Вне Системы. Книга 3 - Ник Тарасов

севере — время покажет после использования руны. Всё же надеюсь, что какие-то подробности да всплывут.

Вика кивнула, соглашаясь:

— Звучит логично. Но что, если она свернула с основной трассы?

Хороший вопрос. Я сам об этом думал. Боковых дорог на карте было немного, но они были.

Дима наконец завёл мотор. Не с первого раза — пришлось помучиться со стартером. Движок чихал, кашлял, но в итоге заработал.

— Поехали, — коротко сказал он, включая передачу.

Пикап дёрнулся и медленно тронулся с места. За нами поднялось облако пыли. Утреннее солнце уже припекало. День обещал быть жарким.

Глава 11

К сожалению, наше путешествие на автомобиле оказалось недолгим. Хотя начиналось всё довольно обнадёживающе — первые полчаса машина шла ровно, двигатель работал без перебоев, и мы даже успели разогнаться до приличной скорости по относительно ровному участку дороги.

В итоге, мы проехали чуть больше часа, но всё же это было гораздо больше, чем те жалкие пятнадцать километров, которые вчера пессимистично обещал Дима. Всё-таки неплохо они пошаманили с двигателем — тот протянул нас где-то почти километров пятьдесят. Для машины, которая вчера еле дышала, это был почти подвиг.

Дорога тянулась через выжженную пустошь, изредка петляя между разрушенными остовами зданий и ржавыми обломками техники. По обеим сторонам простирались бескрайние степи, покрытые жухлой травой и редкими кустами. Небо затянуло серыми облаками — похоже, собирался дождь.

Вика сидела рядом с Димой в кабине, изучала карту и время от времени поглядывала в зеркала заднего вида.

Я устроился в кузове так, чтобы можно было наблюдать за дорогой позади нас. Пейзаж за бортом медленно менялся, но в целом оставался таким же унылым и безжизненным.

Примерно через сорок минут пути я заметил, что двигатель начал работать неровно. Сначала это было почти незаметно — лёгкие вибрации, которые можно было списать на плохую дорогу. Но постепенно звук мотора становился всё более прерывистым.

— Дим, — крикнул я, стуча по стеклу кабины. — С двигателем что-то не то!

— Слышу, — ответил он, не поворачивая головы. — Пока терпит.

Но терпел двигатель недолго. Сначала мы услышали, как он затроил — характерный неровный звук работы на двух цилиндрах вместо четырёх. Машина начала дёргаться, скорость слегка упала. Дима переключился на пониженную передачу, но это помогло ненадолго.

— Надо остановиться, — сказала Вика. — А то совсем заглохнем.

— Ещё чуть-чуть, — упрямо ответил Дима. — Вон там, видите холм? За ним можем найти укрытие.

Он был прав — останавливаться посреди открытой местности было опасно. Лучше дотянуть до более защищённого места.

Но двигатель решил иначе. А потом, видать, его совсем клемануло — причём настолько резко, что машина встала колом, как будто мы втаранились в бетонную стену. Никаких предупреждающих звуков, никакого постепенного замедления. Просто в один момент пикап остановился так резко, что всех нас подбросило вперёд.

Меня кинуло в сторону кабины с такой силой, что я едва успел сгруппироваться. Не знаю, как это сработало, но на каком-то подсознательном уровне я захотел войти в ускорение, чтобы сработал навык скорости. И это случилось.

Мир вокруг замедлился, краски поблекли, звуки стали приглушёнными. Я летел к металлической перегородке кабины, но теперь этот полёт казался неспешным, словно падение в густом киселе. Буквально в паре сантиметров от кабины я понял, что успею среагировать. Ещё бы секунда, или даже точнее — доля секунды, и я бы впечатался лбом в металлическую перегородку.

Я тут же повернул голову в сторону Вики. Она была чуть дальше — не в двух сантиметрах от препятствия, а где-то в семи. Но и её полёт вперёд выглядел опасным. В ускоренном восприятии времени я видел, как её тело неумолимо движется к передней стенке кузова.

Понимая, что медлить нельзя, я, напрягшись, рванул к ней. Движения давались тяжело, как будто меня кто-то удерживал. Видать, физику всё-таки никто не отменял, и первоначально мне необходимо было преодолеть ту инерцию, которая сейчас воздействовала на моё тело там, в обычном течении времени.

Каждое движение требовало огромных усилий. Воздух казался плотным, как патока. Руки и ноги двигались медленно, несмотря на все мои попытки ускориться. Но тем не менее я справился и смог дотянуться до Вики.

Отдёрнул её от неизбежного удара об кабину, прижав плотно к кузову спиной к металлической стенке. Успел положить ей под голову рюкзак, в котором, точно помню, была то ли пенка, то ли спальник — что-то мягкое, что смягчит возможный удар.

Затем сам перемахнул через борт кузова — в ускорении это было не так сложно, хотя и требовало концентрации. Выдернул из машины Киру, которая буквально была в сантиметре от лобового стекла. Девушка летела вперёд с широко раскрытыми от ужаса глазами, но в ускорении даже её испуг выглядел застывшим.

Подхватив её под мышки, я оттащил от опасной зоны, усадил на землю рядом с машиной. Потом, перескочив через капот — что в обычных условиях потребовало бы акробатических способностей, а в ускорении казалось просто большим шагом, — добрался до водительской двери.

Сделал то же самое с Димой, который ещё чуть-чуть и ударился бы носом об баранку. Водитель сидел, вцепившись в руль мёртвой хваткой, лицо его выражало смесь удивления и злости. В моем восприятии эта гримаса выглядела почти комично.

Вытащив его из кабины, я отнёс подальше от машины и аккуратно поставил на ноги. Энергии и выносливости тратилось немало — поддерживать навык при таких активных действиях было непросто. Чувствовал, как запас истощается.

Выйдя из ускорения, я тяжело задышал и оглядел ребят. Все были целы и здоровы, только не понимали, как очутились вне машины. Секунду назад они летели навстречу твёрдым поверхностям, а теперь стояли на земле, целые и невредимые.

— Что за… — начал было Дима, но запнулся, увидев моё лицо.

Наверное, выглядел я неважно — использование навыка на пределе возможностей далось нелегко. Голова кружилась, в глазах мелькали цветные пятна.

— Что это было, Дим? — спросил я, глядя на усиленно крутящего головой Диму, который до сих пор не мог осознать, что происходит.

Он стоял рядом с раздолбаным пикапом, явно дезориентированный, трогал себя за плечи, проверял руки и ноги — словно убеждался, что всё ещё цел. А ведь по всем законам физики он должен был вылететь через лобовое стекло на полной скорости. Но вместо этого каким-то чудом оказался снаружи машины без единой царапины.

— Да я сам не знаю, как я здесь