Волшебная зима в Оккунари (СИ) - Берестова Елизавета

— Уточните, господин Янг, вы имели ввиду одну из богинь-близнецов Данши́? – спросила Рика. С самого начала разговора имя богини с нефритовой ласточкой зацепило что-то на краю сознания. Оно показалось смутно знакомым. Теперь она вспомнила красивую легенду о девах-близнецах, разделивших заботу о мире: Шимон досталась светлая часть, она провожает души умерших, помогая крыльями ласточки пересечь Мёртвый океан. Её сестра-близнец взяла на себя функции тёмной стороны – теневая дева Данмо́н отвечает за смерть, болезни и страдания.

Янг отвёл взгляд и спрятал одобрительную улыбку:

— В Делящей небо поклоняются только Шимон. Наши теологи доказали, что никаких божественных близнецов не существовало. Тёмная дева смерти не имеет отношения к прекрасной Шимон. Ей поклоняются миллионы людей, поэтому-то мы и обязаны как можно скорее возвратить нефритовую ласточку в храм.

Вил понимал, что Янг и его напарник Ноди выполняют государственную миссию. От них на милю несло знакомым «вы обязаны исполнить свой долг в самые короткие сроки» — любимой формулировкой короля Артании. Он не понимал только, что похититель забыл в Оккунари?

— Перевалочный пункт, — объяснил Тополь, — город на крупной железнодорожной линии. Полсуток до столицы, полсуток до северного порта. Местность лесистая, горы, скрыться довольно легко. Город Оккунари достаточно большой, чтобы затеряться, переждать. Возможно, он знал, что его отследят, а, возможно, и нет. Имелась, у нас, если говорить на чистоту, одна версия, — он смущённо провёл рукой по редеющим волосам, — думали, уж не герцог ли Окку – предполагаемый коллекционер.

— Отец? – рассмеялся коррехидор, — ваше предположение более чем абсурдно. Добро бы речь шла о редких охотничьих ружьях! А тут нефритовая птица. Да мой отец ломаного арта не заплатит за вашу реликвию, это, не беря в расчёт его патологической честности.

— Да, да, сэр Вилохэд, — извиняющимся тоном ответил Янг, — ваша правда. Я уже в поезде понял, насколько мы ошибались, подозревая его. Одним словом, сэр Вилохэд, Делящая небо будет вам безмерно благодарна, если вы окажете содействие в поисках нефритовой реликвии богини Шимон.

— Скажите, господин Янг, — задумчиво проговорила Рика, — не могут ли кражи свиней быть связаны с ласточкой Шимон? Ведь по времени они совпадают.

— Не думаю, что эти два события хоть как-то можно связать, — развёл руками делиец, — но со своей стороны я могу пообещать любую помощь в расследовании. И Мозгоправ тоже подключится.

На эти слова Ноди мрачно кивнул.

Пообещав держать друг друга в курсе, они расстались.

— Обидно, — восклицала Рика, — всё так отлично складывалось: и время, и воздушный шар, и тяготон, как магия Делящей небо, а тут, нате вам! Какая-то богиня Шимон с её нефритовой ласточкой, артист, от близкого знакомства с которым мороз по коже пробирает. Мне почему-то показалось, что он не только в голову, не моргнув глазом залезет, он с тебя кожу с живого сдерёт и не поморщится.

— Да, — протянул Вил, — неприятный тип. Лучше, чтобы он числился в друзьях, а не во врагах.

К ужину они опоздали. За что получили немедленную выволочку от отца Вила.

— Расследование расследованием, — недовольно проговорил он, — но порядки нашей семьи должны соблюдаться неукоснительно.

Тополь попросил, чтобы о произошедшем разговоре не узнал никто, включая герцога Окку, поэтому Вилохэд и чародейка вяло отчитались о безрезультатных поисках воров свиней.

— Пока вроде бы всё затихло, — сэр Гевин выпустил струю дыма, он курил свою «вечернюю трубочку», — после Вилсонов краж не было. Полагаю, с тяготоном вор понял, что ему придётся иметь дело с чародейкой и почёл за благо убраться из Оккунари куда подальше.

— Хорошо, если бы так, — пригладил волосы Вил, — но это не освобождает нас от необходимости выяснить, кем и как были украдены свиньи. Во-первых, чтобы никто не смог воспользоваться этим способом в другой раз, а во-вторых, никто не смеет вести себя так нагло на территории Дубового клана. Несквайр верно говорил о позорном пятне на твоей, папа, репутации.

К удивлению чародейки глаза сэра Гевина, загорелись при упоминании о позорном пятне.

— У меня имеется прекрасная новость, господа, — он выдержал паузу, долженствующую ещё больше заинтриговать собеседников, — нашёлся, наконец, один одарённый юноша, посмевший восстать против костных традиций и обелить репутацию нашего далёкого предка. Речь, если вы не поняли, идёт о Бартоломью Окку – человеке, ставшем жертвой завистников и бездарей, засевших в его время в Коллегии магов Артании и отправивших на эшафот талантливого человека, бескорыстно стремившегося поставить магию на благо людей.

Отец Вила победно поглядел сквозь табачный дым.

— К тебе подходил Кори Лейс? – криво усмехнулся Вилохэд, — этот одержимый полчаса рассказывал нам то же самое, случайно заловив в библиотеке. Кстати, он просил меня поговорить с тобой о каких-то изысканиях в нашем архиве. Если честно, я не вникал, что именно он собирается там найти. Уж больно многословным оказался назойливый студент: и могила, и портрет, и вишенка на торте.

— Не следует столь пренебрежительно отзываться о человеке, чья жажда знаний идёт во благо Дубового клана, — нахмурился герцог Окку, — если бы все упоминания о бедном Бартоломью Окку, который благодаря стараниям господина Лейса в моих глазах превратился из ужасающего преступника, чьё имя избегают произносить вслух, героя, не были стёрты из летописей клана, мне бы до сего дня недруги тыкали в нос его позором. Обидно, что до замечательной идеи обеления репутации нашего предка дошёл не мой сын, пять лет просидевший на бесполезных лекциях по классической литературе, а никому не известный одарённый юноша. Ему даже серьёзная болезнь не помешала найти доказательства невиновности Бартоломью Окку и предвзятого отношения Высшей коллегии магов, движимых несомненной завистью и ограниченных в кругозоре.

Отец коррехидора имел весьма довольный вид.

— Естественно, я позволил этому упорному и трудолюбивому молодому человеку поработать в моём архиве. Если он найдёт неоспоримые доказательства своей правоты, я хорошо награжу его. А вот от тебя, Вилли, я не ожидал такого вопиющего безразличия. Почему ты немедленно не пришёл ко мне?

— У тебя была встреча с главами общин арендаторов, — ответил Вил, — я знаю, как ты не любишь, чтобы тебя отрывали от дел по пустякам.

— Обеление репутации Дубового клана – это тебе не пустяк! – воскликнул герцог, — у меня в голове не укладывается, откуда в тебе столько равнодушия? Тебя не интересует служба королю, тебе нет дела до дел Дубового клана, ты, спустя рукава, занимаешься розыском пропавших свиней. Тебя вообще, интересует что-либо, кроме женщин, карточного стола, оперы и мужского клуба?

— Ваша светлость, — вступилась за начальника чародейка, ощущавшая острую неловкость от присутствия при скандале отца и сына, — сэр Вилохэд прекрасно справляется со своими обязанностями в Кленфилде. Подчинённые его уважают, он вовсе не ленится, как вы считаете. И на встречу с мнимым свидетелем помчался сразу, как только получил письмо.

— Лучше бы сначала пораскинул мозгами, — заметил старший Окку, — тогда бы он не подверг свою и вашу жизни опасности. Велю тебе, Вилли, взять под своё крыло студента Лейса и помогать ему всем, чем можешь. Распорядись, чтобы ему каждый день приносили в библиотеку или в архив горячий чай и закуски. Он выглядит слишком худым и бледным. В интересах нашего клана, чтобы изыскания по поводу невиновности Бартоломью Окку прошли как можно успешнее.

Вил уныло кивнул и потащил чародейку в «Личные апартаменты младшего сына Дубового клана».

— На кой чёрт, скажи мне, отцу понадобилось вешать на меня ещё опеку этого зануды? – воскликнул он, в сердцах пнув ногой стул, — как будто у меня без этого мало дел. Версия с Янгом развалилась, поиски их нефритовой ласточки я видал в гробу, она мне не нужна, — он взял себя в руки, — от слова, совсем. Пускай делиец сам сбивается с ног вместе с Мозгоправом. Кстати, как тебе наш артист?