Расколотое королевство - Людмила Георгиевна Головина

что-то неладное, заплакала, да и вон убежала. А я его и выпроводила, сказав, что внучка моя молода ещё, о замужестве рано ей думать. Он вроде не настаивал, поклонился, усмехнулся и убрался восвояси. Вот уж, не знаю, что и думать!

— Выбрось из головы! — посоветовала соседка. — Мало ли на свете людей с больной головой. Может быть он всем предложения делает? Ушёл, и ладно!

Старушка покачала головой в сомнении, но дальше я подслушивать не стал, боясь быть замеченным.

В душу ко мне заполз страх. Что это был за искатель руки? Откуда взялся, куда ушёл? Почему спокойно прореагировал на отказ? И не было ли основной целью его визита получше рассмотреть девушку и, особенно, медальон на её шее?

Пророчица подтвердила мне, что рядом с принцессой промелькнула тень зла, только вот она не может понять, откуда исходило это зло, и чем оно грозило. И велела мне усилить бдительность.

Но больше ничего подозрительного не случилось, за исключением того, что в городе вскоре появился твой папа, Софи, и поселился в доме Софии и Альтины. Я поначалу сильно забеспокоился и снова пошёл к Пророчице. Но та меня успокоила, сказав, что не видит в твоём отце никакого зла, никакой корысти. Наоборот, она надеялась, что Альтина сможет в лице этого молодого человека обрести ещё одного защитника.

Пророчица удивительным образом, не покидая нашего мира, могла прозреть многое, что происходило в Затуннелье.

А в нашем королевстве, тем временем, начали твориться страшные вещи. Появились какие-то жуткие ночные твари, про которых раньше никто не слышал. Они без жалости убивали зверей, а иногда и людей. При этом сами не умирали, а, наоборот, размножались и продолжали разбойничать.

Я спросил у Пророчицы, что это за ночные чудовища, откуда взялись, почему на них не действуют законы нашего мира, и можно ли с ними как-то бороться?

Пророчица покачала головой, и я почувствовал за её внешним бесстрастием печаль.

— Ты задал слишком много вопросов. На одни у меня есть ответы, на другие — нет. Эти существа прорвались к нам из мира абсолютного зла. Их мир всегда был рядом с нашим, но я полагала, что хорошо закрыла единственный проход между нашими мирами. Подробнее ты не поймёшь. И вот сейчас тот злобный недруг, который поселился здесь, у нас, который забрал к себе королей Альберта и Бенедикта, королеву Эмелину и твою жену, и который в чём-то посильнее меня, обнаружил этот мир злобы и сумел открыть проход. Мерзкие твари из того мира хлынули сюда. Я не понимаю, для чего наш враг сделал это. То ли монстры нужны ему для какой-то цели, то ли он просто любит всякое зло и стремится увеличить его количество в мире. Я силюсь вновь закрыть проход, но пока мне это не удаётся. Мне хватает сил только на то, чтобы сдерживать расширение этого туннеля, иначе через него проникнут сюда самые злобные, самые огромные монстры. Тогда — конец. Спасти нас может только соединение половинок кольца в чьих-то добрых руках.

— Я готов положить свою жизнь, чтобы достичь этого, — пообещал я. В ту пору я ещё не понимал до конца, насколько это сложно, почти невыполнимо. Я был уверен в победе. Но от обещания, до достижения цели — огромное расстояние.

— Я знаю, что эти ночные монстры будут охотиться и за тобой. И не только здесь. Они научились уже проникать и в Затуннелье. В нашем мире от них нет спасенья, но по ту сторону туннеля они покуда слабее, поэтому ты можешь там стать для них невидимым, если будешь напевать вот такую песенку. Её слова и мелодия словно незримым покровом будут укрывать тебя…

Жизнь шла своим чередом. Мой сын к тому времени уже был женат и даже успел подарить мне внука, в котором, признаюсь, я не чаял души, да и продолжаю не чаять до сих пор. В Скиме вся моя жизнь.

Но, вернемся к тем временам, о которых я говорю. Вскоре из разговоров горожан я понял, что молодой квартирант сделал предложение принцессе Альбертине, и что она его приняла. И что вся семья вскоре уезжает куда-то очень далеко. Я разволновался.

— Может быть, это и к лучшему, — успокоила Пророчица, выслушав меня. — Я чувствую, что недруг уже прознал, где прячется принцесса, и сейчас строит планы, как завладеть ею и медальоном. А так они, возможно, собьются со следа. Хуже другое. Как ты теперь сможешь дальше наблюдать за принцессой? Открывать ей тайну медальона пока преждевременно: ведь мы не знаем, где вторая половинка кольца. Пусть Альбертина пока пребывает в счастливом неведении, пусть познает безмятежную семейную жизнь с любимым и любящим человеком. Я постараюсь открыть проход из нашего мира в Затуннелье поближе к тому месту, где теперь будет жить Альбертина.

Сложность, оказывается, состояла в том, что около того города, где теперь предстояло жить принцессе Альбертине, не было никаких гор. Поэтому было очень трудно замаскировать выход из нашего мира. Всё же Пророчица нашла решение. Много лет стоял на окраине того города старый полуразрушенный дом. Кажется, это был заброшенный корпус какой-то фабрики. Вот там-то, в подвале, в неприметном полутёмном тупичке и появился новый выход из нашего мира. А старый проход, как объяснила Пророчица, она закрыла. Я не стал интересоваться, что это значит, и как она это делает. Я уже давно понял, что Пророчица только с виду напоминает человека. Но на самом деле она не имеет отношения к миру людей. Но она была добра к людям и стремилась к тому же, к чему стремился я, а это главное. И ещё, я почему-то чувствовал, что она не сурова и строга, как считали многие, а скорее, печальна и одинока. Почему это было так, я не знаю…

Но ближе к тому, что мне надо ещё рассказать. Пока Пророчица создала для меня новый путь в Затуннелье, пока я нашёл дом, в котором поселилась принцесса Альбертина с мужем, там произошло два события. Сначала умерла София. Я предполагал, что такое может случиться, потому что в последнее время она была очень слаба и больна, я ей сочувствовал всей душой, потому что в нашем мире даже старики не испытывали никаких страданий. Второе событие было одновременно и счастливым, и тревожным: родилась ты, Софи. Почему счастливым — это понятно. А тревожным, потому что теперь уже было два человека, в которых текла королевская кровь: Альбертина и её дитя. И опасность нависла над обеими.

Однажды я заметил, что рядом с домом