Путин - Крис Хатчинс

Несмотря на сложности взаимоотношений его шефа с другими советниками, репутация Путина, связанная с умением завершать начатое, сослужила ему хорошую службу в городской законодательной власти. Депутаты создали муниципальную организацию «Нева-Шанс», контролирующую 51 процент акций новых городских казино, обещавших приносить большие дивиденды. Несмотря на то, что ФСБ (агентство, заменившее КГБ), налоговая полиция и налоговая инспекция были призваны контролировать игорный бизнес, собственники казино изымали деньги из столов и утверждали, будто работают себе в убыток. Прибыли не было, следовательно, не было и дивидендов. Путин признает, что это было в определенной степени наивно. «Они смеялись над нами и демонстрировали нам свои убытки, – рассказывает он. – Мы совершили классическую ошибку людей, впервые столкнувшихся со свободным рынком». Тем не менее, была не только работа – нашлось место и развлечениям. В одну из своих поездок в Гамбург Путин повел Людмилу и еще одну семейную пару, которая впервые была за границей, на эротическое шоу. Он бы лучше наведался в «Стар Клаб», где его любимые «Битлз» набирались музыкального опыта, но «они меня уговорили». Компания быстро обнаружила, что шоу было не столько эротическим, сколько грубым, настолько, что подруга Людмилы во время представления встала из-за своего стола и, не сводя глаз со сцены, потеряла сознание. Путин решил увести оттуда шокированную женщину, как только она пришла в себя, и остальных.

Марина Салье возобновила свою атаку, заявив, что Путин собирал информацию о сексуальных наклонностях соперников Собчака в целях возможного ее использования против них. Однако Ватаняр Ягья, тесно работавший с ним в комитете по внешнеэкономическим связям, отрицал, что он когда-либо действовал в стиле КГБ. «Он всегда поддерживал демократические принципы, уважал людей и разговаривал спокойно, – говорит он. – Он всегда думал об интересах России и Санкт-Петербурга».

Вместе с Игорем Сечиным он разработал резкий, сугубо деловой стиль, который станет лейтмотивом его президентства. «Он всегда первым приезжал на приемы и первым с них уезжал, – говорит один иностранный дипломат, которого цитирует биограф Путина Эндрю Джек. – Он обменивался рукопожатием и никогда ничего не говорил». Газета «Уолл-стрит джорнал» рассказывает об опыте иностранного застройщика, который нанес Путину визит, чтобы призвать его бороться за освобождение от налоговых положений советской эпохи. Когда он объяснял, что налоги являются преградой к инвестициям в некоторые виды недвижимости в центре, Путин его прервал. «Видите ли, – сказал он, – чтобы оставаться у власти, нам нужны рабочие места. Чтобы получить рабочие места, нам нужны инвестиции. Я все это понимаю, поэтому я помогу вам. А сейчас вы свободны».

Инвестиционный банкир из Филадельфии Грэхем Хьюмс получил более благожелательный прием, когда приехал в город в 1993 году, чтобы включить в финансовую помощь российскому малому бизнесу американское масло с помощью некоммерческой организации под названием CARESBAC. Идея состояла в том, что излишки поставок замороженного масла будут продаваться на Санкт-Петербургской товарной бирже, а выручка, которая оценивалась в 9 миллионов долларов, – инвестироваться в город. На встрече с «несколькими очень сварливыми и самодовольными стариками в Москве» Хьюмсу сообщили, что его операция является нарушением нового русского законодательства, и что доходы от продажи сливочного масла – уже составляющие в сумме более 2 миллионов долларов – будут конфискованы.

По возвращении Хьюмса в Петербург ему посочувствовали в американском консульстве, но сказали, что сделать ничего не могут, так что он поведал о своей проблеме Путину в его аскетично обставленном кабинете в Смольном. «Путин слушал внимательно, – рассказывает он. – Затем он сказал, что не думает, чтобы был такой закон, но как юрист он проверит это и перезвонит нам». К удивлению Путина, оказалось, что сварливые московские старики были правы и, чтобы масляная схема заработала, нужно добиться освобождения от на логов. Он попросил Собчака обсудить это с премьер-министром Черномырдиным во время его визита в Москву. Хьюмс как раз был в офисе Путина, когда Собчак позвонил из столицы. Он кричал так громко, что Путин держал трубку на расстоянии вытянутой руки, а затем сказал: «Мне кажется, мы оба можем повесить трубки – я и так вас прекрасно слышу». Дело было решено, когда Черномырдин несколько месяцев спустя нанес визит в Смольный, и Путин представил ему проект освобождения масляного проекта от конфискации. Черномырдин подписал бумагу, и через пару недель Собчак уже перерезал ленточку на открытии новой стоматологической клиники, в которую организацией Хьюмса было вложено 1,5 миллиона долларов. «Я увидел, что Путин – профессионал и имеет опыт политической тактики, что позволяет ему менять позицию в отношении старых аппаратчиков, чтобы сделать Петербург открытым для иностранного капитала на благо молодого российского бизнеса», – рассказывает Хьюмс. Когда его спросили о вознаграждении, Хьюмс ответил: «Ни один русский, связанный с его офисом, никогда не предлагал никаких вариантов, которые бы предполагали извлечение денег из стоматологической клиники. Наши русские друзья потом сказали и сейчас подтверждают, что Путин заслужил всеобщее уважение, работая в лучших интересах города и оставаясь скромным. В отличие от Собчака он, казалось, никогда не извлекал из своей работы никакой выгоды». Тем временем, отношения между Собчаком и городскими советниками окончательно пришли в упадок в 1993 году, когда он начал шаги по расформированию Совета; позже в этом же году Совет был распущен по указу из Москвы. На парламентских выборах в декабре 1993 года он успешно возглавлял одну из нескольких конкурирующих реформаторских партий. В марте следующего года Путин стал первым заместителем мэра Санкт-Петербурга – было еще двое других помощников, Владимир Яковлев и Алексей Кудрин – сохранив при этом свой пост, связанный с иностранными инвестициями. В его новые обязанности входил контроль за городскими правоохранительными службами и СМИ.

Собчак часто выезжал из города. Он взял на работу Ричарда Торранса, нью-йоркского специалиста по связям с общественностью, для организации поездок с лекциями по Соединенным Штатам. Путин сопровождал его в двух таких поездках, но часто оставался дома в качестве исполняющего обязанности мэра. Собчак был любителем культуры и искусства, и ему принадлежит заслуга по возвращению Санкт-Петербургу его имперской славы. В то время большинство реставрационных работ контролировались Путиным и другим заместителем мэра Владимиром Яковлевым. Одной из реликвий была старая гостиница «Астория» на Исаакиевской площади, где дед Путина Спиридон еще в царские времена демонстрировал свои кулинарные таланты. Путин также приобрел любовь к театру, особенно к опере и оркестровым концертам, и подружился с самым известным дирижером России Валерием Гергиевым. Вечера, проведенные в опере, как публично заявила Людмила, возвращают в их жизнь романтику. Многие улучшения в жизни Санкт-Петербурга были косметическими. Уровень преступности оставался возмутительно высоким, и авторы заголовков теперь называли этот город «Чикаго-на-Неве». В то время как Москва в ранние годы российской открытой экономики процветала – новые высотные здания изменили ее горизонты, и на центральных улицах открылись роскошные магазины и рестораны – Санкт-Петербург прочно оставался на втором месте. Все основные гостиничные сети отвергли предложения о постройке там своих отелей, а Credit Lyonnais, Honeywell и другие компании, которые изначально открыли магазины в Петербурге, сбежали в обновленную стильную столицу.