Аэросмит. Шум в моей башке вас беспокоит? - Стивен Тайлер

на все четыре стороны и я-сам-решу, – что-мне-делать, – клоуны; Литл Вилли Джоном и огнедышащим драконом; на сцене очарованным и Джимми Клиффованным; вдали утихающим криком и Стиви Ником…

Блюз, дружище, блюз… бл’уз! Боль всех сердец, смешок среди слез, демонический двигатель рока, матрица перегруженного Aerosmith и голос моей души, Стивена Тайлера, периферийного зрителя племени О, да-а-а!

Блюз был, есть и всегда будет ведьмовским зельем измученной души. Пятое Евангелие криков и стенаний, он начинается с первого стона, когда Адам и Ева поступили плохо и их выперли из Эдема.

«Давным-давно…», «Жил да был…». Так все начинается. Каждая история, Евангелие, рассказ, летопись, миф, легенда, сказка, старушечья байка или блюзовое соло начинается с «я проснулся сегодня…». Блюз полон мутной воды, пропахшей потом и спермой каждого борделя, дымящейся от тепла музыкального автомата, запятнанной проросшей плесенью и дешевым одеколоном. И эта вода есть в каждом низменном, убогом заведении, которое когда-либо видел мир.

Все сосут чью-то сиську, а мы сосали это ведьмовское зелье блюза.

Мои первые сексуальные музыкальные прозрения произошли из-за радио. Они все были связаны между собой. Не помню, сколько мне было лет, когда я понял, что это разные вещи – но так ли это? Вот в чем вопрос. Я слушал радио так, будто эти звуки и голоса доносились из космоса. Диджеи были волшебниками, которые каким-то образом разговаривали через воздух и транслировали эти эротические звуки, песни о любви, желании, ревности, потере и сексе. Позже я слушал 1010 WINS, тогда это была нью-йоркская рок-станция, и слышал, как все эти великие сумасшедшие ведут свои программы.

Когда я переехал с группой в конце 1970 года в Бостон, там были самые большие рок-н-ролльные станции всех времен, и, поверьте, я слушал их все. Лучшее радио за всю историю.

Когда Aerosmith только появился, я начал встречаться с сексуальной ведущей на одной из таких станций. До этого я никогда не общался с диджеями, но знал, что это знаменитые люди, которые сами могут создавать знаменитостей, – и, соответственно, обеспечивать сексом. Но до нашего знакомства я и не думал, что это может произойти одновременно… в эфире.

Конечно, пока я был в группе и пытался сделать карьеру в Бостоне, лучшего способа и не придумаешь, чем развлекаться с ней в эфире, пока она делала репортажи о собаках и кошках – объявляла о пропавших щенках и котятах. У нее не было места в прайм-тайме, поэтому ей приходилось много говорить о местных события: танцы в общественном центре, пикник у синагоги.

Безумно забавно, что я делал с этой женщиной, пока мы были в эфире, просто чтобы проверить, смогу ли вывести ее из равновесия. Ни разу не получилось. Хотя было смешно; мы делали самые невероятные вещи. Я делал ей куни, пока она вела передачи, снимал с нее трусы, сажал к себе на колени и трахал.

Как скандально, но нам все сходило с рук! Никто об этом не догадывался, но знаете, что… она получала восторженные отзывы! Мы не только всегда были под кайфом, но еще и, как говорится, залезали под одеяло. И все это пока она ставила Led Zeppelin, The Yardbirds, The Animals, Guess Who, Montrose, The Stones – кучу охрененной музыки. У нее были ночные смены, но это неважно, это все равно эфир, поэтому тебе хочется прощупать почву, узнать, до чего можно дойти. Еще я иногда пел с записями – никто так и не понял, что я это делал, наверное, все считали, что это альтернативная версия или запись с концерта. Я рассказывал анекдоты, декламировал стишки, выдумывал безумные новости. Боже, ну что за рай!

Я был повсюду: ранний Fleetwood Mac с Питером Грином, Blodwyn Pig, Taj Mahal, Fugs. В те времена диджеи полностью проигрывали альбомы. Сейчас радиостанции ставят только самые популярные треки. Мы все должны гордиться, что наша музыка, то, что создавалось тогда, прожила так долго. Любовь – и музыка времени – и есть награда, так ведь? И секс с диджеем, пока она ставит Whole Lotta Love, было высшим осуществлением моих радио-секс-фантазий.

Блюз был, есть и всегда будет ведьмовским зельем измученной души. Пятое Евангелие криков и стенаний, он начинается с первого стона, когда Адам и Ева поступили плохо и их выперли из Эдема.

Джо Перри, Джоуи Крамер (мы учились в одной школе в Йонкерсе), Том Хэмилтон и я приехали в Бостон и заселились в квартиру на 1325 по Коммонвелт-авеню осенью 1970 года, словно шпионы, готовые покорить за ночь весь мир. Но заняло это чуть больше времени, чем мы надеялись.

С какими бы группами я ни играл, всегда хотел жить вместе. Мечтал об этом лет с двенадцати, а теперь мечта сбылась. Мы могли вместе сочинять, идти спать, все еще думая о написанном днем. Остров потерянных мальчиков.

В первый день я сказал парням: «Так здорово, что мы живем вместе! Просто охуенно!» Все начиналось божественно, но вскоре переросло в мелкие стычки из-за жвачек и зубной пасты и незначительных ссор. Но в этом вся суть брака. У нас действительно получилась группа, и мне кажется, где-то глубоко внутри – настолько, что они сами не знают! – ребята все же любили меня за то, что я заставлял их делать, когда мы жили на 1325. Красть еду и готовить! Я готовил завтрак; мы разучивали песни и создавали их, добивались идеала.

В своей книге «Резкий удар: история о падении на высоте» Джоуи поведал миру, что причина его лицевого тика заключается в том, что я издевался над ним так же, как и его отец. Я часто кричал на него. Говорил: «Не играй так… играй так!» Я знаю, что без практики не бывает ничего; если я и орал на него, то только для того, чтобы добиться результата. Но поскольку я решил не играть в группе на барабанах, то получил МЫСЛЕННОЕ право самовоплощаться через Джоуи.

У меня была мечта. В самом начале Джоуи был моим переводчиком, мы сидели и играли вместе. Я поставил свои барабаны и сказал:

– Джоуи, сегодня тот самый день.

– Какой, бро? – спросил он.

– Ты поставишь свои барабаны, а я – свои… прямо перед тобой! И мы будем играть и смотреть друг на друга.

Он не понимал. Потом, когда у Aerosmith появились записи, он всегда думал, что если я буду играть с ним на малом барабане – или если я буду играть на тарелке, а он – на барабанах, – люди заметят, что за барабанами двое. А я говорил:

– Послушай I’m No Angel Грегга Оллмана или Grateful Dead,