Львиный след на снегу - Таня Белозерцева

Лили Эванс-Поттер, не зная, как и чем отреагирует магия на столь черное злодеяние. Благоразумие тоже чего-то вмешивалось порой, нашептывало ему в уши, что, мол, успокоился бы он, сидел на жопе ровно и не рыпался. Но играть человеческими жизнями так увлекательно, аж зудит в той самой жопе…

И Дамбушка отправился в лондонский зоопарк — покупать львёнка. Нашел самую лучшую девочку, здоровую и чистую, с любовью вырастил до половозрелости, запер в клетку и отловил другую львицу — гриффиндорскую. Отправил ей приглашение в Кению, записал в бригаду археологов и в одну прекрасную ясную звездную ночь попросту выкрал её, подстроив всё как несчастный случай. Загнал Лили принудительно в анимагическую форму и влепил пожизненную маску львицы-дублерши. И все годы держал обеих львиц почти в общей клетке, разделенной пополам стальной перегородкой.

Интересно, что сказал бы Чарльз Дженсен, если б увидел эту клетку? В одной её части, чистой и утепленной, вальяжно разлеглась ухоженная и откормленная львица, обласканная и свежевымытая, а в другой на голом загаженном полу стоит тощее и изможденное животное. Ну, Чарльз, конечно, крут на расправу и штрафы с жестоких хозяев сдирает будьте-нате, но здесь его человеколюбие точно закончится, и он вполне способен приговорить Дамблдора к расстрелу как минимум.

Северуса, расслабленного и слегка разленившегося от мирной и спокойной жизни, оказалось так легко поймать… Всего лишь показать ему ножичек, воткнутый в папино горлышко. Сразу сдался, как и Эйлин. Правда, пришлось подождать до подходящего момента, до середины сентября, только на пороге родительского дома его и удалось словить, застав врасплох. Ох, какое у него лицо было, когда он увидел самого себя, держащего за шею собственного отца и прижимающего к горлу нож.

Всё. Начало положено, теперь, главное, ничего не напутать и не упустить, мальчишку можно начинать троллить и воспитывать, глядишь, и получится из него новый обскурёнок, надо же разобраться с его природой и понять наконец, отчего погибла Ариана. А потом он, возможно, даже снизойдет до ничтожного человечества и напишет монографию о природе обскуров и разгадке тайн!

Проверив пленников-Снейпов и покормив одну из львиц, он трансгрессировал прочь, отмахнувшись от мыслей о мальчишке — да ну его, за сутки-то с ним ничего не случится, посидит в подвале, подрожит от страха и холода да и всё. Завтра он вернется и, так и быть, сделает добро, отведет его к тётке.

Думаю, пока мы читали про Альбуса, Гарри успел отлежаться и успокоиться. Давайте спустимся к нему и посмотрим, как он там…

Первым делом Гарри осмотрел темницу, благо света было достаточно, тот просачивался сквозь зарешеченные окошечки под потолком. Учитывая голые кирпичные стены и лесенку вниз, помещение было полуподвалом. Об этом Гарри сообщили как раз те окошечки под потолком — у них на Тисовой был точно такой же полуподвал. Только более обжитый, с бойлером и стиральной машиной, здесь же были лишь пыльные полки и захламленный пол.

Потирая и почесывая отбитый локоть, Гарри внимательно оглядел свою главную на данный момент противницу — стальную дверь. И злорадно ухмыльнулся: на этой двери, как и на двери дома номер четыре на Тисовой, не было замка, ни врезного, ни навесного. Очень приветливо и любяще Гарри посмотрел на окошечко над дверью, узенькое и НЕзарешеченное, а остекленное, да и то условно говоря, стекло-то битое… В окошечке так же приветливо и щербато улыбалось большое такое отверстие. Кошка в него не пролезет, конечно, но это смотря какая кошка.

Гарри лизнул ссадину на ладони и деловито направился к полкам в надежде найти среди хлама очень нужную ему проволоку и веревку. Веревка нашлась, её роль была любезно предложена поясам от банных халатов, длинным, махровым и грязным, но это такая ерунда, ей-богу. Проволока не находилась, но Гарри терпеливо рылся в мусоре, с дотошностью старателя просеивая и перебирая его в поисках самородка. Наконец сверкнул искомый металл, тонкий и загнутый, затаив дыхание, Гарри аккуратно выудил из-под хлама вешалку, простую такую, деревянную и разболтанную. Отложив плечики, Гарри принялся искать ещё одну такую, по правде говоря, ему нужны были три. Три загнутых крючка из толстой проволоки, за которую в шкаф и вешаются плечики с платьями…

После упорных поисков мальчик нашел их целых пять в куче, выбрав самые расхлябанные и ветхие, он безжалостно разломал их, освобождая проволочные крючки. Потом, порывшись в собственных карманах, Гарри выудил моток почтового шпагата, вечного поселенца всех мальчишечьих карманов. Отмотав несколько кусков разной длины, Гарри связал ими три крючка вместе, сооружая ладную кошку о трех когтях. Потом тем же шпагатом он привязал к кошке конец веревки, связанной из нескольких поясов. Так, открывалка готова, теперь можно штурмовать дверь.

Поднявшись на верхнюю ступеньку, Гарри забрался на перила, дотянулся до окошечка над дверью и закинул в него кошку. Спустив на ту сторону сколько-то футов веревки, Гарри осторожно начал водить её вверх-вниз, пытаясь вслепую нашарить крючьями засов, который он отлично разглядел в те короткие миги, когда оборотень открывал дверь, чтобы зашвырнуть его в подвал.

О-оп-па… уцепилась кошка! Гарри осторожно потянул за пояса, моля господа бога, чтоб там, на двери, снаружи не оказался ещё и шпингалет, маленький и предательский… Засов натужно заскрипел, проворачиваясь на ржавой петле. В тот опасный судьбоносный момент, когда кошка «поехала» по поднятому засову вверх, Гарри удачно подгадал время и толкнул дверь. И она раскрылась! Шпингалета на ней не оказалось.

Выскользнув из подвала, Гарри педантично закрыл за собой дверь и навесил на место засов, просто из вредности, пусть мудак поломает башку — как пленник сбежал из запертого помещения. Обмотав самодельную веревку вокруг кошки, Гарри зажал её в руке наподобие оружия и двинулся на обследование дома, тщательно проверяя каждую запертую дверь. Никого не найдя, Гарри хладнокровно выбил витражное стекло в декоративном окне рядом с входной дверью и вышел на террасу, обегающую весь дом по периметру. И нашел ещё один подвал. Вернее, наружный винный погреб. На нем тоже был засов, но поменьше и скованный цепью и замком. Заклинаний для открывания таких запоров Гарри не знал, но ему, вообще-то, было достаточно желания — волшебник же он или нет? Подумав, Гарри криво улыбнулся и, посмотрев на цепь, представил, что она превращается в пластилин. Пластилиновую цепочку Гарри смял и содрал с двери, после чего ухватился за щеколду и, потянув на себя, откинул в сторону одну из створок.

Альбус выругался, развернулся и понесся по коридорам Хогвартса на улицу к границе территории. Амулеты-сигналки снова выли и вопили о нарушении.