Дом Цепей (litres) - Стивен Эриксон

Сверкнул меч, одним взмахом срубив голову фермеру. Женщина пронзительно завопила под тяжёлыми копытами Погрома.

Громыхнули, закрывшись, ворота.

Карса направил Погрома влево от них, не сводя глаз со стены, и наклонился вперёд. Мимо просвистела арбалетная стрела, вонзилась в разрыхлённую землю в десяти шагах справа. Ещё одна промелькнула над головой урида.

Нижеземская лошадь никогда бы не перепрыгнула через такую стену, но росту в Погроме было двадцать шесть ладоней — он был почти вдвое больше нижеземской породы, — и вот взбугрились мышцы, ноги оторвались от земли, и огромный боевой конь, будто играючи, перелетел на другую сторону.

И врезался копытами в скат крыши какого-то сарая. Во все стороны брызнули кусочки шифера, с хрустом переломились балки. Маленькое строение развалилось под весом коня и всадника, когда Погром споткнулся и шире расставил ноги, чтобы восстановить равновесие, прочь ринулись куры, а затем теблорский скакун вновь прыгнул — и вылетел на глинистую колею улицы.

Прямо перед ними высилось другое здание — уже каменное. Погром повернул направо. Внезапно у входа в дом возникла фигура — круглое лицо, огромные, распахнутые глаза. Перекрёстный удар Карсы расколол нижеземцу череп, тот завертелся на месте, у самого порога, а затем ноги подогнулись.

Грохоча копытами, Погром понёс Карсу дальше по улице — к воротам. Воин слышал крики в полях на дороге за воротами, — похоже, большинство работников не успели вбежать внутрь, прежде чем ворота захлопнулись. Дюжина стражников сумела опустить засов, и солдаты как раз бросились врассыпную, чтобы занять защитные позиции, когда на них обрушился предводитель уридов.

Железный шлем хрустнул, сорвался с головы умирающего ребёнка, будто зубами вцепился в деревянный клинок. Обратный взмах отсёк от туловища руку и плечо другого ребёнка. Затоптав третьего стражника, Погром развернулся, взбрыкнул задними ногами и отбросил в воздух четвёртого ребёнка, который с глухим стуком ударился о створку ворот, выронив железный клинок.

Длинный меч — на взгляд Карсы, размером с долгий нож — врезался в укрытое доспехом бедро урида, рассёк два, может, три слоя грубой кожи, а затем отскочил. Теблор саданул рукоятью своего меча в лицо нижеземцу, почувствовал, как сломалась кость. Воин отбросил ногой зашатавшегося ребёнка. С пути урида в ужасе бежали люди. Карса захохотал и пустил Погрома вперёд.

Он зарубил ещё одного стражника, пока другие мчались прочь по улице.

Что-то ткнулось в спину теблору, затем последовала жалящая вспышка боли. Потянувшись назад, Карса вытащил и отбросил арбалетную стрелу. Он спрыгнул с коня, не сводя глаз с запертых ворот. Металлические задвижки удерживали тяжёлый засов на месте.

Отступив на три шага, Карса опустил плечо и рванулся на ворота.

Железные заклёпки, которыми петли были прибиты к камню и раствору, вылетели от удара, так что ворота целиком рухнули наружу. Башня справа от Карсы вдруг застонала и покосилась. Внутри послышались крики. Каменная стена начала изгибаться.

Ругаясь, теблор отскочил обратно на улицу, когда вся башня рухнула, подняв клубы пыли.

Сквозь белёсую тучу въехал Байрот — густая кровь плетью хлестнула с лезвия деревянного меча, когда конь урида перепрыгнул обломки. Следом ворвались псы, а за ними — Дэлум со своим скакуном. Губы Дэлума Торда были измазаны кровью. Карса понял — и содрогнулся, — что воин вырвал крестьянину глотку зубами, как это сделал бы пёс.

Из-под копыт брызнула грязь — Байрот натянул поводья.

Карса вновь запрыгнул на спину Погрому, развернул коня крупом к воротам.

К уридам трусцой бежал квадратный строй пикинёров, длинные древки покачивались в воздухе, острия блестели в лучах утреннего солнца. От теблоров солдат отделяли ещё тридцать шагов.

Из ближайшего окна верхнего этажа вылетела стрела и отскочила от крупа Байротова коня.

Где-то за стеной послышался топот копыт — лошади скакали галопом.

Байрот хмыкнул:

— Отступать придётся с боем, предводитель.

— Отступать? — Карса расхохотался, подбородком указал на приближавшихся пикинёров. — Их не больше трёх десятков, а дети — даже с длинными копьями — всё равно дети, Байрот Гилд. Вперёд! Давай разгоним их!

Байрот с проклятьем отвязал свой медвежий череп.

— Иди же передо мной, Карса Орлонг, чтоб скрыть мои приуготовленья.

Оскалив зубы в жестокой ухмылке, Карса направил Погрома по улице. По обе стороны от них рассыпались псы, Дэлум занял крайнее место по правую руку от предводителя.

Впереди медленно опустились пики, замерли на высоте груди, когда строй остановился, а солдаты упёрли древки в землю.

В этот момент распахнулись окна верхних этажей, в них появились лица, люди выглядывали, чтоб увидеть неминуемое столкновение.

— Уругал! — заревел Карса, пуская Погрома галопом. — Узри!

Предводитель услышал позади быструю дробь копыт коня Байрота — и нарастающий визг, с которым медвежий череп рассекал воздух по кругу.

До пик оставалось лишь десять шагов, когда Байрот заревел. Карса низко пригнулся, одновременно поворачивая Погрома влево и усмиряя его отчаянный бег.

Мимо просвистело нечто массивное, Карса вывернул шею и увидел, как громадный череп врезался в строй солдат.

Смертоносный хаос. Три ряда из пяти повалились на землю. Пронзительные крики.

А затем среди детей возникли псы, за которыми мчался конь Дэлума.

Вновь развернув Погрома, Карса устремился к рассыпавшемуся строю и подоспел как раз вовремя, чтобы вступить в бой одновременно с Байротом. Отбивая редкие пики в стороны, они за двадцать ударов сердца добили всех детей, с которыми не успели справиться псы.

— Предводитель!

Выдернув меч из трупа последнего солдата, Карса повернулся на рёв Байрота.

Ещё один строй, на сей раз — с арбалетчиками на флангах. Всего пятьдесят, может, шестьдесят солдат на дальнем конце улицы.

Хмурясь, Карса бросил взгляд назад, на ворота. Двадцать конных детей, все в тяжёлой броне — панцирях и кольчугах; ещё пешие — часть с короткими луками, другие — с двулезвийными секирами, мечами и метательными копьями в руках.

— Веди меня, предводитель!

Карса гневно уставился на другого урида:

— И поведу, Байрот Гилд! — Он резко развернул Погрома. — Сюда, в проход к озеру — объедем преследователей. Скажи, Байрот Гилд, как для тебя, довольно детей мы убили?

— Да, Карса Орлонг.

— Тогда — следуй за мной!

«Проход» оказался улицей, почти такой же широкой, как главная. Вела она прямо к озеру. По сторонам вытянулись жилые дома, лавки и склады. Когда теблоры скакали мимо, в окнах, дверях и подворотнях мелькали тёмные фигуры. Улица закончилась в двадцати шагах от озера. Всё это пространство, по которому тянулся до самого дока дощатый грузовой настил, было завалено грудами мусора. Главной из них была огромная куча костей, из которой торчали шесты с укреплёнными сверху черепами.