001 года в Джибути базируется 152-е оперативное соединение военно-морских сил участников антитеррористической операции, действующих против сомалийских пиратов: США, Великобритании, Франции, Германии, Испании и других государств. Возможность захода туда имеют и корабли российского военно-морского флота, патрулирующие побережье Сомали и Аденского залива. С 2002 года на базе Кэмп-Лемоньер находится штаб Объединённого тактического командования американских вооружённых сил в районе Африканского Рога, укомплектованный контингентом в 1700 военнослужащих США.

С 2011 года военно-морскую базу – первую за пределами страны со времён Второй мировой войны, создала в Джибути Япония. В то же время попытки Китая создать в Джибути аналогичную базу последовательно срывались американцами и на начало 2016 года она построена не была. Характерно, что планы Саудовской Аравии и ОАЭ использовать порт Джибути в своих интересах в условиях войны в Йемене против хоуситов, в которой их воинские контингенты участвовали, были сорваны в рамках конфликта джибутийских и эмиратских военных (после чего аравийские монархии и переориентировались на Эритрею).

Следует отметить, что в использовании порта Джибути заинтересованы как иностранные военные, в том числе борющиеся с пиратами, так и сами сомалийские пираты, а также контрабандисты, исламисты, торговцы оружием и наркоторговцы. Джибути – центр резидентур и перекрёсток интересов всех разведок, действующих в районе Африканского Рога, в том числе саудовской, иранской и израильской. Слаборазвитая местная экономика зависит от реэкспорта в Сомали, ОАЭ и Йемен и экспорта из Саудовской Аравии, Индии и Китая.

Опора французов в колониальный период на афаров и доминирование после обретения независимости исса, приведшее в 1979-м году к партизанской войне афаров против исса и гражданской войне 1992–2000 годов, легли в основу современного баланса племенных сил, позволяющего Джибути существовать. Противоречия в сталкивающихся на территории этой страны интересах Эфиопии, Эритреи и Сомалиленда сглаживаются присутствием в Джибути западных военных, хотя беженцы, перемещённые лица и засуха значительно осложняют её положение.

Сомалийское государство – Пунт эпохи египетской царицы Хатшепсут де-факто более не существует. Крупнейшими из анклавов, возникших на его территории, являются Сомалиленд и Пунтленд. Правительство президента Хасана Шейха Махмуда при поддержке воинских контингентов АМИСОМ (региональная миротворческая миссия, действующая от имени Африканского союза при поддержке ООН) из Уганды, Кении и Бурунди контролирует часть Могадишо и небольшие территории на границе Эфиопии и Кении. Гальмудуг и Мудуг, а также Химан и Хееб не управляются местными властями, их население живет за счёт пиратства и контрабанды оружия. Часть провинций Гальмудуг и Мудуг «курируют» исламисты из «Ахль-Сунна-валь-Джамаа».