Просто судьба (СИ) - Людмила Молчанова

— Ты тоже меня осуждаешь, да? — спросила я у нее. Я уже не чувствовала ничего. Какая разница, человеком больше, человеком меньше.

— Алена! — Наташа с укоризной на меня посмотрела. — Ты прекрасно знаешь, что я ни разу в жизни не осудила тебя!

Что-то похожее на стыд шевельнулось в моей душе. Значит, я еще могу что-то чувствовать.

— Прости, — хрипло произнесла я. — Я не хотела тебя обидеть.

— Знаю, — она вздохнула. — Именно поэтому я все еще здесь. Ален, пойми, здесь у нас нет будущего. Никакого. Что ты будешь делать через несколько недель, когда Игорь и твоя мать распишутся?

— Ты его не любишь, так ведь? — спокойно, без всяких эмоций спросила я у нее.

Наташа скривила губы.

— Мне плевать на него, если честно, — я чувствовала ее недовольство. — Но он поступает с тобой как последняя скотина. Хотя я все понимаю. Этот ребенок…я могу понять, почему он так делает. Но не могу понять, почему он не хочет отпускать тебя. Это эгоистично. Ален, — она посмотрела на меня с надеждой. — Давай уедем.

— А если не получится? — тихо спросила я. — Что если я не смогу так жить? Жить без него?

— Ты и не пыталась, — ответила мне Ната. — Попробуй. А если не получится…что ж, тогда ты будешь точно в этом уверена. В конце концов, ты всегда можешь вернуться сюда. Когда угодно. Но я не позволю тебе губить свою жизнь. У меня, — она посмотрела на меня с такой надеждой, — нет никого, кроме тебя и мамы. Я не вынесу, если потеряю кого-то из вас.

— А ты? — я решила все выяснить. До конца. — ТЫ сможешь уехать и начать новую жизнь? С чистого листа? Забыв все и всех, оставив свою мать здесь?

— Не знаю, — Наташа не смотрела мне в глаза, но я знала, о чем она сейчас думает. — Но я хотя бы попытаюсь. Лучше призрачный шанс, чем загнивающая утопия.

— Нат, я все понимаю, — проговорила я. — И про ребенка, и про будущее. Бабушка правду сказала. Не смогла бы я жить так. А уйти сил не хватало. Но я…

— Надеялась на что-то? — Куцова понимающе улыбнулась краешком губ. — До последнего верила, что все образуется, наладится. Случится чудо, и твоя мать образуется и оставит вас в покое? Или Игорь наконец-то перестанет играть в правильного парня и начнет думать не только…хм, неважно. Ален, ничего не изменится. Я столько лет жила с надеждой на перемены к лучшему. Как и ты. Скажи, хоть что-нибудь изменилось? Хоть что-нибудь?

— Нет.

Она была права. Ничего не менялось, становилось лишь хуже. Но менять свою жизнь, полностью, не оглядываясь назад, страшно. Хотя я не чувствовала страха. Я почти ничего не чувствовала.

— Ты ведь уже все продумала, так ведь? — я посмотрела на Наташу. — Ты не стала бы предлагать мне все это, если бы не была уверена в том, что все готово.

— Ты не умеешь врать, Ален, — фыркнула подруга. Я почти улыбнулась. — Поэтому мне пришлось самой все организовывать. Через три дня будут экзамены для спортсменов и людей, учащихся или собирающихся учиться за рубежом. Я договорилась с Аннушкой, она смогла нас вписать в этот день на экзамены. Сдавать примерно неделю. Тяжело, но мы справимся.

— Значит, все уже давно все решили, — хмыкнула я. — А предупредить нельзя было? Я уже не прошу даже интересоваться моим мнением.

Я понимала, что могу сейчас обидеть Нату. И наверняка именно так и сделала. Но я не могла себя остановить. Хотя в глубине души и понимала, что она права и все это делает для того, чтобы наладить нашу жизнь. Мою жизнь.

— Лён, — произнесла она, — я не буду на тебя давить. Но тебе нужно принять решение. Самостоятельно. Пора становиться взрослой девочкой и перестать прятаться за Игоря. Ты должна учиться жить. И я заставлю тебя это сделать, даже если тебе будет очень больно. Ты ОБЯЗАНА пройти через все это. Главное, решиться сделать первый шаг.

— Ты говоришь, что не будешь давить на меня, — я несмело улыбнуться. — А что же ты сейчас делаешь?

— Вправляю тебе мозги, — невозмутимо произнесла Куцова. — Это разные вещи.

— Ну да, ну да, — я покачала головой. — Давно додумалась до такой фразы?

— Умный человек подсказал, — Наташа внимательно посмотрела на меня. — Но это неважно. Я даю время тебе до завтра. Подумай хорошенько, Ален. Ради всех нас. Подумай и реши. Сама.

Больше она не сказала мне ни слова. Поднялась с лавочки, отряхнула джинсы, подала мне руку и пошла в сторону остановки ловить такси. В машине мы тоже не разговаривали, лишь смотрели на ночной город, каждая из своего окна.

Только перед тем, как разойтись по своим домам. Наташа сказала:

— Решай, Ален. Пока не стало слишком поздно.

Зайдя в дом, я увидела мать, сидящую на кухне и читающую какой-то журнал. Услышав, как я зашла в дом, она оторвала взгляд от журнала и внимательно посмотрела на меня. Выискивая что-то в моих глазах. Отчаянье, боль, ненависть. Те же самые чувства, что она сама постоянно испытывала ко мне. А я…я была пуста. Опустошена. Не осталось ничего, только чувство какой-то усталости и, может быть, сожаления.

— Привет, — сказала она осторожно, следя при этом за моей реакцией.

— Привет, — безразличным голосом ответила я.

— Где была?

Мама сделала вид, что совершенно не догадывается о том, ГДЕ я была и ЧТО там происходило. В эту игру можно играть вдвоем, но у меня уже сил не осталось. Хватит.

— Ты знаешь, где я была, — я устало присела на табуретку и облокотилась на стол. — Спрашивай напрямую.

Мать посмотрела на меня с опаской и каким-то недоверием.

— Проблемы? — спросила я. — Чего ты ожидала, что я начну биться в истерике, психану, пойду жаловаться Игорю? Не волнуйся, мам, я не буду устраивать сцен. И из дома тоже уйду. Через неделю. Потерпишь немного? — сказала я на полном серьезе.

— Да, — выдавила из себя мать. — Потерплю, — она немного помолчала, затем, добавила: — Почему через неделю?

— Экзамены надо сдать, — пожала я плечами. — Раньше просто не могу уехать. Не волнуйся, я не буду вас особо напрягать в эти дни.

Мама не ответила. Она выглядела задумчивой и странной. Я никогда не видела ее такой. Наконец, она произнесла:

— Тебе нужно что-нибудь? Деньги, — начала перечислять она, — вещи, одежда? Может, я смогу помочь с поступлением?

— Нет, спасибо, — мы давно так не разговаривали. Сейчас мы походили на обычных мать и дочь, если бы момент не был таким кощунственным. — Мне ничего не нужно.

— Гордая, — мама спокойно улыбнулась. — Или глупая?