Разбойничья злая луна - Евгений Лукин

– Это было при мне, – сухо напомнил Улькар, оглаживая двумя пальцами черные тени под внимательными усталыми глазами. – Будь это преступлением, я казнил бы тебя уже тогда… Так что же все-таки случилось, досточтимый? Как я понимаю, Хаилза не оправдал твоих надежд?

– Шарлах взбунтовал один из кораблей, отбился от каравана, а четыре дня назад совершил налет на тень Ар-Мауры…

Главное было сказано. С неподдельным страхом Тамзаа всматривался в застывшее лицо государя. На скулах Улькара обозначились желваки, судорожно передернулся кадык.

– Распрями хребет, – бросил государь, брезгливо глядя на облитую алым шелком спину сановника. – На тебя неприятно смотреть.

Тамзаа осторожно выпрямил позвоночник, но не до конца – приличия требовали хотя бы полупоклона. Государь внезапно сорвался с места и, пробежавшись из угла в угол, вновь остановился перед ожидающим своей участи сановником.

– Итак, – страшным шепотом начал он, – вражда между кланами закончилась, не правда ли? Бессмертие государя нарушало и твои планы, и планы досточтимого Альраза?

– Государь…

– Молчи!! И кого же из моих отпрысков вы назначили мне в наследники? Льягу, сына Ринад, или Авла, сына Айют?

– Госу…

– Молчи!! Ради такой великой цели Альраз даже пожертвовал своим родным дядей, караванным Хаилзой!.. – Страшный сухой смешок государя бросил досточтимого Тамзаа в холодный пот. Улькар запнулся, нахмурился. – Кстати, он жив?

– Не знаю, государь… Возможно, Шарлах взял его заложником… – Сановник взглянул на Улькара и испуганно смолк.

– Шарлах… – выдохнул тот, и глаза его остекленели. Тамзаа с трепетом ждал, что он скажет дальше, но государь молчал, потом вздохнул прерывисто и резко повернулся к сановнику. – Ты найдешь мне Шарлаха, – негромко приказал он. В голосе его уже не было гнева, в нем звучала Лишь усталая беспощадная решимость. – Мне не важно, что там случилось с Хаилзой, мне не интересна судьба каравана… Но найди мне Шарлаха, досточтимый! Бочка с морской водой должна быть здесь в течение одной луны.

– Государь!..

– Хорошо, двух! – Улькар вновь усмехнулся, глядя на застывшего от горя сановника. – Ты это дело начал, ты его и закончишь. Итак, две луны. Две луны, досточтимый! Кстати, это касается и твоего нового друга Альраза, можешь ему так и передать… Хотя не надо, я его сам обрадую. А сейчас садись и пиши.

Воскресший Тамзаа, всплеснув алым шелком, кинулся к столу и, заняв место секретаря, уставился на Улькара. Спохватился, наколол на дощечку чистый разлинованный пергамент, развинтил одну из чернильниц, выхватил из стеклянной кимирской вазочки заточенное перо и вновь воззрился на государя.

– Улькар, государь и повелитель Единой Харвы, непостижимый и бессмертный, – покусав нижнюю губу, начал диктовать тот сквозь зубы, – повелевает своему слуге…

– …повелевает… – шептал досточтимый Тамзаа, склоняясь к столу и скрипя пером, – своему слуге…

Миновав строй охраны, подобный ряду статуй из черного гранита, потрясенный сановник дошел до конца коридора, свернул направо и лишь там позволил себе пошатнуться с тихим стоном.

– Вар-ран!.. – в тихой ярости выговорил он. – Самый тупой из варанов!..

Даже он при своей ненависти к досточтимому Хаилзе недооценил всей глупости красномордого караванного. Допустить мятеж на головном корабле чуть ли не в первый день похода!.. Горе стране, имеющей таких полководцев…

Добравшись до своих покоев, Тамзаа бросил исписанный под диктовку государя свиток на стол и некоторое время бессильно обвисал на стуле. Потом собрался с силами и кликнул Ирву.

– Мне нужен Шарлах, – бросил он без предисловий. – Достань мне Шарлаха. Хоть из моря вынь, но достань.

И вновь ни малейшей боязни не отразилось в больших карих глазах секретаря. Ирва молча вынул покрытую воском дощечку и кипарисовое стило.

– Кто он?

Досточтимый Тамзаа въелся глазами в невозмутимое смуглое лицо юноши. В дела, связанные с поимкой знаменитого разбойника и подготовкой каравана для досточтимого Хаилзы, он секретаря по некоторым соображениям не посвящал, так что вопрос Ирвы прозвучал вполне естественно. Должно быть, у досточтимого просто разыгрались нервы: опять померещилось, что молчаливый широкоскулый юноша знает куда больше, чем ему положено знать.

Нехотя он объяснил в двух словах, о ком идет речь, не упомянув, естественно, ни о море, ни о просмоленной бочке на головном корабле каравана. Ирва занес данные на покрытую воском дощечку и склонился, ожидая дальнейших приказаний.

Досточтимый Тамзаа долго хмурился и молчал. Наконец решился.

– Пошли гонца к Альразу… И чем быстрее, тем лучше. Мне нужно с ним встретиться. С глазу на глаз.

Вот теперь секретарь был поистине ошеломлен. Родственники первой жены государя Ринад, сплотившиеся вокруг Тамзаа, и родственники второй жены Айют, во главе которых стоял Альраз, отношений друг с другом не поддерживали. Если, конечно, не брать во внимание постоянные интриги и куда менее частые отравления. Ирва поднес было стило к восковой дощечке, но сановник коротко тряхнул головой, и кипарисовый стерженек отдернулся. Записывать такое было неразумно, да и просто опасно…

Оставшись один, досточтимый Тамзаа позволил себе не спеша выцедить кубок прохладного вина, однако развеять тягостные раздумья ему так и не удалось. Победа обернулась поражением. Гнев государя обрушился не на незадачливого Хаилзу, а на самого сановника. Мысль о том, что красномордого дурака-караванного, должно быть, нет в живых, также не утешала…

В таком-то вот угрюмом настроении и застал своего господина довольно быстро вернувшийся Ирва.

– Что? – нахмурился досточтимый.

– Альраза сейчас во дворце нет. Я отправил гонца к нему домой. Относительно же Шарлаха…

Досточтимый Тамзаа удивленно вскинул голову. Нет, без сомнения, его секретарь был каким-то дивом в своем роде. Неужели за то время, пока сановник прихлебывал вино и предавался мрачным размышлениям, Ирва ухитрился что-то разузнать о Шарлахе?..

– Да?

– Сегодня перед рассветом в такырах Талланы была разбита торговая каторга. Утром владелец остановил почтовик, идущий в Харву из тени Ар-Нау, и передал с ним жалобу.

– Глупец, – презрительно фыркнув, изронил сановник. – Теперь еще и судна лишится… А при чем здесь Шарлах?

– В жалобе сказано, что нападавшие шли на почтовой каторге. Насколько мне удалось выяснить, кроме Шарлаха, никто никогда не захватывал подобного судна. Кроме того, владелец прямо утверждает, что ограбил его именно Шарлах.

С этими словами Ирва наклонил голову и вручил досточтимому свиток с жалобой. Тот поспешно развернул его и уставился на корявую вязь. Несомненно, владелец ограбленного судна писал жалобу сам.