Три подруги и древнее зло (СИ) - Солнцева Анастасия

— Это как? — огрызнулась я, подаваясь вперед и рассматривая зеркало, которое в этот момент выглядело совершенно обычным, если не считать отобразившейся в нем перекошенной физиономии Гриши. — Огреешь меня сковородкой по голове? Во-первых, мы не на кухне твоей троюродной тетушки, чтобы устраивать соревнования по скоростному швырянию кухонной утвари, а во-вторых, ты же вроде как поговорить хотел. А после вмешательства в целостность моего организма есть шанс, что я потеряю возможность поддерживать хоть какое-то связное общение.

Тут уже не выдержал водитель. Покрепче вцепившись в руль, он пошел на обгон какой-то отечественной тарантайки, одновременно недовольно, но очень отчетливо пробормотав:

— И что он в тебе нашел?

Под «он», очевидно, подразумевался Макс.

— Я — очаровательна! — громко выдала я первое, что пришло на ум.

— Ага, — почесал лоб Гриша. — Как зубная боль.

— Боль можно унять таблетками, — еще шире заулыбалась я, словно довольная после плотного обеда гиена. — А от меня при помощи фармакологии не избавится.

— Если только они не решат тебя отравить, — тихо, но метко заметила до сих пор молчавшая Ниса.

— Ты на чьей стороне? — ощетинилась на неё я.

— На стороне здравого смысла, — многозначительно округлив глаза, выдала подруга, поведя взглядом в сторону. Проследив, я увидела лежащий на приборной панели смартфон, экран которого еще не успел погаснуть.

— Да с каких это пор! — всплеснула я руками, быстро отводя взгляд. — Ты и здравый смысл в одной упряжке?

— Сама в шоке, — протянула недовольно подруга и отвернулась.

— Всё? Наболтались, подружки? — с напускной любезностью поинтересовался Гриша.

— За нас не переживай, — фыркнула я, выполнив сразу два дела — выразила свое недовольство и немного заплевала Гришу. Тот поморщился, вытер щеку ладонью, но промолчал. — У нас для этого еще вся жизнь впереди, а вот у тебя времени не так много. Может, стартуешь уже? А то я устала тут всякую чушь нести. У меня задор заканчивается. Зачем звал? А вернее, зачем запихивал нас в свою тачку?

— Новости слышала? — выдохнув, уже более мирно поинтересовался Гриша.

— Смотря какие, — безразлично отозвалась я, откидываясь на сидении. — Говорят, в Техасе засуха, а в Гонконге — потоп.

— Про ягуаретт, — с проявившимся в голосе напряжением, уточнил оборотень. — Про них ты слышала?

— А что с ними? — в свою очередь очень натурально удивилась я.

— Да ладно? — не поверил мне парень. — Неужели не донесли?

— Из нас двоих в структурах, имеющих близкие контакты с доносчиками, трудишься ты, — деловито напомнила ему я. — Так что, доносы — это по твоей части.

— Ладно, — кивнул Гриша, словно засчитывая мой ответ как допустимый. — Может, действительно не в курсе. Так я тебя просвещу. Видишь ли, наши дорогие пятнистые сородичи решили, что хватит им уже отсиживаться в тени. И, воспользовавшись, так сказать, ресурсными запасами, решили захватить город, установив в нем свою власть.

— Звучит эпично, — хмыкнула Ниса. — Тебе бы романы писать.

— Неплохая идея, я подумаю, — снисходительно улыбнулся Гриша, но взгляд его, мелькнувший в зеркале, по-прежнему оставался холодным, колючим, изучающим.

— Ладно, возможно, ягуаретты затеяли новую внутрирасовую возню, — решительно выдохнула я. — Но при чем здесь мы? Это ваши мохнатые разборки. Кто из вас будет главным — волки, ягуаретты, да хоть снежные барсы, мне все равно.

— А должно быть не все равно, — зло отрезал Гриша. — От того, какая стая будет контролировать город зависит и твоя жизнь.

— Даже если и так, то только на время, — пожала я плечами. — Через год меня, скорее всего, здесь вообще не будет. Я уйду в море и больше не вернусь. Если ты не в курсе, моим папой уже давно запланирован наш с Максом поход, а вернее, заплыв к алтарю.

— Этого не случится, если Макс проиграет брату, — лаконично заметил оборотень и от его слов я замерла, как вкопанная. — Ягуаретты напрямую взаимодействуют с Лозовским. Победят они — победит Лозовский.

Мы с Нисой быстро переглянулись.

— Пернатый Змей против Черного Ягуара, — громко прошептала подруга, глядя на меня по все глаза.

— Не сходится, — не согласилась я.

— Почему? — недоуменно моргнула подруга, пока и Гриша, и водитель изо всех сил прислушивались к нашей беседе.

— У Макса нет перьев, — пояснила я и тут же послышался звук сдавленного смешка, который водитель попытался перевести в кашель.

— Уверена? — выгнула брови Ниса.

Я пожала плечами.

— Давай спросим, — и просунувшись между сидениями, я проговорила, обращаясь к лежащему перед Гришей телефону: — Максик, дружочек, скажи-ка, у тебя перья нигде не растут? Может, только-только пробиваться где начали? Ты присмотрись повнимательнее, это очень важно!

Водитель прыснул, не сдержав уже совершенно очевидный хохот. Но тут же, чтобы не дискриминировать себя в глазах начальства, покрепче закусил губу, уставившись на дорогу и явно изо всех сил стараясь думать исключительно о ней. Мыслительная деятельность, по всей видимости, давалась тяжело, потому что широкая грудь продолжала мелко-мелко вздрагивать от подавляемого глубоко внутри смеха.

Гриша отреагировал по-другому. Прикрыв глаза рукой, он тихонечко так простонал.

— Тихо-тихо, сам с собою, — покивала я в ответ на его действия.

— Привет, любимая, — раздалось из трубки. Голос Макса буквально звенел от гнева.

— Свою любимую у себя в койке ищи, — рявкнула я от всей души.

— Обязательно, — пообещал бывший друг. — Может быть, там и встретимся.

— Да я лучше цианистым калием позавтракаю, — пропела я.

— Ди, — негромко позвала Ниса, указывая на пейзаж за окном. И я сразу же узнала улицу, по которой мы в этот момент проезжали.

— А куда это мы едем? — поинтересовалась я у всех сразу, но ответил мне голос из телефона:

— Как куда? За музой вашей, — и Макс деланно рассмеялся. — Давно ведь не виделись. Тут недалеко осталось. Сейчас сядем, посидим, поговорим…

Не уловить многообещающий подтекст в его словах было невозможно.

— Сейчас, — проговорила одними губами Ниса, хватая меня за запястье.

Я кивнула, вновь, как и в предыдущий раз, показав три пальца.

— Раз, два…

— …три! — заорала подруга и швырнула в лобовое стекло уцелевшую бутылку, выхватив её из местами уже основательно подранного пакета, как будто она перевозила в нем не спиртной напиток, а диких кошек.

Бутылка влетела в стекло, пробив в нем дыру и тут же разлетевшись на части. Послышался звон и грохот, во все стороны посыпались осколки ветрового стекла, веером разлетелись острые куски бутылки, впереди сидящих щедро окатило розовым вином. Не успевший сообразить, что произошло водитель тут же ударил по тормозам. Машина вильнула влево и затормозила, врезавшись в дерево, росшее у дороги. Внутри капота что-то громко лопнуло и наружу повалил сизый дым. Громко запищали какие-то датчики, с опозданием и шипением вылетели подушки безопасности.

И пока припечатавшийся головушкой об консоль Гриша, пренебрегший ремнем безопасности, соображал, что к чему, а водитель собирал обратно лицо в кучку после близкого знакомство его носа с рулем, мы с подругой охая и ахая выбрались из салона и кинулись через дорогу. А после — вниз по улице в обратном от изначального движения машины направлении, потому что мы не просто совершали побег, но и дополняли его обманным маневром. И дело было не только в том, что я всеми силами старалась избежать любого общения Максом и его командой, но и в том, что он ошибся. Однако сам Макс ни в коем разе не должен был об этом узнать.

Глава XVII

Забег продлился недолго. Домчав до ближайшей подворотни мы нырнули под арку, пересекли пустынный двор, чьей главной достопримечательностью являлись намертво заросшие сорняками и другой неприхотливой растительностью палисадники, и скрылись за дверью, которая была входом в старый пятиэтажный дом. Весь подъезд целиком выкупила какая-то фирма, жильцы съехали еще три месяца назад и с тех пор квартиры пустовали, благодаря чему у всех, кто был в курсе факта расселения, появился открытый доступ к выходу на чердак.