Чуйка - Михаил Павлович Николаев

с носителями очень много даёт. Я очень быстро их осваивала и считала это нормой, пока в вуз не поступила. А там оказалось, что уровень моих знаний существенно превышает преподавательский. Им просто нечему было меня учить. Я говорила лучше, чище, могла очень похоже имитировать акценты, знала местные нюансы. В общем, учиться там мне было не интересно. Разве что криптография. Шифры мне также очень хорошо даются.

– А почему ты пошла в Институт военных переводчиков, а не в МГИМО? Там ведь уровень явно выше, Москва…

– Папа настоял. Сказал, что нечего мне делать в этом рассаднике пороков. И денег у нас таких не было. А тут Петергоф, тишь и благодать, Санкт-Петербург рядом. Есть что посмотреть. Я первый год из музеев почти не вылезала. А потом меня сюда заманили. Ты будешь смеяться, но взяли «на слабо». Сможешь ли, мол, осуществить перевод с языка, построенного на совсем других принципах. Я смогла. Оказалось, что такое очень немногим дано.

– А какая фамилия у твоего папы?

– Такая же, как у меня. Мы с ним оба Прокофьевы. И мама у меня Прокофьева. Ты почему об этом спросил?

– Надо же мне было как-то девичью фамилию будущей жены узнать. Слушай, давно хотел спросить, зачем тебе такая здоровенная машина? Она же бензина жрёт литров десять, не меньше.

– По городу больше одиннадцати. Но я не так уж много езжу.

– Тем более. Ведь за такие деньги можно было купить какую-нибудь спортивную модель. Или что-то поэлегантнее. А на «Туарегах» в основном мужики рассекают, причём неуверенные в себе. Им такая машина нужна даже не для престижности, а чтобы показать другим уровень своей обеспеченности и потешить своё ЧСВ.

– А что это такое?

– Чувство собственного величия.

– Нет, у меня были совсем другие причины.

– Какие?

– Я хорошо зарабатываю, а деньги мне тратить некуда. Не курю, почти не пью, к престижным шмоткам равнодушна, по ресторанам не хожу. Если держать деньги в банке, они будут обесцениваться. Ты, как банковский работник, эти нюансы отлично знаешь. А тут очень хорошее вложение. Пусть эти деньги меня возят. Но это не всё, разумеется. Ты ведь знаешь, как мужчины относятся к женщинам за рулём: некоторые снисходительно, другие по-хамски, не боятся подрезать, согнать с дороги. А женщине на такой машине хамить точно поостерегутся.

– Это всё?

– Ещё мощь нравится. Чувство безопасности.

– Понятно. А парень у тебя есть?

– Нет, только приятели. Вроде Саши. Он весёлый, сильный, с ним интересно, но не более. Слушай, мы с тобой заболтались, поздно уже, а тебе завтра на учёбу.

Степан проводил её до номера. Остановился, не торопясь прощаться, но и в гости не напрашиваясь, – девушка должна сама принять решение.

– Стёпа, – Ольга смущённо потупилась, – у меня эти дни начались.

– Это природа, – ответил Степан, поворачиваясь к своей двери. – Тут ничего не поделаешь, спокойной ночи.

– Подожди, – прошептала девушка, удерживая его за руку. – Голова у меня не болит.

Заснули они уже под утро. Внутренний будильник поднял Степана в половине восьмого. Ольга спала со счастливой улыбкой на лице. Ей определённо снилось что-то хорошее.

Осторожно встав, Степан подоткнул одеяло и на цыпочках направился в ванную, тихонько, чтобы не щёлкнула, прикрыв за собой дверь.

Совершив утренний моцион и проделав все необходимые процедуры, включая бритьё, Степан так же тихо, стараясь не потревожить сон девушки, пробрался на кухню. Он старался не шуметь и там, но через минуту услышал голос Ольги:

– Стёпа, что ты там делаешь?

– Завтрак. Будешь кофе в постель?

– Если можно, лучше в чашку! И две ложки сахара, пожалуйста.

Закутавшись в короткий халатик, девушка заглянула на кухню, чмокнула Степана в щёку и упорхнула в ванную.

О женщинах очень много можно сказать, посмотрев на них утром, только вставших ото сна и без макияжа. Они знают об этом и стараются в таком виде мужчинам на глаза не показываться. Ольга в этом плане совершенно не комплексовала и имела на это полное право. С утра, ещё не до конца проснувшись, она была восхитительна.

– Что ты мне приготовил на завтрак? – спросила Ольга, появившись из ванной.

– Овсянки не обнаружил, поэтому приготовил яичницу, – бодро доложил Степан. – С салом. Вообще, кулинария не относится к моим сильным сторонам, но мясо приготовить смогу.

– Это не страшно, – констатировала Ольга, набрасываясь на яичницу. – Я умею и люблю готовить. Мама научила. Поэтому вечером никаких кафе. Будешь пробовать мою стряпню.

– Договорились. А к мытью посуды ты как относишься? Тоже любишь?

– Честно говоря, не получаю от этого процесса большого удовольствия. Но если надо – помою. А что?

– Дело в том, что я уже убегаю, – заявил Степан, торопливо допивая кофе. – Так что эту посуду предстоит помыть тебе. Всё, я побежал, до вечера!

Степан поцеловал Ольгу в макушку и скрылся за дверью прежде, чем она успела найти слова для ответа.

Глава 9

Академия погранслужбы

Степану почти не приходилось бывать в вузах, но у него, скорее по фильмам, сложилась в голове определённая «картинка»: широкие мраморные лестницы, по которым вверх и вниз снуют студенты; просторные светлые коридоры с множеством дверей, заполненные кучками что-то обсуждающих юношей и девушек; степенно шествующие преподаватели. В общем, «храм науки», по его представлениям, должен бурлить: шум, гам, суета. Этакий муравейник, в котором трудно ориентироваться, но каждый встречный может показать дорогу.

На минус пятом этаже ничего подобного не наблюдалось. Вообще никаких лестниц – всё в одном ярусе. Коридоры узкие сводчатые, на дверях только номера, лишь изредка встречаются таблички с фамилиями. И тишина. В коридорах он не встретил ни одного человека. Бывший разведчик не растерялся. Обойдя скорым шагом несколько коридоров, он обнаружил искомую табличку «Половцев Н. Г.», постучался и, услышав приглашение войти, потянул дверь на себя.

Кабинет начальника факультета был небольшим и аскетичным: Т-образный стол с шестью придвинутыми стульями, пара шкафов, сейф, жидкокристаллический экран на стене. Всё. Стены голые, без портретов, рамочек с описями и инструкциями. На столе монитор компьютера, принтер, терминал внутренней связи, мышка на коврике, авторучка. И никаких письменных приборов, статуэток и прочих мелочей.

Подойдя к столу, Степан представился:

– Старший сержант запаса Степанов Степан Константинович, прибыл для прохождения переподготовки.

– Начальник факультета подполковник Половцев Николай Герасимович. Садитесь, старший сержант. Ваше личное дело я посмотрел, индивидуальную программу в общих чертах составил. Сейчас вместе посмотрим и уточним некоторые моменты. Групповых занятий у вас не будет, только индивидуальные. Вы планируете увольняться с основной работы на период переподготовки или выделите для занятий определённые дни?

– Нет, увольняться