Человек со стороны - Алан Алтьери

В очередной раз наступила неестественная тишина.

Звуки города, этого вечно кипящего многонаселенного города, казалось, исчезли.

Это проклятое село продолжало гореть.

Слоэн смотрел на тени, колышущиеся на голых стенах, а может быть, это не стены, а потолок? Реальность ускользала из сознания, искажая видения.

Он чувствовал их клювы, терзавшие его левый бок. Казалось, они не прекращали делать это ни на одну секунду. Боль горячими волнами накатывала все чаще и чаще.

Вороны вернулись.

Память пульсировала фрагментами: стреляющий «глок»; эхо выстрела двуствольного обреза Н’Гума; первый удар вороньего клюва — одна из пуль прошила бок, горячее и липкое потекло по ноге; лицо рыжей девушки, окаменевшее от ужаса; автомобильные дворники, смывающие кровь с лобового стекла; сирены; улицы, улицы; слепящие лампы среди безграничного мрака.

Они жрут меня…

У девушки было имя. Как оно звучало? Луис? Лаура? Линда? Нет, не Линда — Лидия. Точно, ее зовут Лидия. Она говорила на странном английском, грамматически правильном, но с сильным акцентом.

«Дэвид, ты умираешь от потери крови!»

Дэвид? Откуда она узнала, как его зовут? Если это он сам ей сказал, то где и когда?

Память подсказывала, как велел ей остановиться, как попытался выйти из машины и уйти, как упал на асфальт, в горячий воздух, и сухие листья стали красными и липкими.

Это ад?

Лидия поднимала его. «Я не знаю, кто ты есть, Дэвид. Но если бы ты не убил его, то он убил бы меня».

« Я сам тебе скажу, кто я. Убийца. Головорез…»

Вся земля — ад.

«Постарайся взять себя в руки, Дэвид. Ты продолжаешь истекать кровью. Вот так, обопрись на меня. Осторожно, здесь ступеньки».

«Дай мне дезинфектант и бинты. Дай мне пластырь. Я сам перевяжу себя. Я этому обучен…»

«Перевязку? Да ты даже не ногах не стоишь. Убери свой пистолет. Дай-ка я тебе помогу, Дэвид…»

15.

Андреа Каларно не спал.

Он лежал с закрытыми глазами, затылком на подголовнике старого кресла, расслабив руки и ноги, положенные одна на другую. Мозг работал.

Утренний свет проникал в кабинет второго этажа центрального полицейского управления лишь на короткое время. Как раз сейчас треугольный кусочек неба виднелся между крышами над другой стороной внутреннего дворика. Все остальное время комната плавала в полумраке.

Каларно взялся за подлокотники кресла и заставил себя встать. Бутылка минералки стояла на столе, загроможденном горами папок и бумаг. Вода была выдохшейся и теплой, но все равно освежила пересохшее горло.

Каларно провел в управлении последние тридцать шесть часов. Первые двенадцать он и часть его отдела выслушивали толпу свидетелей. На остальные двадцать четыре часа он заперся в кабинете, пытаясь привести в логическую систему эту массу показаний, преувеличений, противоречивых и бредовых. Еще одна причина, державшая его в кабинете: буйство пишущей и снимающей братии. Убийство Кармине Апра и последовавшая за этим бойня стали поводом для настоящей оргии акулпера. Разнузданнее, чем в случае финала Кубка чемпионов или плачущих мадонн. Сандро Белотти, журналист национального уровня, был в эпицентре этого циклона. Канистрой бензина в костер.

Полиция и судебное ведомство отбивались от сыпавшихся градом вопросов. Как стало возможно, чтобы киллер, вооруженный снайперской винтовкой, проник в здание Дворца Правосудия, превращенного в бункер? Сообщники? Несомненно, и не один, и на очень высоком уровне — отвечали на свои вопросы сами журналисты. Впервые Каларно был с ними согласен. Именно это он сказал Ловати и Гало, стоя на залитом кровью асфальте площади.

Конечно, сообщники. Глубокая Глотка? Может быть, а может быть, и что-то иное. Журналисты бурлили, словно карнавал. Устроив мясорубку, киллер, в прямом смысле, испарился. Растворился без следа. Как это стало возможно? Еще как возможно, ребята. И это единственное, что имеет смысл. Этот человек — профессионал высшего уровня. Умеет убивать, умеет исчезать. Тень, фантом.

Кто-то постучал в запертую на ключ дверь. Каларно поставил на стол опустошенную бутылку и пошел открывать.

— Мне надо поговорить с тобой, Андреа.

На пороге стоял Пьетро Гало. Воротник рубашки расстегнут, узел галстука распущен, лицо, как у человека, спавшего не больше пары часов. Каларно предпочел не задумываться над тем, какое лицо у него самого.

— Входи, раз пришел.

Каларно вернулся к столу. Поднял трубку, набрал три цифры. Ему ответил дежурный по отделу.

— Палмьери? Это я. Есть ли новости о видеокассетах, которые должны были прислать из суда?.. — Каларно слушал ответ.

Гало был не один.

Вслед за ним в кабинет зашел еще человек. Лет тридцати, темные волосы, бесцветное лицо, серый костюм. В руке профессиональный аллюминевый чемоданчик с кодовым замком, пристегнутый стальной цепочкой к левому запястью.

Гало и пришелец остановились на пороге, ожидая, когда Каларно закончит говорить по телефону.

— Я тебе говорил уже дважды, Палмьери, — сказал в трубку Каларно, — я имею в виду видеокассеты, на которые записывалось изображение четвертого этажа с телекамеры службы безопасности… Значит, еще не принесли… Ну ладно. Позвони, если будут новости.

Каларно положил трубку.

Человек сделал шаг вперед, ему руку:

— Комиссар, очень приятно познакомиться с вами лично.

Его итальянский был безукоризнен, с легким, едва уловимым англосаксонским акцентом. В его улыбке не было никакого тепла, простое сокращение лицевых мускулов. Темные его глаза оставались холодными, как два куска сухого льда.

— А вы?…

Человек протянул ему кожаные корочки, с вложеным в них удостоверением и значком, которых Каларно никогда прежде не видел.

— Валайн. Роберт Валайн. Бюро по борьбе с организованной преступностью.

— Поздравляю.

— Вы, надеюсь, в курсе деятельности и целей нашей организации, комиссар?

Каларно кивнул. Да, разумеется, в курсе. Бюро по борьбе с организованной преступностью — ББОП, самая эффективная организация среди себе подобных. С тех пор, как несколько десятилетий назад правительство США в лице самых опытных и закаленных специалистов решилось бросить вызов мировому гангстеризму. Известно, что эта организация настолько засекречена, что ни одна попытка инфильтрации в нее не увенчалась успехом. Известно также, что ББОП нанесла целый ряд ощутимых ударов по русской мафии, китайским триадам и японской якудзе.

— Чем могу быть вам полезен, мистер Валайн?

— Я думаю, могу обратить этот вопрос в вашу сторону, комиссар. — Валайн натянул на лицо очередную улыбку-маску. — То есть, не чем вы можете быть полезным мне, а чем я могу быть полезным вам в вашем расследовании.

— Ричард прилетел из Нью-Йорка сегодня утром, Андреа, — сказал Гало. — Он начал действовать сразу же, как только информация об убийстве Апра стала известна на другом берегу Атлантики.

Вошел Палмьери, принес три чашечки «капуччино» и бриоши. Каларно придвинул одну чашку, ложечкой снял пену с кофе.

— Стало быть, слава о чудесных делах Кармине Апра достигла и ваших краев, — констатировал он.

— Вы правы, комиссар Каларно, — ответил американец, — нам известно много о том, что он делает, то есть, делал.

— ББОП знает также о Франческо Деллакроче, Андреа, — добавил Гало.

— Нам известно, что Деллакроче расширил свое влияние далеко на восток: в бывшую Югославию, Черногорию, Косово, Румынию… А также работает в противоположном направлении земного шара.

— В смысле?

— Установил связи с одним из самых мощных кланов на восточном побережье Соединенных Штатов. Может быть, самым могущественным в этой системе.

— Системе, мистер Валайн? — Каларно сделал глоток. Молоко в кофе было кислым.

— Под системой, комиссар, мы в ББОП понимаем организованную международную преступность.

— Смотри-ка, система. Система хороша при игре в лото.

На лице Валайна не дрогнул ни один мускул.

— У вас довольно своеобразное чувство юмора, комиссар.

— То же самое мне говорит моя тетя Аделина, — Каларно откусил сразу половину бриоши, — когда я приезжаю навестить ее в Кротоне и выпиваю все ее горькую настойку.

Гало округлил глаза.

— Ричард здесь, чтобы помочь тебе!

— Замечательно, тогда для начала попытаемся договориться о терминологии. Для уровня ББОП речь, может, и идет о системе, у которой суперкомпьютеры, частный флот и авиация, армия лучших шлюх. У нас же под носом другая реальность: банда мерзких убийц. Повторяю, убийц, война банд. Можете сказать по этому поводу что-нибудь оригинальное, Валайн?

— Никаких проблем. Мерзкий убийца Деллакроче расползается до берегов Америки и в этой экспансии ищет новых друзей. И друзей друзей.

— Типа?

— Типа Франческо Винсента Ардженто, босса всех боссов Нью-Йорка. Вам понятно, о чем я говорю, комиссар?