Большие надежды (СИ) - Иванов Дмитрий

— Михаил Сергеевич, спасибо за науку, — благодарю я.

— И ещё,… ты в кабинете один был при разговоре с министром, — неожиданно добавил Лунёв при прощании.

В нашей общей комнате меня ожидал сюрприз. Рядом с моим столом появился ещё один стол отсутствующего всё это время работника. Того, за которого мне в случае чего обещали голову оторвать — правнучки Лунёва. И сама она тут. Девушка лет двадцати, может чуть больше, вернулась из отпуска и сейчас изучающе смотрит на меня. Даже не смотрит, а нагло рассматривает. Аж взбесило. В ответ оглядываю её саму, уделив особое внимание высокой груди. Не смутил, смотрит так же пристально, как и раньше.

— На мне узоров нет, и цветы не растут, — шучу я.

— Старая шутка. С бородой! Вежливые люди представляются сначала, — наконец соизволила открыть рот новая соседка.

— Анатолий Валерьевич. А вы, простите, по какому поводу тут? — сделал вид, что не понял кто она.

— Я, Толя, твоя новая соседка, работать мы будем вместе пока. Зовут меня Мария Павловна. Никаких Марин и Маш! Мария я, а для тебя Мария Павловна! — четко выговорила слова бесцеремонная правнучка.

Смотрю, притихли мои соседи. Ирина и Зинаида в предвкушении, и только мужичок Егор смотрит на меня так… с надеждой, что ли? А Мария-Маша одета модно — в светлый брючный костюм и голубую блузку. Короткие русые волосы уложены в модную причёску. В наличии и макияж, и маникюр. Приятная девица, но хамло.

— А чем тебе имя Маша не нравится? Мария и есть Маша. «Маша и медведь» помню такую сказку, — спокойно любопытствую я. — И поскольку я твой начальник, а не ты мой, то будь добра, обращайся ко мне по имени-отчеству. Или ты на местком захотела?

Что такое «местком» я понятия не имею, просто это слово внезапно пришло в голову. Слышал, наверное, где-то или читал. А Маша имеет, вон как лицо дернулось!

— Ты! Ты! Три дня тут работаешь, неизвестно за какие заслуги назначен, а уже… — её довольно приятное лицо стало в момент гнева ещё красивее.

А она похожа на прадеда, и никакой генной экспертизы проводить не нужно. Тот же тонкий нос, ямочки на щеках, большие глаза. Мила. Так и хочется повязать ей белый бант и поусипусить чуток.

— Мария Павловна, — ядовито сказала Зинаида, держа трубку телефона. — Вас Михаил Сергеевич вызывает!

Соседка осеклась, но тут же опомнилась и, с превосходством посмотрев на меня, покачивая бедрами, вышла из комнаты.

— Она всегда такая бешеная? — спрашиваю у своих соседей.

— Так вы, Анатолий Валерьевич, её должность заняли, вот она и разозлилась. Пока в Крыму отдыхала, вас назначили. А она уже себя видела на этом месте. Наш главный — он же дед ей, — охотно пояснила Ирина.

Тёткам представление, похоже, понравилось. Ещё бы, такая сплетня! Плутоватый Егор показал мне большой палец.

— Поаккуратнее с ней будь, она, чуть что, Михаилу Сергеевичу всё доложит. И Олег наш вокруг неё хороводы водит, — поведал он.

А Машеньку не любят здесь!

— Кобель! Два раза женат был, от каждой по ребенку, — подтвердила Зинаида.

— Его тоже на местком можно, — пошутил я.

— Никак, он в наш профсоюз не входит, он курирует нас, — мечтательно вздохнула Ирина.

Как интересно! Несколько группировок в небольшом коллективе. Маша и Олег, две архивные воблы Зоя и Даша, ну и нас четверо. Или я отдельно должен быть? Пока плохого от своих соседей по комнате не видел ничего, наоборот, подсказывают и на продуктовые заказы не забыли мою фамилию вписать. Пожалуй, я пока с ними.

Звонок, трубку поднял Егор.

— Шеф вызывает, — с грустью сказал он, посмотрев в мою сторону. — Тебя, не меня.

Да понял я. Делаю морду тяпкой и иду в кабинет к Лунёву. Секретарша, имени которой я так и не знаю (она болеет больше, чем работает), машет рукой в сторону двери, — мол, заходи, ждёт. Сам! В кабинете Мария Павловна в слезах натурально сидит на стульчике краешком попы, как бедная родственница, а Михаил Сергеевич в гневе в своём шикарном кресле.

— Садись, — показывают мне на стул.

Вижу, недоволен, и начинать разговор ему не хочется.

— Толя, взрослый же парень! — стал противоречить сам себе начальник, ведь полчаса назад втирал мне про мою молодость и неопытность. — Неужели без конфликтов нельзя? Да, у Машеньки характер не сахар, но она молодая девушка! Ребёнок совсем.

Маша на «Машеньку» не реагирует, вытирает слёзки платочком. Наверняка этими слезками и добила старика.

— У вас, если есть потребность о детях заботиться, так я не против. Какое это имеет отношение к работе? И хорошо, что вы меня вызвали, так как я буду ставить вопрос ребром о наказании для Марии. Я понимаю, она родня вам, но хамить в свой адрес в присутствии подчинённых я никому не позволю. Субординацию надо соблюдать, даже если работаешь в комиссии у своего прадеда и крутишь шуры-муры с куратором из первого отдела.

— Что ты врёшь! — вскинулась Мария.

— Спросим у свидетелей нашей беседы? — иронично предложил я.

— Рассказывай, — дед моментально успокоился.

Я даже позавидовал его самообладанию. Партократ. В нескольких фразах пересказал наш с Машей разговор, сделав акцент на отчествах:

— Я, значит, просто Толя, а она, моя подчинённая, Павловна? Только потому, что она ваша родственница?

— Маша, вот зачем ты не предупредила, что заедешь сегодня на работу? Тебе же только в понедельник выходить? — обратился начальник к девушке. — И что там за отношения с Олегом Игоревичем?

— Потому и приехала, что новости узнала! Ты же обещал! Я три года тут сижу на двухсот рублях! А насчет Олега — я взрослая женщина, а не ребенок! — вздёрнула подбородок Мария.

— Ну, тогда и живи, как взрослая, сама. А для начала ищи место себе новое, если тебя что-то не устраивает. Наш будущий первый очень уважает Анатолия, и есть за что. А ты с ним уже отношения испортила. Я про Анатолия Валерьевича, — выделил голосом моё отчество Лунёв.

— Я вам нужен? У меня сегодня по плану визит на стройку МЖК, — скучающим голосом спросил я.

Нет никакого желания их семейные разборки слушать, да и глумиться над недалёкой внучкой тоже не хочу. Пусть живет как хочет и с кем хочет.

Никуда ехать я не планировал, но придётся. Сначала, конечно, пришлось зайти к себе в кабинет. На немые вопросы коллег ответил просто:

— Вставит ей немного ума Михаил Сергеевич.

Еду на своем личном авто. Кстати, я ни разу не заправлялся служебным бензином ещё, поэтому направляюсь в крайкомовский гараж.

— Талоны на тебя выделены, вот распишись, — меланхолично кивает начальник гаража, старательно отворачивая от меня лицо.

Пахнет от него спиртным. Не коньяком, конечно, а, думаю, пролетарским напитком. Но это не моё дело, расписываюсь и удаляюсь. По пути заехал на заправку и залил тридцать литров в почти пустой бак. Надеюсь, пока бензин не бодяжат? Я, кстати, до этого бензин покупал у себя в гараже за копейки, и масла всякие тоже прикупил, ведь скоро ТО делать. Но тут вообще бесплатно же.

На стройке, где стоят три пока ещё не застеклённых дома, было людно. Рабочие в конце смены шли сюда за баллами. Рядом с домами уже два готовых фундамента под вторую очередь, которую, надеюсь, закончим к девяностому году. Люди жаждут и третью очередь, но я даже лезть в это не хочу. Нет уверенности, что они получат своё жильё.

Иду в штабной вагончик и попадаю на совещание, которое ведёт Адасов. Сашка, моя бывшая любовница тоже тут. Сдержанно кивает мне головой в знак приветствия, с лобзаньями не лезет. Может тут её парень? Здороваюсь со всеми, и меня знакомят с проблемой — сейчас монтируется отопление, но не хватает батарей.

— Есть же у нас алюминиевый завод, есть и металлургический, — вспоминаю я.

— Точно! На КраМЗе уже несколько лет двадцать пятый цех изготавливает и батареи, и вентиляцию! — сказал кто-то.

— Да, цех инженерных сетей! — подхватили идею ребята.

— Но у нас по плану материал — чугун, и уже первые поставки были, — потер лоб Адасов.

— На один дом с трудом хватит, а у нас три! — резонно заметила Сашка.