Я есть кто Я есть - Нодар Джин

У Бешта спросили: «Скажи, что же является главным в богослужении, если принять на веру твои слова, будто пост и самоистязание есть грех?» Бешт ответил: «Главное — настроить себя на любовь к Господу, Израилю и Торе. Но человек может достичь этого, если располагает достаточной для поддержания здоровья пищей и не растрачивает сил, необходимых для подавления дурных побуждений».

Нескольким из учеников Бешта было поручено отправиться к некоему заурядному человеку, о котором вдруг все вокруг заговорили, как об истинном мудреце. Перед самой дорогой они, однако, спросили у учителя: «Как же нам распознать в нем истинного цаддика?» Бешт сказал: «Спросите его совета, — что сделать, чтобы не отвлекаться во время молитвы или учебы. Если он выдаст вам хоть какой-нибудь совет, знайте, что мудрость его не стоит и гроша: до последнего вздоха человеку не отделаться от посторонних мыслей, неотступно его преследующих и мешающих восхождению души».

Каждому одаренному человеку присуща гордыня, и лишь укрощая ее на людях, он осознает всю ее силу.

Бешт спросил у кого-то: «Почему быстрая лошадь стоит в десять раз дороже медленной?» «Потому, — ответил тот, — что она бежит к цели в десять раз быстрее». «Но если она собьется с пути, — возразил Бешт, — то и уйдет от цели в десять раз быстрее». Тот не нашел, что ответить, и Бешт продолжил: «Тем не менее, если сбившаяся с пути быстрая лошадь опомнится и вознамерится вернуться на верный путь, то сделает она это в десять раз быстрее».

По-настоящему Сатана ликует именно тогда, когда ему удается убедить человека, будто злодеяние есть добро. Ведь если человек проявляет «слабость», т. е. если он свершает грех, сознавая что свершает именно грех, такой человек близок к раскаянию: если же он считает, что совершая грех, творит добро, станет ли он когда-нибудь раскаиваться?

Один набожный человек пожаловался как-то Бешту: «Всю свою жизнь я тяжело работал и беззаветно служил Господу, но вот, увы, так ничего и не достиг: кем был, тем и остался — безвестным и безграмотным мужиком». Бешт ответил: «Ты достиг того, что осознал себя человеком безвестным и безграмотным. А это совсем не мало».

Подлинный цаддик никогда не может найти у человека недостатки. Истинный праведник не в состоянии узнать о прегрешениях знакомых ему людей. Вот почему он не может служить примером и не может поучать их. Вот почему нет на земле никого, кто бы не грешил. Грех делает цаддика человечным и позволяет ему наставлять других.

Время, потраченное на питание и сон, нельзя считать потерянным, ибо в эти минуты и часы наша душа отдыхает и обретает возможность обновления сил.

Однажды на самом пороге синаноги Бешт воскликнул с возмущением: «Комната эта битком набита молитвами и словесами!» «Отчего же тогда тебе не войти в эти святые стены?» — удивились ученики. «Если б это были святые стены, — ответил Бешт, — то молитвы и всякие глубокомудрые словеса устремились бы к небесам, а синагога оказалась бы пуста. Земное пространство набивается лишь молитвами и словесами, идущими не из сердца».

Выдавливая сок из виноградных плодов, винодел процеживает его сначала сквозь сито, потом — сквозь марлю. Но сколько бы раз он не процеживал сок, от осадка отделаться невозможно. То же самое и с цаддиком. Он обязан подавлять в себе дурные побуждения, и все-таки от грешных его помыслов что-нибудь да останется.

При виде прекрасной женщины или какой-нибудь миловидной штучки, каждый мужчина безо всякого колебания должен сказать себе так: «Разве красота эта исходит не из Божественного Духа, пронизавшего весь мир? Если же по происхождению своему она божественна, то стоит ли мне довольствоваться лишь частичкой Духа? Не лучше ли стремиться к созерцанию Его целиком, не лучше ли созерцать источник Красоты». Когда человек вкушает вкусную пищу, он должен сознавать, что вкус этот имеет небесное происхождение и является отражением присущей небесам способности порождать качество вкусности. Подобное отношение к красоте и есть постижение Превечного, да славится имя Его. Если, кроме того, человек выслушал какую-нибудь забавную историю, доставившую ему удовольствие, пусть он возьмет в толк, что вся эта история есть проявление царства Любви.

Стенания и печаль — грех чрезвычайно большой, и человек призван служить небесам в веселии своего сердца.

«Да оставят Меня в покое», говорит Бог, «но да веруют в Мою Тору». Это следует понимать так: конец всякого знания — знание того, что мы не в силах знать хоть что-нибудь. Тем не менее, есть две разновидности незнания. Первая — это примитивное незнание, когда человек даже и не пытается что-либо познать, ибо-де познать невозможно. Другая — поиски знания до тех пор, пока приходит понимание, что знание недостижимо. С кем же из людей можно сравнить разницу между этими двумя видами знания? С двумя мужьями, которые вознамерились как-то узреть царя. Первый входит в его хоромы, обходит все комнаты и залы дворца, наслаждается видом сокровищ, восторгается блеском и красотой царской утвари, но под самый конец убеждается в том, что самого царя ему, увы, увидеть не придется. Другой же муж говорит себе: «Поскольку царя мне не увидеть, стоит ли утруждать себя вхождением во дворец?» Отсюда — один шаг к пониманию слов Господа Бога. «Оставить Меня в покое» значит перестать доискиваться встречи со Мной, ибо увидеть Меня немыслимо. Но, перестав преследовать Меня, люди да будут верны Моей Торе!

Ни одна встреча с каким бы то ни было существом или какой бы то ни было вещью на протяжении вашей жизни не свободна от тайного смысла. Все — люди, животные, вещи — заключает в себе загадочный смысл, который лишь с нашей помощью может обрести свою чистую форму и достигнуть совершенства. Если мы пренебрегаем этой ниспосланной нам на нашем пути духовной субстанцией, мы сами лишаем себя наполненной жизни.

б) Нахман из Брацлава (1770–1811) — правнук Баал Шем Това, живший на Украине и вошедший в историю хасидизма как один из его основных идеологов.

Человек может служить Богу даже из дурного побуждения при том, однако, условии, что всю страсть и силу своего поведения он отдает Богу.

Даже раскаяние должно быть достигнуто посредством радости. Мы обязаны радоваться Богу столь глубоко и неустанно, что в конце концов в душе нашей должно зародиться чувство сожаления за прегрешения перед Ним.

Бог отвергает подавленные души.

Прямая обязанность испытывающего радость человека — стремиться заразить этим чувством всякого, кого охватила печаль и меланхолия.

Сущность человека — это мысль и знания. Где помыслы человека — там и сам он. Да будут мысли его о возвышенном.

Злобность и жестокосердие вызывают ущербность наших знаний. Увеличение понятливости приносит душевный покой, мир, доброту и удовлетворение.

Каждый автор должен определять ценность своего труда в зависимости от того, какова связь между его трудом и Книгой Всего Человечества. Точнее говоря, ему следует ответить на такой вопрос: может ли извлечь человечество из его книги какую-нибудь пользу?

Осмысление той истины, что все случившееся с вами ведет к вашему же добру, поднимает вас до высот, которых удостоились обитатели Рая.

В своей вере в Бога человек должен основываться прежде всего на собственном чувстве веры, но не на ожидании чудес.

Среди вождей существуют и такие, кто следуют лишь самым поверхностным и даже ложным ценностям. Их, не умеющих управлять даже собою, злой дух наущает повелевать другими. И все-таки они заслуживают меньшего позора, чем те, кто верует в них иих поддерживает. Именно эти последние и будут в конце концов призваны к суду за свои злодеяния.

Если человек способен выслушивать оскорбления с улыбкой, он заслуживает стать вождем.

Бог повсюду, где утверждается мир.

Тот, кто жаждет большего, повинен в мысленном разбое.

Совмещать в себе человечность и деньги невозможно. Либо лишаешься денег, но остаешься человеком, либо лишаешься человечности, но сохраняешь деньги.

Занятие философией может оказаться опасным, если развитие мозга не поддерживать благородными делами.

Прежде чем помолиться, раздай милостыню.

Истинным хасидом может быть лишь тот, кто на оскорбление отвечает молчанием.

Не оказывайте почестей скандалисту, если даже он учен и образован.

Весь наш мир обязан устойчивостью тому, кто при ссоре смыкает уста.

Знания, за которые платят, запоминаются дольше.

В городе, кишащем ворами, всегда можно найти взяточников среди судей и полицейских.