Вечность в объятиях смерти - Владимир Брайт

Раньше внутри стояли двое охранников, теперь — трое вооруженных часовых на входе и восемь по периметру. Хотя желающих взять мэрию штурмом не наблюдалось.

Пока…

Люди не могут до бесконечности сидеть дома, боясь выйти на улицу. Смертельный вирус выступает в роли мощного сдерживающего фактора. Но к ночи, когда ожидание превратится в пытку, особо нетерпеливые, пьяные или озлобленные покинут убежища. Собьются в стаи. И страх, вырвавшийся на свободу, превратит их в тупую озлобленную толпу, сокрушающую все на своем пути.

Пей, веселись, грабь, ломай! После нас — хоть потоп. Лучше легкая быстрая смерть, чем мучительная агония.

Затишье перед бурей — вот чем на самом деле была обманчивая тишина на улицах. Страшный разрушительный ураган, способный превратить некогда процветающий мегаполис в яму сточных отходов, неумолимо надвигался на город.

Окраины в любом случае захлебнутся в насилии. Они и в мирное время жили по своим неписаным законам, а сейчас и подавно. Можно лишь попытаться удержать контроль над административным центром и продуктовыми складами. По идее, сил полиции и военных должно хватить. Главное — организовать людей. Убедить в том, что беспрекословное выполнение приказов — единственный шанс выжить во время анархии, захлестнувшей город. И диктатура — не самоцель амбициозной кучки людей, рвущихся к власти, а жестокая необходимость.

На экстренном совещании в мэрии нужно определить первостепенные цели и задачи, распределить роли, разграничить зоны ответственности, а также разработать план экстренных мер, способных предотвратить хаос в центральной части города.

Необходимо до наступления ночи собрать в кулак все имеющиеся в наличии силы для подавления массовых беспорядков. Объявить режим военного положения, выведя на улицу всю имеющуюся в распоряжении полиции бронетехнику.

Много еще чего нужно успеть сделать. Жаль, что времени у людей, собравшихся на совещание в мэрии, уже не осталось…

Прожорливые голуби, вернувшиеся на аллею, торопливо доклевывали крошки.

Беззаботный ветер играл на пустынной площади обрывками утренних газет.

Огромный город затаил дыхание в ожидании чуда или спасения.

А двое в штатском не спеша подошли к блокпосту, расположенному в сорока шагах от входа в мэрию.

— УЧС-два? — На сержанта с обветренным лицом не произвели впечатления удостоверения незваных гостей.

Штабные крысы вытягиваются в струнку при виде мудреных пластиковых карточек агентов спецслужб. Он не такой. Будь эти двое даже советниками президента по вопросам национальной безопасности — безразлично. Пока не докажут своих полномочий, внутрь не пройдут.

— Управление по чрезвычайным ситуациям. Второе специализированное подразделение госдепа, занимающееся разрешением кризисов, связанных с угрозой, исходящей от ноймов.

Ронд бесстрастно взирал на сержанта. Так можно смотреть на неодушевленную вещь. Или падающий лист. Отстраненно разглядываешь предмет, думая о своем.

— Свяжитесь с полковником Реу, код тридцать восемь двенадцать, масть — черви. Он в курсе.

— С полковником Девидом Реу? — уточнил сержант.

— Тессилом Реу.

— Вы уверены? — В другое время и другом месте сержант не стал бы задавать подобных вопросов, но эти двое вызывали какое-то странное чувство.

Что-то в них было не так. Он не мог объяснить, что именно, просто чувствовал скрытую угрозу. Змея спокойно лежит, свернувшись кольцом. В обычной ситуации, если не трогать, тварь не нападет. Только сейчас ситуация более чем необычная. Поэтому нужно быть особенно бдительным.

— Абсолютно. — Казалось, ничто на свете не может вывести из равновесия агента УЧС-2.

— Хорошо.

— Сэр. — Сержант вызвал старшего группы. — Здесь двое в штатском из Управления по чрезвычайным ситуациям. У них сообщение для полковника Реу. Код тридцать восемь двенадцать. Масть — черви.

— Жду.

Не скрывая презрения, военный смотрел на гражданских. Закончили какой-нибудь вшивый университет, после чего прошли ускоренные курсы спецподготовки, превратившись в суперменов. Стрелять по мишеням и махать кулаками с грехом пополам научились. А выживать в джунглях — нет. Чистенькие мальчики, обученные всяким модным психологическим премудростям, не протянут и дня на настоящей войне. Только в кино партизаны-повстанцы дохнут как мухи. В жизни они намного хитрее. В два счета выбьют дерьмо вместе с кишками из крутых спецагентов. Те даже пикнуть не успеют.

— Пропустите. — Ожившая рация прервала размышления сержанта.

— Есть. — Часовой отошел в сторону.

— Для безмозглого солдафона у него неплохо развита фантазия, — бросил на ходу Ронд.

— Она ему не поможет. — Керфт посмотрел на человека, как смотрят на старую журнальную вырезку. —

Смятая черно-белая фотография — надгробный отпечаток былых времен. Она есть, и в то же время ее как бы нет. Те, кто запечатлен на фото, давно обратились в прах.

— Что?! — Опешивший от неожиданности сержант не понял, о чем идет речь.

Не утруждая себя ответами на глупые вопросы, странная пара зашла в здание.

Хитрые лисы среди бела дня пробрались в курятник. Они пришли не ради роскошного пира, а с одной-единственной целью — свернуть шеи безмозглым птицам. Не одной, двум или даже десятку. Хищники собрались вырезать всех без исключения.

Это нельзя было назвать военной операцией или зачисткой.

Тупая бессмысленная бойня — самое подходящее определение для кровавой акции.

По крайней мере, так она выглядела со стороны.

А то, что на самом деле являлось составляющей частью сложной многоходовой комбинации…

Об этом не знали даже непосредственные исполнители — Ронд и Керфт. Не говоря уже обо всех остальных.

Глава 14

Ломать — не строить. Для этого большого ума не нужно. Два выстрела по колесам грузовика с прицепом — и скоростное шоссе встало колом, превратившись в огромную пробку. Чтобы восстановить движение, потребуется минимум три часа. Которых у городских служб попросту нет. «Решетка Андервайзера» включена. А значит, населению обреченного мегаполиса отныне нет дела ни до чегона свете, кроме собственных жизней.

Во всяком случае так говорит Карусель.

Как ни странно, я верю ее словам. Человеку нужно во что-нибудь верить. Даже если это «что-то» напоминает несвязный бред конченого наркомана.

Без веры нет жизни. Без жизни нет ничего. Иногда бывают моменты, когда лучше обмануть себя, чем взглянуть правде в глаза. Не исключено, что сейчас был тот самый случай.

Проехав по инерции около километра, красный «террау» наконец остановился.

— Оно того стоило? — спросил я, прежде чем покинуть машину.

— Да. — В ее ответе не было и капли сомнения.

— Уверена?

— На все сто. — Проклятые демоны гнали Карусель вперед.

Они не успокоятся, пока не пройдет действие наркотика. Или…

Хотя лучше об этом не думать. Никогда.

— Пошли. Времени нет. Нужно остановить другую сторону шоссе и выбрать новую тачку.

— Опять стрелять по колесам?

— У тебя есть другой вариант? — Лавируя между остановившимися машинами, мы пересекли четыре полосы, подойдя к бетонному разделителю скоростной магистрали.

— Можно попробовать испугать.

— Выбежать на дорогу, замахав руками? — Карусель лихо запрыгнула на высокий разделитель.

«Белый Джонг» наделяет человека сверхвозможностями, после чего заставляет жестоко расплачиваться.

— Пожалуйста, остановитесь! Мне срочно нужна ваша машина! — пропищала она жалобным голоском.

— Нет. — Я не обратил внимания на нездоровый приступ лихорадочного веселья. — Всего лишь наведу оружие. Иногда это действует намного эффективнее, чем настоящая стрельба.

— Попробуй. — Она вновь стала серьезной. — Только быстрее.

— Спасибо, что разрешила. — Теперь уже я не скрывал иронии.

— Не за что.

— Денни Бадджи снова в деле.

— Ты о ком?

— Так. Ерунда. Вспомнил одно старое кино.

— Вообще-то у нас нет времени на ностальгию.

— Согласен.

— Тогда, может…

— Уже начал.

Фигуру, стоящую на полутораметровом бордюре, разделяющем потоки скоростного шоссе, видно издалека.

Выпрямившись в полный рост, я направил оружие на проносящиеся машины.

Деньга Бадджи по прозвищу Ураган — любимец продюсеров, женщин и впечатлительных подростков, не прогадал. Долго ждать не пришлось.

При виде вооруженного человека у водителя пятнадцатой или шестнадцатой по счету машины сдали нервы. Белый седан вильнул вправо, затем влево. Попытка выровнять автомобиль на такой скорости не увенчалась успехом. Машина ударилась об ограждение. Раздался режущий ухо визг тормозов, и, высекая снопы искр и бетона, искореженный седан наконец замер.