Королей убивают неудачники - Владислав Силин

— А в чем его сила? Что за чары наложены на его лезвия?

Комедиантка на миг задумалась:

— Ты хочешь знать, чего опасаться... Чем тебя встретит Айши. — Не запирая дверь, она подошла к окну, чтобы удостовериться, что снаружи все в порядке. — У Белого Крыла нет боевых свойств, правда. Человек, который носит этот меч, выглядит осанистей, значительней. Его движения становятся плавными, величественными — как у могущественного господина. Речь звучит громче; даже шепот заставляет людей прислушиваться к его словам, да.

— То есть человек, который носит Белое Крыло, разговаривает громко и властно?

— Истинно так. Всем мужчинам из рода Айши приходилось умерять громкость речи, чтобы не оглушать собеседника. Эта привычка сослужила им дурную службу в спальне, наедине с их женщинами, ага. — Мая хихикнула.

— Что ж... запомню. Тихий, как мышка, тайлилец.

На лице тшиинки промелькнула тень:

— Айши опасен. Очень опасен, и это правда. Даже с Белым Крылом в руках он умеет прятать свое дыхание. Ты не услышишь ни звука, ни шороха его одежд, Дена Зарай — так он сражается. Мне страшно, да!

— Я справлюсь с Коршуном, — просто ответил Денис. Слова его прозвучали решительно, хотя сам он настолько уверен не был.

— Девушка, которая смеется на живой картинке, — твоя невеста? — вдруг спросила Мая.

— Что?..

— Ты носишь с собой ее портрет! И это правда. Ты ее любишь?

Детектив покачал головой:

— Я никогда не видел ее. Меня отправили спасти Веру, и я это сделаю. Ничего больше.

— Правда? Тогда, — вкрадчиво попросила комедиантка, — отдай мне ее портрет.

— Да зачем он тебе?

— Не спрашивай, сделай!

С непонимающей улыбкой Завацкий достал голограмму и протянул тшиинке. Та схватила карточку и в одно мгновение изодрала в клочья:

— Так, значит, ты ее терпеть не можешь! — Мая запрыгала, захлопала в ладоши. — Спокойной ночи, добрый рыцарь.

Денис развел руками. Слова куда-то запропастились.

Он тихонечко вышел и отправился в свою комнату — неподалеку от покоев Дона. Завтрашний день обещал быть тяжелым.

В окна сочился предрассветный полумрак. Казалось, туман за окном молочно светится, напитываясь сиянием от спящего за горизонтом солнца. Очертания предметов таяли, расплываясь в тьме. Где-то капала вода.

Денис поднял голову. Беспокойные мысли не давали уснуть.

Хавир, Хавир...

Хавир обвинил Веру в колдовстве. Хавир подстроил гибель жены Айши. Хавир мстит Бавану за то, что тот отстранил его от должности.

Нет, не складывается картинка... Словно в движениях планет, чьи орбиты отличаются от предсказанных, и нет возможности понять — отчего? Почему? Наверняка где-то существует еще одна планета, чье присутствие влияет на ход остальных. Но поди отыщи ее...

Почему жертвой стала именно жена Айши? Как Хавир сумел ее так убить: ни единой раны на теле и лужа крови? За что он на самом деле мстил Бавану?

В тех рассуждениях, что привел Алексей, перепутаны причина и следствие. Хавир подстроил возвышение Дона, чтобы скрыть свои делишки. Похищение Господнего Чижика, например.

А еще есть Айши — всем Правежам затычка... И вот это — самое неприятное.

Завацкий бесшумно спрыгнул на ковер и потянулся к рюкзаку. Включил ноутбук. Часы показывали двадцать минут шестого, до аудиенции оставалось чуть больше полутора часов.

Надо бы разложить все по порядку. Итак, Айши дерется с Баваном. Господень Чижик превращается в Белое Крыло — фактически в замке находятся два Белых Крыла. Затем неведомый целитель совершает чудо, лечит раненого короля. Один из мечей прячут в алмазный ковчег.

Погибает Деваль-Иту. В замок прилетает зимородок с песней Правежа. Если верить его чириканью, Белое Крыло осталось в руках Айши.

Хавир передает дела Дону. По его словам, и Белое Крыло, и Господень Чижик — в арсенале. Он не лжет — посмотрел бы я на тшиина, который осмелился бы соврать королю!

Но Перевертыша нет в футляре! Кто его мог украсть?! Никто!

...Лихорадочное возбуждение овладело детективом. Голый, разгоряченный, он сидел на полу и лихорадочно набирал текст.

Получается ребус: Белое Крыло у Айши, но вместе с тем — в арсенале. Господень Чижик есть в арсенале, но одновременно его там нет!

Денис перевел дух. Все сходилось! С торжественностью, которая в иных обстоятельствах могла бы показаться смешной, Завацкий переименовал файл.

Отныне вопроса «кто убийца?» не существовало. Детектив знал, кто станет следующей жертвой, и вот это было самым страшным. Как там говорят англичане?

Господи, спаси тшиинского короля!

Глава 4

ТЕМНАЯ ПТИЦА С БЕЛЫМ КРЫЛОМ

Час синий — ложный час.

Говорят, бивона меняет цвет на рассвете, но это не совсем гак. Иногда ее листья синеют во тьме, иногда — чуть ли не перед самым зеленым часом.

Дон Ткни Ай и Завацкий в нетерпении ждали, пока чернота уйдет с блестящих сердечек. Храмовники бесстрастно взирали на побратимов: им-то торопиться некуда — точно так же, как и цветам, что заведуют временем.

А церемониймейстер маялся. Под глазами его темнели синяки — он тоже плохо спал в эту ночь.

— Моли своих богов, брат-чужинец, — угрюмо заявил он, — чтобы король не передумал. Не торопись, и это правда. Пусть минует постыдное время, пусть тьма покинет листву. Тогда мысли Бавана обратятся к свету, вот истина, ага, да.

Денис вяло пожал плечами. Он уже сам с трудом понимал, где грань между чудом и обыденностью, между причинами и следствиями. А ведь ему предстояло привлечь на свою сторону варварского короля!

Как можно убедить кого-либо, если сам себе не веришь?

— По-моему, они уже синие. — Денис облизал пересохшие губы и вопросительно глянул на побратима. — Или скоро будут.

— Думаешь? Да, пожалуй. Это правда, я вижу...

Дон поднялся. Ох, как не хотелось ему идти к храму!..

Монахи, глядя на церемониймейстера, даже не шелохнулись. Дон ударил в гонг, и звук — глухой, рокочущий, словно шорох прибоя, — разнесся над парком.

Закачался потревоженный куст бивоны. Денис стал рядом с побратимом. То ли от утренней сырости, то ли от возбуждения, но детектива бил озноб. Колени мелко подрагивали, зубы начали клацать. Он вполголоса выругался и сделал несколько глубоких размеренных вдохов.

Это помогло: по телу прокатилась горячая волна, дыхание стало ровным и спокойным. В животе словно заработали кузнечные мехи, раздувающие пламя.

— Отчего они стоят? — спросил он у побратима. — Монахи? Они не собираются впускать нас?

— Им нельзя. Баван заперся изнутри, только он может открыть. Храм Водной Целительницы неприступен. Это истина, как то...