Вся проза в одном томе - Юрий Кудряшов

– Что же во мне странного? – ответил он Оле, улыбнулся ей и чмокнул в щёчку.

Вроде успокоилась, забыла. Решила, что всё в порядке. Теперь всё внимание на Лильку.

И он впился глазами в Лилю, следя за каждым её движением. Она сидела прямо перед ним. Стоило лишь протянуть руку, чтобы коснуться её волос. А вот и непослушный серебристый локон выбивается из-под дужки очков, а ты неустанно поправляешь его своими тоненькими пальчиками. Есть что-то невинное в этом жесте. По нему одному можно было догадаться, что ты ещё девственница. Какая изящная длинная шейка! Лилька, пусть это будешь ты! Такая хрупкая, будто сломаешься от порыва ветра. Рядом с тобой я всегда буду чувствовать себя большим и сильным. Буду защищать и оберегать тебя. Где были раньше мои глаза?

Надо смотреть на неё так, чтобы это было не слишком заметно. Что могут подумать? Вот она прищуривается, глядя на доску. Двадцать лет – а уже морщинки в уголках глаз. Всё время что-то записывает. Больше других записывает, а потом остальные списывают у неё. Ручку не выпускает из рук. Кажется, она даже спит с ней. Прикладывает к нижней губке колпачок – значит думает. На меня – ноль внимания. Отгоняет ручкой мой взгляд, словно назойливую муху. Как бы хотелось посмотреть на тебя без очков, увидеть твои глаза! Они совсем не такие маленькие, какими кажутся через стёкла. Мы тебе купим контактные линзы. Отрастим волосы подлиннее, покрасим в чёрный цвет, сделаем хорошую причёску – и будешь просто конфетка!

После занятий Оля как обычно ждала его у выхода, чтобы пойти погулять. Но Андрей подбежал к ней, будто очень спешил куда-то.

– Лёлька, не жди меня, езжай, у меня тут ещё дела, – сказал он и поцеловал её.

– Что за дела? – спросила она с явным подозрением.

– Ну… в общем… всякие разные дела. Я за тобой заеду позже.

– Андрей, да что с тобой сегодня?

– Лёлька, а что, по-твоему, со мной не так?

Оля подошла к нему ближе и вдруг спросила шёпотом, хоть и с улыбкой на лице:

– Ты что, в Лильку влюбился?

Андрей засмеялся слегка истеричным смехом.

– Скажешь тоже!

– Да ты весь день с неё глаз не сводишь!

– Не выдумывай. Тебе показалось.

Он помахал ей рукой на прощание и столь же стремительно убежал обратно наверх.

Он караулил Лилю у выхода из аудитории, где она общалась с педагогом. Делал вид, что просто стоит и болтает с другом. Но так и дёргался весь в ожидании, когда же она наконец выйдет. Чувствовал, что его поведение всё больше привлекает внимание своей натянутостью. Вот-вот меня раскусят и всё поймут. На меня уже смотрят с подозрением. «Что-то в нём не так». Актёр из меня хреновый. Не могу убедительно сыграть даже себя самого.

Наконец она вышла из аудитории и пошла вниз. Прошла мимо Андрея, даже не заметив его. Он выждал минуту и спокойным шагом побрёл к выходу. Неторопливо оделся, незаметно проскользнул мимо Витька, которого мучило похмелье, и вышел на улицу. Маленькая фигурка Лили в белой курточке удалялась в сторону метро. Андрей шёл за ней, постоянно оглядываясь – не видит ли их кто-нибудь. Вроде никого из знакомых поблизости не было – и он наконец-то её догнал. Обогнал и сделал вид, будто случайно повернулся и заметил её.

– О! Лилька! – изобразил он удивление. – Ты к метро?

– Я-то к метро, а ты разве не за рулём? – услышал он её звонкий детский голосочек.

– Машина сломалась. Вот, решил прогуляться. Оно и хорошо. Пообщаемся.

Лиля никогда не смотрела в глаза собеседнику, кем бы он ни был. Но Андрей подозревал, что она просто боится смотреть на него – боится себя выдать.

– О чём же ты хочешь со мной пообщаться?

– Да мало ли о чём! Третий год вместе учимся – а я совсем ничего о тебе не знаю!

– Что же ты хочешь обо мне узнать?

– Ну, например… как у тебя… в личной жизни?

– Личная жизнь – на то и личная, что только моя, и другим о ней знать не надо.

Ни намёка на грубость не было в её словах. Она говорила с ним назидательно, будто с маленьким ребёнком, который ещё не знает даже таких элементарных вещей.

– Выходит, она всё-таки есть?

– Кто?

– Личная жизнь.

– Может и есть. А тебе зачем?

– Просто любопытно, что за девушка со мной учится.

– Самая обычная. Для тебя – ничего интересного.

– Откуда ты знаешь, что для меня интересно?

– Как-никак третий год вместе учимся.

– Лилька, я вовсе не такой, как ты думаешь. Внутри я совсем другой.

Он произнёс это с каким-то внезапным жаром и даже подошёл к ней ближе, так что Лиля испугалась и отскочила от него.

– Может и так. Но мне совсем не интересно, какой ты внутри. Это не моё дело.

– А ты сама?

– А что я?

– Ты можешь сказать о себе то же самое?

– Что сказать?

– Что внутри ты совсем не такая, как снаружи?

– Нет, я везде одинаковая, – сказала она, смеясь.

– Так не бывает. В каждой девушке есть что-то особенное. И в тебе должно быть.

– Может и есть. Но не для тебя.

– А для кого?

– Андрей, ты мог бы меня обогнать? – вдруг спросила она. – Ты же быстро ходишь, у тебя ноги длинные. Иди вперёд.

– Я тебе неприятен?

– Просто меня встретят у метро. И мне не хотелось бы, чтобы он видел нас вместе.

– Неужели твой парень? Я его знаю?

– Нет, не знаешь.

– Познакомишь?

Тут Лиля остановилась и впервые посмотрела прямо ему в глаза.

– Андрей, ну пожалуйста! Мы уже почти пришли.

И ни капли любви или даже просто интереса к нему не было в её взгляде. Только детское «пожалуйста», словно она просила папочку купить ей новую игрушку.

– Хорошо, хорошо. Зайду в магазин, куплю пивка.

– Спасибо тебе.

Лиля холодно улыбнулась ему и ушла. Андрей зашёл в магазин и стал наблюдать за ней через стеклянную дверь. Возле метро её встретил парень с букетом роз. Маленький, очкастый, смешной – как и она сама. Но она так тепло посмотрела на него и так нежно поцеловала, что у Андрея что-то упало внутри. Лиля вмиг словно преобразилась. Андрей не помнил, чтобы девушка становилась красивее, когда была с ним. Он помнил обратное: всякая девушка кажется красивее, пока не стала его. Провёл с ней ночь – и она превращается в бесформенный кусок мяса.

Лиля так блаженно повисла на его шее, буквально растаяла в его объятиях. Они оба были словно из какого-то другого мира. И были словно неразрывное целое. Как только они оказались вместе – всё вокруг для них перестало существовать. Им было плевать, как их воспринимают другие. Для них двоих не было никого и ничего прекраснее друг друга, и не было большего счастья, чем просто быть вместе. Всё это Андрей прочёл в одном её взгляде. Прочёл и понял, что его самого ни одна девушка ещё так не любила. И только та, что написала письмо – быть может, будет первой и единственной такой девушкой в его жизни. Но это явно не Лиля.

Почему же тогда она девственница? Быть может, как и в случае с Ольгой, эта информация устаревшая? Или у неё с тем парнем какой-то иной, неведомый мне род отношений? В любом случае, она никак не может быть той самой. Ей слишком наплевать на меня. Я для неё – пустое место. Каждый её взгляд, каждый жест, каждое слово говорит об этом. Ей вообще неважно, существую я или нет. Разве возможно такое? Я привык, что девушки по мне сохнут. Привык, что девушки меня ненавидят. Но нет ничего более неприятного, чем изначально быть девушке безразличным. Причём не какой-нибудь красотке Ларке, подчёркнуто глядящей на всех свысока – а замухрышке в очках. Успокаивает лишь то, что она одна такая на свете – не от мира сего. Непривычно и неприятно осознавать, что девушку такой скромной красоты не могу сделать счастливым я – Андрей Дементьев – а может сделать счастливым какой-то затрапезный очкарик вроде неё самой.

Андрей достал из кармана свой список и вычеркнул Лилю. Он приехал домой, заперся в своей комнате и занялся тем, чего никак не мог от себя ожидать – он начал вести дневник. Ещё несколько дней назад он бы высмеял за такое любого. Это казалось ему сопливой сентиментальностью, которая подходит для глупых девочек-подростков, сигающих с крыши из-за несчастной любви – но никак не для парня. Однако сейчас он вдруг испытал непреодолимое желание сформулировать и записать свои мысли и чувства.

«Лилька… Я хотел, чтобы это была она. Я уже поверил, что это она. Я уже успел полюбить её. Меня пугает, что я не просто ищу эту девушку – я хочу любить её, кто бы она ни была. Моё сердце готово и ждёт, и это не в моей власти. Я ожидал сделать её своей рабыней. Но теперь понимаю, что как только найду её – сам стану её рабом. Я уже стал её рабом. Я никогда не ощущал ничего подобного. Я никогда не любил. Я лишь наслаждался тем, как любили меня. Почему мне вдруг стало так больно, когда я увидел Лильку с тем парнем? Потому что она не просто не любит меня – она вовсе не замечает меня, как я раньше не замечал её.