Принимаем огонь на себя! - Алексей Ивакин

Перед входом в здание палатки уже полыхали вовсю. Был такой дым и чад. Весь этот смрад поднимался наверх. А эти орут: «Слава!», «Прыгайте!» и все больше бесноваться начинают.

Потом запылал центральный вход. Загорелись и нижние этажи. Палатки уже догорали» (18).

Рассказывает Лина: «Поднимаясь на 5-й этаж мы ничего не видели. А на 5-м этаже мы с мамой вообще заблудились, мы же не знали плана здания, да и ориентироваться в дыму было тяжело. Какой-то мужчина, которого мы там встретили, нас направил к чердаку. Мы уже начинали задыхаться. Нас практически вытащили на крышу» (17).

Рассказывает Андрей: «С крыши мы увидели, как подпалили 2-й и 3-й этажи.

У нас была связь с некоторыми внизу, кто был там, на этажах. Ну и соответственно человек 5–6 спустились с крыши на нижние этажи спасать людей, чтобы они не угорели от дыма и не задохнулись. Мы спускались на 4-й и 5-й этажи. Ниже спуститься не удалось, так как все было задымлено и ничего не было видно. Хотя уже и на 4-м этаже было плохо видно. С кем-то мы смогли дозвониться, кто-то увидел и услышал нас сам и присоединился к нам. Мы искали наших где-то минут 20. Потом уже мы сами и люди, которых мы разыскали, начинали задыхаться. Тогда было принято решение возвращаться. Тех, кого нашли, вывели на крышу. У них было легкое отравление дымом — кружилась голова, трудно дышалось. На крыше нас уже стало около 50–60 человек» (16).

Рассказывает Николь: «Поднялась на 4-й этаж. В конце коридора встретила бегущих людей. Кто-то сказал, что 2-й этаж уже захвачен, площадь у здания заполнена «майданутыми», их несколько тысяч. Все это слышу из разговоров, бегу следом за всеми наверх по узкой лестнице. Вход на чердак открыт. Все мгновенно заполняется дымом. Запаха гари нет, но дышать трудно и слезятся глаза. Кто-то кричал про пожар внизу.

На крышу мы поднимались по деревянной приставной лестнице. Остановилась, чтобы освободить руки, сложила все в рюкзачок, одела его на спину. Все в дыму, уже не видно куда идти. Следую за спиной впереди меня. Женщина дошла до верха лестницы, а заходя на крышу, упала. Я присмотрелась от входа на крышу с чердака покатая поверхность и очень неудобный маленький проем. За мной поднимаются люди — надо быстро зайти на крышу и тут же аккуратно отойти в сторону» (10).

Деревянная лестница на крышу

Продолжает рассказ Андрей: «После того как все взобрались на крышу мы подняли наверх лестницу, так как это была единственная лестница с чердака на крышу» (16).

«Подняв лестницу наверх, решили ею же укрепить дверь на крышу, вдруг попытаются прорваться» (10).

«Снаружи были две пожарные лестницы, — объясняет Андрей, — но, подумав, мы туда направили на охрану 6–7 человек, чтобы никто не мог к нам залезть. Ребята не высовывались, они расположились полуприсев и лежа. Было еще два входа на крышу с чердака, туда мы тоже поставили дежурить ребят. Все присутствующие на крыше, в случае необходимости, были готовы сопротивляться. Правда ничего кроме палок и черенков для лопат у нас не было. Средств защиты тоже никаких, только защитные маски и обычные марлевые» (16).

Рассказывает Леонид: «Пожарные лестницы находились снаружи на боковых крыльях здания и выходили во внутрений двор. Ребята, дежурившие у этих лестниц, спустились на нижнюю крышу, т. к. боковые крылья здания были на этаж ниже, т. е. имели только четыре этажа» (18).

Куликовцы на крыше Дома профсоюзов, вид с бокового крыла здания, видна часть пожарной лестницы и черный дым выходящий из окон здания со всех сторон

Продолжает рассказ Николь: «Оказывается уже кто-то организовал людей и все выходы на крышу (кажется пять) охраняются парнями из наших» (10).

Рассказывает Лина: «Я бегала по крыше, чтобы узнать что, где происходит. Видела как они сзади здания расставляли палатку [видимо их «штаб», который будет упомянут Стасом дальше]. Они кричали нам на крышу, что «на примере Одессы мы покажем, как будет со всем Юго-Востоком», кричали, что «живыми вы от туда не выйдете» (17).

4-й этаж

А мы, в это время на 2-ом этаже, собрав медикаменты кто куда и сколько смог, попробовали продвинуться к боковой лестнице — там было окно. В коридоре 2-го этажа было очень темно и валил черный дым. Мы пошли ближе к окну на лестнице. Оно уже было настежь открыто. Кто-то крикнул: «Не подходите близко к окну — они стреляют по окнам». Окно на этой боковой лестнице действительно было большое, во весь человеческий рост, и, проходя, человек был как на ладони. А мы уже слышали, что «майдановские» фашисты были во внутреннем дворе и пытались стрелять по окнам, у которых было замечено движение. Некоторое время я колебалась, но потом увидела, что черный едкий дым подходит, да и люди тоже скапливаются. Я решила рвануть наверх, «Будь что будет» — подумала я, за мной это сделало еще какое-то количество человек. На 3-м этаже был тоже черный дым, и мы побежали выше на 4-й, увидели рядом с лестницей кабинет и забежали в него. Там уже было несколько человек и было разбито одно окно, в кабинете был свежий воздух. За какие-то 10 минут туда забегали еще люди.

Рассказывает Алиса: «Я взяла лоток с бутылочками медикаментов (перекись, йод, бинтов немного) и все-таки решила бежать выше до третьего этажа (или четвертого). Там укрывались от дыма в небольшой боковой комнате люди. Женщины с небольшим количеством взятых медикаментов, мужчины с ранениями и без» (12).

В кабинете нас оказалось примерно 6 женщин и где-то 6–8 мужчин. Мы не знали что делать, многие безрезультатно пытались дозвониться в милицию и пожарную. Нас было три медсестрички и мы даже успели перевязать в кабинете двоих раненных. Одна из девочек сказала, что занесли парня и она сделал ему обезболивающий укол. Я попробовала высунуть голову в коридор, но тут же дернулась обратно, захлопнув дверь. В коридоре было все в черном дыму, он был очень резкий и удушливый с каким-то кислым едким запахом, достаточно было нескольких секунд, чтобы это почувствовать. Наши ребята подперли дверь для надежности еще и шкафом. А мы безуспешно пытались дозвониться в пожарную, милицию и скорую продолжались…

Рассказывает Алиса, находящаяся в этот момент вместе со мной в одном кабинете: «Один молодой человек лет 35-и почему-то не боялся стоять во весь рост возле окна. Потом он посоветовал всем, если дым усилится, смочить одежду водой и накрыть ею лицо» (12).

2-й этаж

На 2-м этаже происходило следующее.

Рассказывает Игорь: «Это не был обычный дым. Все мы жгли костры и знаем, что дым от огня поднимается вверх. А этот дым был зеленовато-жёлтый, с коричневым оттенком. И он не поднимался, а сразу падал до пола, образуя вокруг тебя сплошную завесу. Так что ты сразу переставал видеть. Этот дым падал вниз, стелился. Он проходил сквозь щели, даже когда мы двери забаррикадировали.