Журнал «Если» 2003 № 01 - Адам-Трой КАСТРО

Короче, я репетировал все версии, хотя и понимал, что, когда настанет время говорить, язык мой, вероятно, прирастет к нёбу, и в лучшем случае я сумею лишь буркнуть: «Пойдешь за меня?» Попутно я бился с молнией и кондиционером. Но все-таки ухитрился покинуть свое жилище без пяти минут десять.

Линда проживала на сто сороковом, всего в тринадцати этажах от меня, и я никогда не тратил на дорогу больше двух-трех минут. Так что из дома я вышел, можно сказать, загодя.

Но лифт не пришел. Я нажал кнопку, подождал… И произошло нечто непонятное: ничего не произошло. Прежде лифт всегда приходил спустя самое большее тридцать секунд после нажатия кнопки. Мой этаж был полустанком — его обслуживал лифт, который курсировал между сто тридцать третьим и сто шестьдесят седьмым этажами, где можно было пересесть либо на другой местный лифт, либо на экспресс. Значит, наш лифт сейчас находился не более чем в двадцати этажах от меня, да и до часа «пик» еще далеко.

Я снова нажал кнопку и опять подождал, потом взглянул на часы и убедился, что уже без трех минут десять. Прошло целых две минуты, а лифта нет как нет! И, если он не появится сию же секунду, я опоздаю!

Лифт не появился.

Я не знал, что мне делать. Ждать в надежде, что он все-таки придет? Или вернуться домой, позвонить Линде и предупредить, что я задерживаюсь?

Прошло еще десять секунд. Лифта все не было, и тогда я решил действовать по второму варианту. Я бросился к своей двери, приложил к ней большой палец и, вбежав в квартиру, набрал номер любимой. Вспыхнул экран, и на черном фоне появились белые буквы: НОМЕР ОТКЛЮЧЕН ПО ЛИЧНЫМ СООБРАЖЕНИЯМ.

Господи, ну конечно! Ведь Линда ждет меня под дверью. Она знает о моем намерении и заранее отключила телефон, чтобы нам никто не помешал.

Я в панике вылетел из квартиры, подбежал к лифту и со всей силы забарабанил по чертовой кнопке. Даже если лифт придет сию же секунду, я все равно прибуду к Линде с минутным опозданием.

Но лифт не пришел.

Я готов был выть от ярости, тем паче что безлифтье венчало целую череду сегодняшних досад и неурядиц. Чаша переполнилась. Я впал в бешенство и успел отвесить дверце три хороших пинка, прежде чем понял, что наношу ей куда меньший ущерб, чем самому себе. Я бросился обратно в квартиру, в гневе хлопнул дверью, схватил телефонный справочник, отыскал номер транзитной службы, набрал его и приготовился прореветь свою жалобу так, чтобы меня услышали на третьем уровне подподвала.

Но на экране появилась надпись: ЗАНЯТО.

Лишь с четвертой попытки я наконец дозвонился до какой-то затырканной дежурной и заорал:

— Меня зовут Райе! Эдмунд Райе! Я проживаю на сто пятьдесят третьем этаже! Я только что вызвал лифт, а он…

— Питание лифта отключено, — как по-писаному оттарабанила дежурная.

Но ей не удалось сбить меня с толку дольше, чем на секунду.

— Отключено? Как это — отключено? Лифты не отключают! — заявил я.

— Мы возобновим обслуживание, как только сможем, — отчеканила дежурная. Мои вопли отскакивали от нее, как излучение от силового экрана Проекта.

Я сменил тактику. Сначала я с важным видом набрал в грудь воздуху, а потом спросил тоном вполне разумного существа:

— Вас не слишком затруднит объяснить мне, почему было отключено питание лифта?

— Извините, сэр, но это…

— Стоп, — сказал я. Совсем тихо. Она умолкла и принялась таращиться на меня. Прежде дежурная лишь слепо пялилась в экран и долдонила ответы, будто попугай. Теперь наконец она удостоила меня взглядом. Я тотчас воспользовался этим обстоятельством и совершенно спокойно, как человек мыслящий, заявил ей: — Позвольте кое-что вам сообщить, мисс. Позвольте сообщить, что, отключив питание лифта, вы и ваши сослуживцы поломали мне жизнь.

Дежурная разинула рот и захлопала глазами.

— Поломали жизнь?

— Вот именно, — ответил я и, решив, что теперь — самое время, опять набрал в грудь воздуху, еще медленнее, чем в первый раз: — Я направлялся к нежно любимой девушке, чтобы сделать ей предложение. Эта девушка — само совершенство, со всех точек зрения, кроме одной. Вы меня понимаете?

Дежурная изумленно кивнула. Судьба свела меня с романтической натурой. Правда, я был слишком озабочен своими неурядицами и не заметил этого.

— Во всех отношениях, кроме одного, — повторил я. — Есть у нее один маленький изъян. Она зациклена на точности. Мы должны были встретиться ровно в десять, но я опоздал! — Я занес руку и потряс кулаком перед экраном. — Вы понимаете, что натворили, отключив питание лифта? Теперь она не то что женой, а даже собеседницей моей не станет!

— Пожалуйста, не кричите, сэр, — испуганно попросила дежурная.

— Я не кричу!

— Сэр, мне очень жаль. Я понимаю ваши…

— Понимаете?! — взревел я и затрясся от ярости, утратив дар речи.

Дежурная огляделась по сторонам, потом подалась поближе к экрану, продемонстрировав декольте, которого я по рассеянности не заметил, и проговорила вполголоса:

— Нам нельзя разглашать эти сведения, но вам, так и быть, скажу, чтобы вы поняли, почему мы были вынуждены отключить питание. Конечно, ужасно, что у вас все разладилось, но дело в том… — она подалась еще ближе и почти коснулась экрана носом. — Дело в том, что в лифте сидит лазутчик…

Пришел мой черед вытаращить глаза и разинуть рот.

— Что?

— Лазутчик. Шпион. Его засекли на сто сорок седьмом этаже, но схватить не успели: он юркнул в лифт. Протиснулся между створками. Однако армия предпринимает все возможное, чтобы извлечь его оттуда.

— Разве это так уж сложно?

— Он включил ручное управление, и теперь мы не можем ничего сделать. Как только кто-то пытается влезть в шахту, шпион норовит раздавить его лифтом.

Все это звучало совершенно невероятно.

— Раздавить лифтом?

— Он гоняет лифт вверх-вниз, — объяснила дежурная. — И норовит сплющить всякого, кто сунется к нему.

— Ага… — молвил я. — Тогда это, похоже, надолго…

На этот раз дежурная подалась так близко, что даже в своем нынешнем состоянии я не мог не заметить ее декольте, и зашептала:

— Военные опасаются, что придется брать его измором.

— О, нет! Только не это! Дежурная скорбно склонила голову.

— Мне очень жаль, сэр, — сказала она, покосилась куда-то вправо и тотчас выпрямилась. — Мы-возобновим-обслуживание-как-толькосможем… — Щелк. Экран погас.

Минуту-другую я сидел и переваривал услышанное. Лазутчик в лифте? Лазутчик, сумевший незамеченным добраться до сто сорок седьмого этажа?! Да что, черт возьми, случилось с нашей армией? Если она так расслабилась, значит, Проект обречен, и никакой силовой экран его не спасет. Кто знает, сколько еще шпионов сумело тайком проникнуть к нам?