Первый выстрел - Георгий Тушкан

В овраг почти скатились. Все дружно прильнули к ручейку. Вода была очень холодная, даже зубы стыли. Напились вдоволь. Потом перескочили ручей и увидели невдалеке на склоне небольшую худую, ободранную и облезлую рыжую собаку.

А может быть, это вражеский разведчик?

Когда Джоли и Бимба с яростным лаем ринулись к ней, едва не вырвав поводки, она поскакала по склону и вдруг исчезла. В этом месте оказалась нора. Ага, лисица!

После этого почти версту уже мальчишкам пришлось тащить фоксов, упиравшихся изо всех сил. Поневоле устанешь!

И снова в небе журчат трели жаворонков. Ветер стих. Душно! И очень жарко!

Второй курган все ближе, а горизонт дрожит. И не поймешь, что с ним делается. На курган-то они взошли, а радоваться нечему — горизонт опять далеко. Будто в «кошки-мышки» с ними играет. Линия горизонта в мареве, еле-еле видна.

— Что т-там?! — испуганно кричит Алеша и показывает вперед, на горизонт. — Т-турецкая орда?

Юра в недоумении: под горизонтом шевелится что-то непонятное, огромное, темно-серое.

— Оно шевелится! — закричал Юра. — Смотри, вытянуло правую ногу!.. Теперь левую!.. Растекается вширь!.. А сейчас вытягивается по горизонту. Чудо-юдо какое-то!

Сердца мальчиков бьются. Глаза смотрят не моргая. Может, они уже дошли до горизонта? Может, это таинственное чудовище не что иное, как чудо-юдо рыба кит? Один из трех, на которых держится земля. А где слон? Вдруг он увидит их. Что делать- бежать? Нет, «это» двигается медленно. Надо подползти и посмотреть.

Алеша первый сказал:

— Овцы! — и добавил: — Отара!

— Сам вижу, — процедил Юра и даже топнул ногой с досады. — Ну до чего же не везет! Горизонт убегает, чудо-юдо оказывается простой отарой овец… Ох, водит нас, водит, как того казака из «Вечеров на хуторе близ Диканьки», о котором читала мама.

Алеша тоже согласен: «Водит». А кто водит? «Нечистой силы» не видно. А если нечистый «перевернулся» в собаку? Они по очереди перекрестили всех собак, приговаривая: «Сгинь — пропади». Ни одна собака не исчезла. Все трое умильно поглядывали на мешок со съестным. Гром даже залаял.

6

Жаль, солнце опускается. Но ничего — они успеют вернуться домой к ужину. Мальчики заторопились. Однако не прошли они и двух верст, как в ложбинке увидели рельсы. Оба сейчас же приложили ухо к рельсу.

— Слышу! — закричал Алеша. — Орда скачет!

— Эй, тю на вас! Оглохли, чи шо? — послышался строгий окрик.

Запорожцы подняли головы и увидели неподалеку на пути пожилого бородатого человека. В правой руке он держал молоток на длинной рукоятке, в левой — лопату. Ни лука, ни сабли. На воина из турецкой орды непохож. Гром, Джоли и Бимба с лаем кинулись на незнакомца.

— Заберите собак! — закричал мужчина.

Он размахивал молотком, но собаки хватали рукоятку зубами. Быть бы беде, да подоспели Юра и Алеша.

Гром покорно отошел, а Джоли и Бимбу пришлось оттащить за ошейники.

— Где вы таких злых чертенят достали? — спросил незнакомец. — Мне бы такого, сторожку караулить.

— Разве тут есть разбойники?! — крикнул Юра почти с восторгом.

— Всякий народ по шпалам шляется, — уклончиво ответил человек. — Недаром черкесы пана Бродского на конях по степу гоняют то туда, то сюда… А вы чьи будете и как сюда забрели?

— Мы из училища. Гуляем, — сказал Юра.

— Теперь скажите, чи вы сказились, чи вас несчастная любовь заставляет головы на рельсы класть? Или, может, вы пришли железо на рельсы положить?

— Железо на рельсы? Зачем? — спросил Юра.

— А я знаю? Шоб крушение было…

— Крушение? А вы когда-нибудь видели крушение? Как это? — У Юры и Алеши заблестели глаза.

— Видел… Не приведи бог такое видеть. Путь был разобран. Паровоз сошел с рельсов и под откос… А на него вагоны!

— Как так — разобран? — не понял Алеша.

— А так…

— Зачем?

— А я знаю? Говорят, шоб солдаты, ехавшие на усмирение революции в Екатеринослав, не доехали… Та шо вы ко мне пристали? А ну геть отсюда, шоб духу вашего тут не было. Еще рельсы попортите.

— Честное слово, нет! — горячо воскликнул Юра. — Не сердитесь. А щенка, если хотите, мы вам подарим.

— А не обдурите? Та я ж не сержусь. Только посторонним ходить по путям не дозволено да еще головы на рельсы класть… Вам шо, жизнь надоела?

— Разве жизнь может надоесть? — удивился Алеша.

— Это смотря какая она, эта жизнь. Если вы из училища, то, к примеру, у ваших батькив большой земли и гуртов скота нэмае?

— Нет!

— А есть такие богатеи, что мают боле тыщи десятин. У одного, значит, тыщи, а у другого ни десятины. А если и земли много и скота, денег цельный банк, то такой не положит голову на рельсы, а наймет черкесов богатство свое караулить.

— Как Бродский?..

— У кого ни кола, ни двора, ни земли, ни работы — тому жизнь не в жизнь. Ложись и помирай с голоду. Такой, если слабодухий, и под поезд бросится, а то за ружье да в лес…

— Здорово! За ружье да в лес! — с восхищением воскликнул Юра.

— Здорово? Смотря как, кто и для чего в лес бежит. А если, скажем, обворует старика или вдову с малыми, заберет последние медяки?

— Так поступают только подлецы, воры! — с важностью сказал Юра.

— Правильно, хлопцы! Грабить неимущего большой грех! Тут черкесы ловили одного. Этот тоже грабил. А кого? Брал у богатых и отдавал бедным. Помогал голодным. Жизни своей не жалел… — Затем, помолчав, добавил: — А ты мне собаку задаром отдашь или гроши хочешь?

— Даром! Вы хороший… А этот разбойник храбрый?

— Ще как! Храбрее его нет. Его ищут здесь, а он переоденется паном и сам в гости к большому господину приедет. Прямо кум королю! «И деньги, говорит, у тебя не твои, а народным потом печатанные!» И назад требует.

— Вот здорово, так он же хх-характерник! — воскликнул Алеша. — А мог он «перевернуться» камышом, соколом или пп-плыть в ведре под водой в туретчину?

— Все мог! Только продали его, выдали! Судили и засудили.

— И он на каторге? — спросил Алеша.

— Удрал!.. Та що это я з вами забалакался. Вы куда маршируете?

— К горизонту! — выпалил Алеша, не в силах скрывать тайну от человека, знающего так много.

— Это как же понимать?

— А что тут понимать? — удивился Юра и доверительно добавил: — Мы идем посмотреть, что там — за горизонтом, только «водит» нас…

— И скоро вы думаете дойти до горизонту?

— Вы не знаете, сколько туда в-верст? — ответил вопросом на вопрос Алеша.

— Сколько ни будете идти — и день, и месяц, и год, — все время перед вами будет впереди горизонт.