Рожденная для его любви (СИ) - Марина Кистяева

— Что…что ты собираешься делать, Борис?

— Собираюсь сделать то, что тебе второй день благополучно удается избежать.

Борис кривил душой, но не желал этого признавать. У него и вчера, и сегодня утром была возможность взять Майю. И каждый раз он останавливался. Почему он это делал — выяснять он не собирался.

— Бред, Сандровский, — Майя выставила вперед руку, второй продолжая опираться на трость. — Ты сам не хочешь брать меня….

Он резко притянул её к себе, отчего она испуганно ойкнула.

— Доказать обратное?

Она ничего не успела ответить, потому что он схватил её руку и положил к себе на ширинку, показывая, что его член в полной боевой готовности, возбужден и жаждет оказаться в ней.

— Я беру свои слова обратно, — промямлила Майя, и попыталась вернуть себе руку. Оказалось — бесполезно.

— Я даже готов ответить на твой вопрос, милая, — выдохнул Борис, приближая лицо к лицу девушки. — Твой запах — это твой запах. Его ни с чем нельзя спутать. Он кружит мне голову и заставляет совершать поступки, мне не свойственные…Ты находишься рядом, и я уже тебя хочу! Моя физиология требует твоего тела!

Майя судорожно сглотнула ком, образовавшийся в горле.

— Ты поэтому не хочешь меня отпускать? Потому что не удовлетворил свою страсть?

Борис усмехнулся и придвинулся ещё ближе. Теперь он находился к ней практически вплотную.

— Кто сказал, что я смогу удовлетворить её сразу же?

Он отпустил руку Майи, зато его по-хозяйски легла на бедро девушки и стала поглаживать круговыми движениями. Если бы он грубо сжал бедро, как ожидала Майя, она нашлась, что сказать, а нежные прикосновения ввели её в некий ступор…. Она растерялась.

Даже сквозь ткань спортивного костюма она чувствовала жар, исходивший от руки мужчины. Она недоуменно несколько раз моргнула ресницами. Это сейчас происходит с ней? То есть ей почти нравятся прикосновения Сандровского?!

— То есть ты собираешься меня держать в плену до тех пор, пока твоя страсть не поостынет? — решила уточнить Майя, и одновременно отвлечься от его прикосновений. Сопротивляться ему она не стала. Она и так достаточно его сегодня подраконила своими вопросами.

— Совершенно верно, — почти промурлыкал Борис.

Его лицо находилось в нескольких миллиметрах от лица Майи, когда они говорили, то чувствовали дыхание друг друга. И Майя невольно отметила для себя, что когда Сандровский не рычит, его лицо становится очень привлекательным. Даже тату притягивает к себе….

Майя не готова была признаться, но она почувствовала желание дотронуться до шрама, провести по нему рукой.

— Пленения вампира другим вампиром противозаконно, — шепотом ответила Майя и отвела взгляд.

— Ты можешь потребовать платы, — сказал Борис. В ту минуту он был готов отдать, что угодно, лишь бы девушка кивнула и не сопротивлялась его прикосновениям.

— Мне ничего не надо, я хочу домой.

— Пока мой ответ — нет.

— Мой тоже….

Её слова потонули в поцелуе. Губы Бориса не были жесткими, и он не действовал, как захватчик, хотя ему и хотелось тотчас — безоговорочно, безапелляционно — подчинить её себе.

Майя предпочла бы, чтобы он поступил, как обычно — применил силу, в ней поднялась бы волна протеста, и она начала сопротивляться. Но события сегодняшнего дня открыли Бориса с другой стороны. Оказывается, он способен на поступки…За грубостью, нахальством и дерзостью скрывались черты мужчины, способного пойти на компромиссы.

От этих рассуждений ей легче не становилось. Отдаваться Сандровскому по-прежнему не входило в её планы. Но выбора не оставалось….

Она не успела ни ответить на поцелуй Бориса, ни оттолкнуть его. В кармане брюк завибрировал телефон.

Сандровский нелицеприятно выругался и достал мобильный.

— Да.

— Сандровский, ты, говорят, собираешься организовать отряды по патрулированию города?

— Михей! Сукин ты сын! Ты знаешь, когда звонить!

Михей Карпович, давний друг Бориса, саркастически засмеялся.

— Что — снял тебя с длинноногой красотки?!

Борис метнул взгляд на Майю, на лице которой отразилось облегчение. Ей снова удалось избежать сексуальных домогательств Бориса, и она не скрывала радости.

Лифт в очередной раз достиг пентхауса, и Борис указал рукой, что пропускает её вперед.

— Я не буду опровергать твои слова, чтобы не разочаровывать тебя, друг мой. Я очень долго создавал легенду, что Борис Сандровский одновременно может заниматься двумя вещами — трахаться и драться!

— А разве не так?

Борис усмехнулся.

— В обоих занятиях ты мне дашь фору, Карпович!

— Можем как-нибудь посостязаться! Устроим соревнования со ставками, развлечем наше богемное скучающее общество!

— Я подумаю над твоим предложением! А теперь говори, по какой причине звонишь! Ты же не будешь беспокоить меня, чтобы пожелать доброго дня!

— Я сказал, по какому поводу звоню, — голос Михея стал серьезным.

— Тогда повтори, не совсем понял.

— Точно оторвал от секса! Давай встретимся и обсудим совместные вылазки на стригоев! По телефону не хочу обсуждать эти вопросы.

— Ты в Москве?

— Да. И не я один.

Борис задумался. Михей Карпович был по своей природе боец, воин, он жить не мог без драк и без уничтожения врагов. Ему было так же, как и Борису, более трехсот лет, и родом он был откуда-то с Карпат. О своем рождении и роде Михей не рассказывал. Он просто был. И требовал, чтобы его принимали таким, каким он желает быть. За три сотни лет он не пропустил ни одну крупную войну, побывал в сотнях битв и бойнях. Ему нравилась драка. Он четко знал, кто ему друг, кто враг. И единожды расставив для себя прерогативы, четко следовал им.

— Надо думать, ты уже собрал армию?

— Есть такое дело.

— Тогда называй место, где увидимся.

Как бы не хотелось Борису продолжить начатое с Майей, он понимал, что звонок от Михея очень важен. Майя от него никуда не денется. Впереди — ночь. А ночь — его время.

Михей назвал адрес ресторана.

— Буду там через час.

— Я уже здесь. Упиваюсь шампанским и пытаюсь высмотреть цыпочку, которую захочу отыметь в туалете.

— Ориентир, где тебя искать — понятен.

Майя поняла, что Борис уезжает. С одной стороны, у неё появилась возможность передохнуть, с другой — ей было не по себе, что она снова остается ночью одна. Как-никак, с Борисом было безопаснее.

— Если ты уезжаешь, и снова оставляешь меня одну в незнакомом городе, то, может, всё-таки обеспечишь телефоном? Что мне делать, если снова к тебе пожалуют незваные гости?