Это всё зелье! - Ольга Миклашевская

— Тина, я хочу тебе доверять. Поверь, я хочу этого больше всего на свете.

— И как давно у тебя было, ну, это видение?

Он прикрыл глаза, и тогда я осмелела настолько, чтобы коснуться его руки. Поверить не могу, что еще минуту назад я готова была скинуть с дерева этого человека.

— Два месяца назад, — ответил он устало. — Я могу показать тебе, если ты хочешь. Не все, конечно, но кое-что могу.

Когда я впервые начала интересоваться местом помощника мага, я много узнала об образе жизни, необычных способностях и прочих аспектах их существования. Похоже, как-то так ведут себя девочки, когда влюбляются во флейтиста какой-нибудь фолк-группы.

Для настоящего опытного мага видения — это что яичница на завтрак. К ним на ум часто приходят сцены из, так называемого, неосуществленного будущего. Оно отличается от обычного будущего тем, что если кардинально не изменить существующее положение вещей, то оно сбудется. Но если найти точку отсчета — место, мысль, мгновение, в котором все меняется, то будущее еще можно изменить. И именно этим маги отличаются даже от самых талантливых гадалок: они умеют менять пространство. И меня всегда это вдохновляло.

Но чтобы у Лиса в его двадцать лет и уже — видения? Даже в биографиях самых талантливых колдунов не сказано ничего подобного.

— Меня тренируют с пяти лет, — устало объяснил Лис, — поэтому сейчас я уже далеко продвинулся.

Я хотела было спросить, кто тренирует, но Лис вдруг крепко схватил меня за руку, и меня в мгновение ока затянуло в глубину его сознания. Скажу честно, это было не очень приятное путешествие: ты весь в какой-то липкой гадости, и вокруг пляшут эти несвязные мысли, а еще ты летишь на скорости падающего с дерева яблока, не зная, когда это закончится.

Как ни странно, все закончилось достаточно быстро.

— Добро пожаловать в мое сознание. — Мой спутник нервно улыбнулся.

Я поняла, что для него это было гораздо более интимным, нежели физическая нагота. И отчасти было понятно, почему. В его мыслях я появлялась довольно часто: в основном в виде воспоминаний. Тут и там расплывчатыми облачками проплывали мои образы разного возраста и в разных ситуациях. Теперь я наконец-то начала понимать, как действует зелье, так сказать, изнутри.

— Смотрю, я у тебя частый гость, — попыталась пошутить я, но, видимо, неудачно, так как мне никто не ответил. Я обернулась и обнаружила, что Лис вдруг куда-то пропал.

Из ниоткуда неожиданно возникла дверь, которую будто бы слепили из сладкой ваты на ярмарке. Мне ничего не оставалось, кроме как войти в нее. И едва я переступила порог, как пространство вокруг преобразилось. Теперь сложно было с абсолютной уверенностью сказать, нахожусь ли я в чьих-то мыслях или вернулась в реальность.

Видение оказалось не таким четким, как я ожидала. С трудом можно было понять, что это за место, но вот лица я могла разглядеть достаточно хорошо. А уж свою физиономию сложно не узнать даже в таком качестве.

Еще там был Лис. С каким-то неестественным выражением лица он ободряюще смотрел на меня, словно ждал чего-то. Почему-то мне совершенно не нравилось то, что я видела. Сейчас Лис вызывал у меня абсолютно те же чувства и эмоции, что и до зелья. Признаться, это ранило.

Звука почти не было. Это как сон, в котором пытаешься бежать, но ноги не слушаются, и ты отчаянно пытаешься продраться через вязкий воздух.

«Я» из будущего что-то отчаянно кричала. Все мое тело тряслось от страха и напряжения.

Но Лис был абсолютно спокоен.

А потом взрывная волна резко отбросила меня назад. Даже в видении падать бывает больно.

Я часто замечала, что в старом кино девушки делятся на два типа: те, кто расстраиваются, когда узнают, что им лгали, и те, что предпочли бы и впредь оставаться в неведении. Стоит ли говорить, что я тоже относила себя к числу последних.

— Тина?

Мы сидели в таверне у Перлы — одноглазой вдовы, которая после смерти мужа-пьяницы открыла это заведение и неожиданно для себя разбогатела, но осталась такой же милой женщиной, как и много лет назад. Еда у нее была вкусная, а я как раз не была в настроении ничего готовить.

— Тина, ты меня слышишь?

— А? Да? Что? — встрепенулась я, фокусируясь на говорящем: Лис что-то усердно пытался мне всучить. Похоже, это была ложка супа.

— Не надо было тебе показывать, — сказал он скорее себе, чем мне.

— Нет, почему, ты все правильно сделал. — Я старалась, чтобы мой голос звучал бодро, но у меня на лбу за километр можно было прочитать надпись «лгунья» красными чернилами.

«Теперь понятно, почему ты не хочешь мне доверять», — подумала я про себя. И, похоже, Лис ждал, что я скажу о то же в его отношении, но я молчала, потому что не хотела его разочаровывать. Кажется, он и вправду был обеспокоен увиденным не меньше моего.

— Юстина. — Он назвал меня полным именем, чтобы привлечь внимание, потому что у меня перед глазами снова все поплыло. — Ты должна помнить, что это не обязательно произойдет.

— Хочешь сказать, я не окажусь посреди лесной чащи и не сварю взрывчатое зелье такой мощности, что хватит разгромить половину Пустых земель? Зелья — далеко не самый мой любимый предмет, ты же знаешь.

Да, он знал как никто другой… Но вдруг я вспомнила, что сказал мне тот человек в капюшоне, когда я проходила испытание в кубе: «Ты бы могла стать великим нумерологом, если бы у тебя не было такого таланта к зельям». Ну, или как-то так.

Когда я в задумчивости приоткрыла рот, Лис тут же воспользовался этим и скормил мне первую ложку тыквенного супа. Моя мама и то никогда не была такой заботливой, как этот придурок.

— Мы должны найти точку отчета, — сказала я, но как будто это было так же легко, как звучало. Лично я не имела ни малейшего понятия, как ко всему этому подступиться. Мне совсем не хотелось в будущем громить, что попало, и радоваться этому так, как я только что видела.

Глаза у Лиса загорелись, и я точно знала, что ему в голову пришел один из его невозможных планов.

— Предлагаю по-другому. Мы должны поступить так, чтобы то событие, которое мы увидели, стало бы невозможным по определению. Надо поступить самым неожиданным образом. Так, как судьба от нас точно не ожидает.

— Звучит круто, но у нас не так уж много вариантов. И отдай ложку, Лис, я могу есть сама. Так вот… На чем я?.. Да, варианты. Можно отрезать друг другу по конечности, так мы не сможем прийти туда. Можно ударить меня по голове уже сейчас, чтобы все знания о зельях, накопленные в этой светлой голове, — я указала пальцем себе в лоб, — исчезли раз и навсегда. Ах да, можно еще убить меня. Тогда вообще всякая угроза исчезнет.