Журнал «Если» 2003 № 01 - Адам-Трой КАСТРО

— Наружу? Разумеется, нет!

— Да, все одинаковые, — проворчал лазутчик. — Одинаковые тупицы. Слушайте, вы! Отдаете ли вы себе отчет в том, сколько времени понадобилось человечеству, чтобы выбраться из пещер? Как медленно, долго и мучительно ползло оно по пути прогресса? Сколько тысячелетий прошло, прежде чем человек высунул нос из своей норы?

— Понятия не имею, — ответил я.

— Что ж, я вам скажу! — задиристо вскричал лазутчик. — Чтобы вылезти из пещеры, человеку понадобилось гораздо больше времени, чем он потратил на возвращение в нее. — Лазутчик принялся мерить шагами комнату, возбужденно потрясая пистолетом. — Неужели ваше нынешнее существование естественно? Нет. Неужели это здоровая жизнь? Определенно нет! — Он резко повернулся и снова нацелил на меня пистолет, но впечатление было такое, словно лазутчик хотел наставить на меня палец. — Слушайте! — прошипел он. — Человек развивался. При всей своей тупости и невоздержанности, он все же как-, то взрослел. Его мечты становились масштабнее, величественнее, он начал стремиться в космос! Сначала достиг Луны, потом принялся готовиться к полетам на другие планеты и даже к далеким звездам! Вселенная ждала его, будто спелое яблочко — иди и срывай! И человек уже протянул было руку… — Лазутчик сверкнул глазами, словно вызывая меня на спор, и я подумал, что он не просто опасен, а очень, опасен. Мало того, что шпион, так еще и безумец. Что ж, тем больше у меня причин подыгрывать ему. Я вежливо кивнул.

— А что произошло на деле? — пылко вопросил лазутчик и тотчас ответил сам себе: — Я могу сказать, что произошло! В тот миг, когда человек должен был сделать свой первый исполинский шаг, он вдруг засуетился. Всего-навсего засуетился, и этого хватило. Что же он сделал? Он развернулся и опрометью бросился обратно в пещеру, поджав хвост. Вот как поступил человек!

Если я скажу, что ни бельмеса не понял, это будет чересчур мягкое выражение. Тем не менее я внес свою лепту в эту бредовую беседу, сообщив странному гостю:

— Вот ваш кофе.

— Поставьте на стол, — велел он, мгновенно превращаясь из бормочущего лунатика в бдительного шпиона.

Я так и сделал. Безумец сделал большой глоток, потом пересек комнату и уселся в мое любимое кресло. Внимательно оглядев меня, он вдруг спросил:

— Что они вам сказали? Что я шпион?

— Разумеется, — ответил я.

Он горько усмехнулся одними уголками рта.

— Разумеется! Чертовы дурни!.. И что же я, по-вашему, вынюхиваю?

Вопрос прозвучал так резко и злобно, что я понял: надо отвечать быстро и правильно, иначе он снова превратится в лунатика.

— Ну, не знаю… — Я запнулся. — Может, про какое-нибудь военное снаряжение.

— Военное снаряжение? Какое военное снаряжение? У вашей армии нет ничего, кроме мундиров, свистков и стрелкового оружия.

— Оборонительные соору… — начал я.

— Оборонительных сооружений не существует, — оборвал он меня. — Если вы говорите о пусковых ракетных установках на крыше, то они уже давно проржавели насквозь. А ничего другого нет.

— Ну, — выдавил я. Военные уверяли нас, что оборона в порядке, и я был склонен поверить скорее им, чем вражескому лазутчику.

— Вы тоже засылаете шпионов, верно? — сердито спросил он.

— Конечно, засылаем.

— И что, по-вашему, они должны разведывать?

— Ну… — глупо было отвечать на такой бессмысленный вопрос. — Они должны высматривать признаки готовящегося нападения на нас.

— И что, нашли хоть один такой признак?

— Не знаю, — ледяным тоном ответил я. — Это секретные сведения.

— Да уж конечно, — со злобной ухмылкой ответил гость. — Что ж, ваши шпионы занимаются этим. Тогда, если я тоже шпион, стало быть, и делать должен такую же работу. Верно?

— Я вас не понимаю, — признался я.

— Если я шпион, — нетерпеливо объяснил он, — то должен выискивать признаки, свидетельствующие о подготовке нападения вашего Проекта на мой.

Я передернул плечами.

— Да, если вам дано такое задание. Он побагровел и вскочил на ноги.

— Никто не давал мне такого задания, дурак вы набитый! Не шпион я! Но, если б я был им, то выполнял бы именно это задание.

Итак, лунатик вернулся, да еще во всей красе.

— Хорошо, хорошо, — поспешно сказал я. — Будь по-вашему.

С минуту он буравил меня испепеляющим взглядом, потом выкрикнул: «Тьфу ты!» — и снова упал в кресло.

— Ладно, слушайте, — продолжал вражеский агент, — а если я скажу вам, что обнаружил здесь доказательства подготовки нападения на мой Проект?

Я вытаращил глаза.

— Но это невозможно! Мы не собираемся ни на кого нападать. Мы лишь хотим, чтобы нас оставили в покое!

— А почем мне знать, правда ли это? — спросил лазутчик.

— Правда! Зачем нам на кого-то ополчаться?

— Ага! — Он подался вперед, напрягся и снова наставил на меня пистолет, будто палец. — Тогда вот что. Если вы знаете, что вашему Проекту нет резона нападать на какой-то другой Проект, то почему, черт возьми, вы думаете, будто какой-то другой Проект захочет напасть на вас?

Я в растерянности покачал головой.

— Я не могу ответить на этот вопрос. Откуда мне знать, что у них на уме?

— Разве они не люди? — воскликнул лазутчик. — Разве они не такие же, как вы, я и все остальные обитатели этого склепа?

— Эй, погодите-ка…

— Нет, это вы погодите! — гаркнул он. — Позвольте-ка кое-что вам сказать. Вы считаете меня шпионом. Ваша никчемная армия тоже считает меня шпионом. Придурок, который на меня настучал, думает так же. Но я — не шпион. Сейчас я расскажу вам, кто я такой.

Я постарался сделать вид, будто намерен внимательно выслушать его.

— Я родился в Проекте, расположенном милях в восьмидесяти к северу отсюда, — начал лазутчик. — Сюда я пришел на своих двоих и безо всяких там защитных экранов.

Он опять превратился в лунатика. Я молчал, боясь побудить его к насилию.

— Уровень радиации на улице совсем низкий, почти такой же, как до атомной войны, — продолжал он. — Не знаю, давно ли он понизился, но думаю, что не меньше десяти лет назад. — Лазутчик снова подался вперед. Он был очень взволнован и очень серьезен. — Снаружи совершенно безопасно, и человек может опять выйти из пещеры. Он снова может мечтать и добиваться осуществления своей мечты. Более того, теперь он вооружен опытом и научился обходить ямы. И Проекты ему больше не нужны.

С таким же успехом он мог бы сказать, что людям больше не нужны желудки. Но я воздержался от замечаний.

— Я дипломированный инженер-атомщик, — продолжал агент. — У себя в Проекте я работал на реакторе. Исходя из теории, я предположил, что уровень радиации снаружи падает, хотя и не знал, каким он был сразу же после атомной войны. Я хотел проверить свою гипотезу, но Комиссия не разрешила, объяснив отказ «соображениями безопасности». Но я-то знал, что это вранье. Все дело в том, что, если на улице безопасно, значит, Проекты больше не нужны, и, следовательно, Комиссия останется не у дел. Они тоже прекрасно это понимали.