Память сердца (СИ) - Вольна Ветер

Магу не пришлось пояснять мне причину, все поняла едва взглянув, озеро было необычным. Поти в середине бил невысокий фонтан, в половину человеческого роста, скатываясь вниз тугими струями на манер водного цветка. Вода бежала сплошным потоком.

— Именно это я хотел тебе показать. Можешь сказать, что это? Опасности не ощущаю, скорее наоборот, — сказал Нордвиг, указывая рукой на необычный фонтан на глади озера.

Не стала спешить с ответом. Подойдя в кромке воды, я неторопливо опустила в нее руку, чувствуя, как она откликается, переливаясь силой и светом. Так необычно и понятно. Еще одно чудо, дар Всеблагой.

— Это живой ключ. Раньше их было довольно много, но после появления Пустоши, они исчезли, — ответила магу, чувствуя, как невольно улыбаюсь.

После снятия Завесы миновало несколько лет. Должно быть, природа медленно восстанавливается, и появился первый живой ключ. Вслед за ним могут проснуться другие. Надо обязательно сообщить сестрам, чтобы имели в виду, искали и обращали внимание.

— То есть я прав, и это необычное и редкое явление? — с любопытством спросил маг.

На моем веку живые ключи уже не существовали, исчезли из нашего мира. Страшная катастрофа с Пустошью принесла много бед, многое изменив. И снятие Завесы стало благом. Нам всем повезло, что Мая такая упертая и боролась до конца.

— Такое же редкое, как Источники, — не стала скрывать от Нордвига, продолжая сидеть у воды, пытаясь наладить с живым ключом контакт.

Он проснулся недавно, и еще не успел адаптироваться к местности, полностью влиться в окружении. Бился, словно небольшой источник жизни, радуясь миру и всему вокруг. Теперь прилегающие земли тоже надлежит сделать сродни заповедным. К н и г о е д. н е т

Ключ следует оберегать, не допуская людей, чтобы не беспокоили. Иначе он уйдет, сбежит в другое место, найдет выход где-нибудь в глуши. Но если он появился именно здесь, значит так надо, тоже знак и дар Всеблагой. Для меня, для всех нас.

— И в чем его польза? Как можно использовать живой ключ? — продолжил допытываться маг, теперь уже с прикладным интересом. Так и захотелось съязвить в ответ, а в чем твоя польза Нордвиг?

— А с чего ты взял, что его надо использовать? Почему люди все норовят применить только для собственного блага, в противном случае считая совершенно бесполезным? — с иронией спросила, указывая очевидные факты. И продолжила самым страшным примером, напоминая, до чего доводит желание власти над всем вокруг, жажда силы. — Или же переиначить на свой лад, как в истории с Пустошью, в погоне за силой обернувшейся катастрофой.

Маг нахмурился, выдерживая мой ироничный взгляд. Именно так, да.

Вы, маги, горите желанием могущества, готовы на самое страшное. Подчас не задумываясь возможных последствиях, вы готовы рисковать в погоне за желанным. Да только у ошибки может случиться цена размером с Пустошь.

— Ничего такого я не имел в виду! — принялся оправдываться маг, смутившись под моим осуждающим взглядом. — Так, подумал, может он болезни лечить может или что еще.

Все же маги и веды существа слишком разного плана. То, что для нас, вед, очевидно, для магов даже близко значения не имеет: равновесие, баланс, защита мира.

Для них все должно иметь прикладное значение и реальную пользу, в противном случае можно его уничтожить. Так и подмывало спросить Нордвига, но не стала. Смотрела, иронично улыбаясь, не спеша принимать его оправдания.

— В этом мире все не просто так. Он устроен в равновесии без нашего вмешательства. Самодостаточен, а наше влияние скорее разрушительно, чем на благо. Все есть для чего-то, цепочка живого, — сказала магу, выдерживая его хмурый взгляд.

— Да знаю я! Думаешь, магов беда с Пустошью не научила? — возмутился Нордвиг, за что получил от меня еще один ироничный взгляд.

То-то они под конец чуть все не испортили, если бы не Мая с Марсивалем и их любовь, разрушившая границы.

— Не собираюсь я твое чудо портить! — продолжил он.

— Живые ключи часть структуры мира, дополняют, стабилизируют. Мир в равновесии держит границы. Мы же не хотим, чтобы окна в Гиблых горах начали открываться, вываливая нам гостей из других миров? — пояснила я магу.

И раньше присутствовали тонкие участки, где грани между мирами особенно чувствительны, а после катастрофы с Пустошью они стали еще опаснее. Приходится следить за ними, стабилизировать.

Появление живого ключа можно расценивать как знак восстановления мира. Может, и границы постепенно окрепнут, не будут столь хрупки, добавляя нам возни и заботы?

— И никакой прикладной пользы? — с сомнением спросил маг, словно не веря, что такая чудесная вещь ничем явным не помогает.

Вот что с ним поделать? Усмехнулась и неторопливо встала, отрываясь, от прохлады и чистоты воды, теперь напоенной первозданной силой. Дивное место!

— Почему, есть весьма интересное свойство — способность снимать проклятия темной магии чужих миров, — ответила ему с улыбкой. — Только он, — указала на радостно бьющий живой ключ, — любит чистоту и тишину. А потому надлежит его оберегать, закрыть для посещений. Но способен снимать проклятия, самые страшные, даже смертельные. Кроме заслуженных кар, конечно.

Подобные проклятия явление редкое. Зато, если случится, никак не исправить, слишком сильное вмешательство, фатальное.

Но мир защищает своих детей, а потому у живого ключа есть такое свойство — спасать от вмешательства чуждой магии, как дар Всеблагой.

— Как скажешь! — тут же покладисто улыбнулся Нордвиг, сверкнув хитрой улыбкой. Точно что-то задумал. — Видишь, как хорошо, что рядом с ним появилась ты. Станешь хранительницей? Сделаем все, как захочешь: закроем, оградим. Это ведь уникальный шанс, правда? — хитро продолжил он, приблизившись и взяв меня за руки, заглядывая в глаза с мольбой и надеждой.

Невольно рассмеялась под таким напором. Кажется, кто-то придумал, как задержать меня в своем поместье и собирается в полной мере использовать подвернувшийся шанс.

Маг коснулся горячими губами моей руки, запястье, ладонь. Давая прочувствовать каждое прикосновение, отозвавшееся толпой нежных мурашек, заставляющих предвкушать продолжение, и быстрым биением сердца.

— Аглая, — снова начал он, не торопясь выпускать мою руку. И даже больше, положил ладонь мне на талию, притянул ближе, словно не желает отпускать. — Видишь, теперь у тебя есть причина здесь задержаться, — произнес, довольно улыбаясь.

Мы стояли так близко, что казалось, слышу биение его сердца. В тишине вечернего леса разливалось волшебство, а живой ключ бил чистой энергией, очищая пространство. Такой радостный, такой живой, и пока еще совсем юный.

— Мира, — с хрипотцой произнес маг, с интонацией, обещающей очень страстное продолжение, невольно заставив смутиться. В его присутствии я терялась, особенно при