Специальный приз - Александр Ампелонов

Мы долго раскланивались. Саня рассчитал, что, если тянуть время между номерами, мы сможем запросто продержаться полчаса, а потом сделать перерыв и повторить все сначала. Так, чтобы никто не заметил, что у нас в репертуаре всего четыре песни.

Класс был до отказа наполнен зрителями. Дверь в коридор уже не закрывалась. Мы сыграли еще две песни, затем к микрофону вышла Альбина. Лицо у долговязого вытянулось. Я страшно волновался: партии, которые показал нам Витя, мы с Игорьком выучили, но на репетицию с солисткой времени не хватило.

Альбина запела. Сегодня она была просто в ударе. Голос ее звенел, как колокольчик. Ее плечо совсем-совсем близко от меня. Когда начался припев: «Арлекино, Арлекино…», мы с Игорьком подхватили песню. Альбина быстро взглянула на нас, озорно улыбнулась, и песня полетела дальше. Никто так и не догадался, что песня исполняется без единой репетиции.

Долговязый был сражен наповал: он протиснулся в класс и теперь, растерянно улыбаясь, возвышался за спиной Маргариты Ивановны.

Песню пришлось повторить три раза. Девчонки пустились в пляс: взявшись за руки, они прыгали в кружке, потом вытащили на середину Сашку Яшина и даже Маргариту Ивановну. Не танцевала только Ритка, но на нее никто не обращал внимания.

Объявили перерыв. Девчонки завели радиолу, а мы вышли передохнуть в коридор. Зрители обступили нас плотным кольцом. Никто не рассчитывал, что мы способны на такое.

Вопросы сыпались со всех сторон. Пока мы отвечали на них, Маргарита Ивановна решила очистить класс от посторонних. Сперва она вывела в коридор долговязого — он как банный лист прилип к Альбине. Затем дошла очередь до Коли, хотя к девчонкам он не приближался и спокойненько сидел на стуле возле усилителя. Заметив опасность, Игорек быстро нырнул в класс. Коля, чуть заикаясь от волнения, пытался объяснить классной, с какой стати он здесь оказался.

— Это мой брат! — крикнул Игорек. — Он нам аппаратуру настраивает.

— Родной? — недоверчиво переспросила Маргарита Ивановна.

— Двоюродный, — не моргнув глазом, вывернулся Игорек.

Перерыв кончился. Зрители зааплодировали, приглашая ансамбль в класс. Мы взяли гитары, и вдруг Саня, неожиданно побледнев, спросил:

— Сколько сейчас времени?

Коля показал ему часы. Маленькая стрелка приближалась к семи. Саня положил гитару на стул.

— Ты что? — удивился Игорек.

— Почта! — сказал Саня, и мы поняли, что произошло. Закрутившись с «Огоньком», мы совсем забыли про почту. Про то, что сегодня, как и обычно, нам надо разносить газеты. Газеты!

— А может, завтра разнесем? — предложил Игорек.

— Завтра нельзя, — покачал головой Саня.

Я молчал. Последнюю неделю мы помогали Сане по очереди. Я уже носил почту в понедельник и в среду, а сегодня была очередь Игорька.

Зрители зашумели: они никак не могли понять, почему вышла заминка. Саня молча вышел в коридор.

— Между прочим, твоя очередь, — напомнил я Игорьку.

— Без соло все равно играть нельзя, — отмахнулся Игорек. Он во что бы то ни стало решил остаться на «Огоньке».

Я подошел к микрофону и объявил перерыв по техническим причинам. Зрители засвистели.

— Ты что — дурак? — разозлился Игорек. Такого хода он, судя по всему, не предвидел.

Мы побежали с Саней на почту. Возле ЖЭКа нас догнал Игорек, который вдруг «вспомнил», что сегодня его очередь. Мы быстро рассортировали газеты, журналы и письма и решили взять почту с собой на «Огонек», чтобы вечером, когда все разойдутся, разнести ее по адресам.

Когда мы вернулись обратно, в классе из пяти плафонов горели только два и полным ходом шли танцы. Саня поставил сумку с почтой в угол, и мы подсели к столу.

Танцевали одни девчонки. Радиола чуть слышно напевала томную мелодию. Ритка в коротеньком пестром платье, зажмурив глаза от удовольствия, вела по залу Петрову. Альбина болтала с Маргаритой Ивановной. Посторонних в классе не было. Коля после первого перерыва куда-то исчез.

— Мы еще играть будем? — спросил я.

— Лучше потанцуем, — предложил Саня.

Я промолчал. Когда намечали программу «Огонька», мне думалось, что ансамбль будет играть целый вечер. К тому же в школе с девчонками я никогда не танцевал, только летом в пионерлагере.

Объявили белый танец. Я почувствовал, как бешено забилось сердце. Альбина глянула в нашу сторону и медленно поднялась со стула. Тем временем к доске направились еще две особы. Две Ольги — Завьялова и Дугинец. Я отвернулся. Девчонки наверняка хотели пригласить кого-то из ансамбля, скорее всего Игорька — он сидел у самого окна. Вторым, наверное, должен быть Саня. И вдруг Завьялова остановилась напротив меня.

— Тебя можно?

Саня стукнул меня по спине.

Я нехотя поднялся со стула. Следом за девчонками шла Альбина, но, увидев, что я уже занят, она пригласила Игорька.

Я вздохнул и осторожно взял Ольгу за талию. Танцевать с ней у меня не было ни малейшего желания.

— Что это ты такой серьезный? — загадочно спросила Ольга.

Танцевала она великолепно, с ней почему-то совсем не надо было думать о том, какое па предложить в следующую секунду. Рисунок танца складывался сам собой.

— Как это «серьезный»? — переспросил я, чтобы собраться с мыслями.

— Ты что, русского языка не понимаешь? — хихикнула Ольга.

— Ни капельки не остроумно, — сказал я, стараясь через Ольгино плечо поймать взгляд Альбины, которая танцевала с Игорьком совсем близко от нас.

— Тебе какая-нибудь девчонка в нашем классе нравится? — продолжала расспросы Ольга. Она, видимо, догадалась, за кем я так упорно слежу.

— А тебе какой интерес? — отрезал я.

— Просто так, — объяснила Ольга.

Я понял, что у нее опыт таких разговоров куда больше моего, и, чтобы не сболтнуть лишнего, лучше всего молчать.

Когда танец кончился, я сел поближе к Альбине. Теперь нас разделяло всего пять метров, и никто из мальчишек опередить меня не мог.

Как только завели новую пластинку, я вскочил и подошел к Альбине. Это вышло ужасно глупо. Во-первых, мой финт заметили девчонки, а во-вторых, Юрик опять что-то напутал и поставил фокстрот, который я танцую, как слон летку-енку.

— Тебе ансамбль понравился? — спросил я, пытаясь вести Альбину чуть медленнее, чем заставлял меня ритм.

— Очень, — кивнула Альбина.

— А кто лучше играет — мы или девятиклассники?

— Они же больше репетируют, — немного смутившись, сказала Альбина.

Мы сделали поворот, и я увидел ехидную улыбочку Ольги. Она танцевала с Риткой и не спускала с нас глаз. Я сделал еще один поворот и повел Альбину к доске.

— А что ты делаешь в воскресенье? — спросил я. Когда начались танцы, я решил пригласить Альбину в кино, но как это сделать — не знал.

— Когда как. Читаю, хожу в театр или в бассейн, — сказала Альбина. Она решила, что меня интересует воскресенье вообще.

— А в это воскресенье?

— Пока не знаю. А что?

— Пойдем в кино. У меня лишний билет есть. — Разговор я вел таким тоном, словно приглашаю девчонок в кино каждый день.

— А какой фильм? — улыбнувшись, спросила Альбина.

Мне показалось, что приглашение ее обрадовало.

— «Дорогая Луиза».

— Ой, а я уже его посмотрела. Ужасно скучный фильм.

Я растерялся. Если бы я не соврал, что у меня есть билеты, я мог бы предложить другой фильм, а как поступить теперь…

После «Огонька» девчонки сразу спустились в вестибюль. Альбина немного задержалась, но подходить к ней при ребятах было неловко. Саня распределял обязанности: нам предстояло отнести домой инструменты, убрать класс, а главное — разнести по адресам почту.

— Девчонки ушли? — спохватился Игорек. — Мы что, одни пол мыть будем?

— Маргарита Ивановна сказала, что убрать можно завтра, — объяснила Альбина, — но, если хотите, я их позову.

— Не надо, мы сами, — сказал я.

Альбина улыбнулась и тихонько вышла из класса. Переждав минуту, я выскользнул следом за ней.

В вестибюле никого из наших уже не было. У входа с красной повязкой на рукаве возвышался долговязый. Кто и зачем поставил его дежурить, было непонятно. Еще час назад, когда мы выходили на второй перерыв, здесь никаких дежурных не было.

Альбина взяла с вешалки плащ и подошла к зеркалу. Я спрятался за колонку: приблизиться к Альбине при долговязом я не решился. Секунды тянулись ужасно долго. Альбина надела шапочку, потом сняла ее вновь, причесалась… Я незаметно подошел поближе, чтобы, как только Альбина минует долговязого, выскочить на улицу. Но в этот момент долговязый вдруг сорвался с места, подбежал к зеркалу, помог Альбине надеть плащ, потом, ни на секунду не закрывая рта, повел ее к двери, спустился с крыльца и… пошел с нею рядом, все дальше и дальше удаляясь от школы.