Муки обольщения - Джо Гудмэн

Джесси вздрогнула, когда он заговорил с ней, и удивилась, что в его тоне не было и намека на недавние злость и сарказм. Она робко отвела глаза. Он никогда не должен догадаться о ее мыслях…

— Я размышляла, почему ты попросил меня приехать сюда. Когда ты покинул дом Мэри в ту ночь, я и не думала, что опять увижу тебя.

— Я передумал, — произнес Ной, постаравшись придать своему голосу равнодушие.

Это было вполне очевидно. Но отчего вдруг такая перемена?

— Было очень любезно с твоей стороны пригласить Мэри и Дэви отправиться вместе с нами. — Ной неопределенно пожал плечами. — Ну… мне просто хочется, чтобы ты знал… если ты вдруг примешь иное решение относительно нас с Гедеоном, то я все пойму. У тебя еще есть время

— изменить свое мнение.

— До того, как мы сядем на корабль?

— Именно.

Ной скептически посмотрел на Джесси:

— Мадам, если я решу передумать опять, даже будучи посередине Атлантического океана, то и тогда не будет поздно. Я с такой же легкостью избавлюсь от вас там, как и в Лондоне.

— Правда?! — Джесси открыла рот от изумления. — Но где… то есть что я в таком случае стану делать?

— Плыть, — кратко ответил он.

Не обращая внимания на заблестевшие в ее глазах слезы, Ной нагнулся над корзиной, лежавшей на полу между ними. Достав оттуда куриные ножки, одну взял себе, другую протянул Джесси.

Девушка отрицательно покачала головой, стараясь скрыть навернувшиеся слезы. Нет, она не станет плакать перед этим отвратительным человеком. Не станет, и все!

— Я не голодна, — с вызовом произнесла Джесси, когда он убрал в корзину предназначавшуюся для нее куриную ножку и предложил яблоко.

— Очень хорошо, — произнес Ной, бросив яблоко обратно в корзину и принимаясь за свою куриную ножку. — Однако тебе все-таки следует поесть. Кажется, вот-вот тебя сдует ветром.

— Ты бы только обрадовался, — ответила она.

Ной засмеялся и с явным удовольствием стал есть.

Мысленно он приветствовал ее твердый характер. Если бы она сразу смирилась, то их вояж был бы самым скучным на свете.

Джесси трудно было понять и принять его противоречивое отношение к ней. В какой-то момент он вел себя резко и тут же всем своим видом старался показать, что ему необычайно приятно ее общество. Если она не сможет разобраться, что же все-таки он собой представляет, поездка окажется весьма неприятной.

Ной наблюдал за сменой эмоций, отражавшихся на ее лице: изумление, замешательство, неуверенность. Все это проявлялось в приподнятых темных бровях, изящном изгибе красиво очерченного рта, в больших серых глазах. Но вот она повернула голову в сторону, и Ной скользнул взглядом по утонченному профилю. Завитки пшеничных шелковистых волос были скромно зачесаны за ухо. Ему захотелось обмотать один вокруг своего пальца, чтобы попробовать на ощупь, насколько он мягкий. Ной находил Джесси удивительно очаровательной женщиной. Было бы глупо отрицать, что его необычайно влекло к ней.

Ной Маклеллан знал, что уязвим, но определенная сила заключалась в том, чтобы распознать слабость другого человека. Ему следовало вести себя с позиции силы. На другое он не согласился бы.

Гедеон проснулся, как только они достигли окрестностей Лондона. Он закапризничал, потому что был мокрым и голодным. Ной попросил Дрю остановиться на дороге, пока Джесси меняла ребенку подгузники. Она благодарила Мэри за то, что та предусмотрительно положила детские вещи в сундук поверх ее собственных. Иначе пришлось бы перерыть все содержимое в поисках необходимых предметов. Когда экипаж снова тронулся, Ной посадил Гедеона к себе на колени.

— Твои руки, должно быть, устали, — сказал он.

Джесси сомневалась в искренности его слов. Скорее всего это была лань вежливости.

Сухая одежда лишь наполовину удовлетворила потребности малыша. Гедеону не нужно было слов, чтобы дать взрослым понять о своем пустом желудке.

Ной порылся одной рукой в корзине и достал оттуда серебряную фляжку.

— О нет! — встревожилась Джесси, когда Маклеллан поднес ее к детскому ротику. — Ему нельзя давать алкогольные напитки!

Гедеон жадно припал к фляге, обхватив ее своими ручонками. Капелька молока брызнула ему на щеку. Джесси облегченно вздохнула.

— Неужели ты могла подумать обо мне такое? — сухо спросил Ной.

— Но ты мог бы мне сказать, что там находится.

— Что? Лишить себя возможности посмотреть, как ты станешь защищать своего сына? — В его руках Гедеон радостно посасывал из фляжки, наклоненной под небольшим углом. — Я подготовился заранее, потому что полагал, тебе не захочется кормить малыша грудью посреди дороги. — Взгляд Ноя скользнул по груди Джесси.

Она запахнула плащ.

— Я никогда не кормила его грудью.

Ной скривил губы. t

— Почему?

— Потому что леди Грэнтхэм не позволила бы мне это сделать, — придумала Джесси. — Она говорила, что это вульгарно. К тому же у Гедеона была кормилица.

— Понимаю. Но если ты покинула Грант-Холл, когда малышу было всего несколько месяцев, как же тогда ты могла…

Джесси почувствовала, как ее щеки начали гореть.

— Ты имеешь в виду, что я не смогла бы уже к тому времени кормить своего ребенка грудью? — Их разговор зашел слишком далеко за рамки приличия. — Его корми лицей стала Мэри. Ее собственный сын умер вскоре после того, как мы с Гедеоном переехали к ней жить.

— Извини, — серьезно сказал Ной, — вам обеим, вероятно, было очень нелегко.

— Да, ты прав. — Джесси нервно сжимала пальцы. — Мэри отняла Гедеона от груди.

— Ну что ж, поскольку ее с нами нет, думаю, что Гедеон уже больше никогда не будет пить грудное молоко, — сделал вывод Ной. — Да он неплохо справляется и с моей фляжкой. Ой! Я поторопился сказать это. — Ной вытер подбородок Гедеона носовым платком, который

— Джесси быстро передала ему. — Похоже, ты уже насытился. Теперь стало лучше?

Ной бросил фляжку в корзину и приподнял малыша так, чтобы он срыгнул.

Джесси с интересом наблюдала за действиями Ноя. Он улыбнулся ей:

— Я ведь уже говорил, что, когда имеешь дюжину племянников и племянниц, обязательно научишься чему-нибудь полезному. Что касается проблемы снабжения молоком, которую ты, кажется, пыталась деликатно обойти, то все уже устроено. Кроме обычного груза, на «Клэрионе»

— будет несколько голов рогатого скота.

— Тебе, должно быть, это обошлось очень дорого?

— Ты пытаешься разведать, насколько я богат? Отвечаю, я не богат, если, конечно, судить по меркам твоего покойного мужа

— Я не имела в виду…

— «Клэрион» является собственностью моей семьи. Корабль сделал уже несколько рейсов от Виргинии до Лондона и обратно, пока я находился здесь. Как только я управлюсь со всеми делами в Стенхоупе, останется только лишь ждать его возвращения. — Гедеон громко отрыгнул, и Ной посадил его на колени. — Как видишь, единственная цена, которую я заплатил за твой приезд, — это моя свобода. И верно, это обошлось мне слишком дорого…