Юридическая психология. Социальная юриспруденция. 2 том - Екатерина Самойлова

Какой бы стройной и математически завершенной ни являлась бы современна генетика, она, как и во времена Моргана, мало, что может практически. Например:

Не раскрыты субстраты ни одного психического, неврологического, сосудистого и т. д. заболевания. Шизофрения, маниакально-депрессивный психоз, эпилепсия, врожденное слабоумие так и остались эндогенными заболеваниями. То есть, заболеваниями, наследуемая через ряд поколений причина данных заболеваний так и осталась неизвестной. Детей с болезнью Дауна не стало рождаться меньше. То же самое касается наследственных демиелинизирующих болезней, передающихся по наследству разными путями. Детей, у которых быстро развивается детский церебральный паралич, также не стало меньше. Немецкий психиатр и цитолог Алоис Альцгеймер, знал о заболевании, также передающимся по наследству, несравнимо больше, чем современные последователи Моргана. Луи Пастер, чисто эмпирически открывший фундаментальное влияние функциональной асимметрии на клеточное строение, опять эмпирически сблизив понятие жизни с понятием кристалла, опередил «генетиков» Моргана на столетия! А, что дала его теория медицинской практике – знают все! Остается только удивляться: «генетики», знающие с математической точностью законы селекции, сохранения, передачи и трансформации при гибридизации, ничего не могут предложить трансплантологам. Пересадка органа идет под мощным натиском подавления иммунитета реципиента. Генетики и сейчас не могут ответить на вопрос, в каком поколении реализуются болезни, находящиеся в генофонде человека? Иными словами, может ли дочь матери (или отца), страдающей шизофренией или эпилепсией родить здорового ребенка? В свою очередь, каким образом, здоровые мать и отец, имеющие эндогенные или демиелизирующие заболевания, или болезнь Альцгеймера в третьем поколении предков, рожают ребенка с этим заболеванием. И. безусловно, генетики школы Моргана, посчитают генеалогию Ругон-Маккар Эмиля Золя – литературной выдумкой. А, практикующие психиатры, использующие лишь клинический метод, в состоянии объяснить, почему у деда была параноидная шизофрения, отец страдал паранойяльным характером, что помогло ему стать знаменитым адвокатом, а сын стал серийным убийцей. Психиатры, чисто эмпирически знают, что больная шизофренией не родить никогда эпилептика. Ни один современный генетик не сможет объяснить, почему?

Пенитенциарный психолог, подчас с математической достоверностью должен определить, какой человек рожден быть преступником, в каких бы социальных и природных условиях он бы ни оказался. И какое преступление он совершит. Субстрат «преступности» Ф. Гальтон хотел найти, исследуя однояйцевых близнецов. Точно также и субстрат «гениальности». Генетики школы Моргана до сих пор не видят этих субстратов. Пенитенциарные психологи и врачи – психиатры, знают, что так называемый вторичный алкоголизм или наркомания, могут остановить преступника. Он станет болеть, но у него исчезнут мотивы и позывы на повторные преступления. Точно также, заболев алкоголизмом или наркоманией, у больного, страдающего тем или иным эндогенным заболеванием, прекращаются приступы шизофрении или эпилептические припадки. (Не во всех, конечно, случаях). Психиатры-клиницисты знают, почему? Генетики школы Моргана – не знают! Генетики не могут объяснить бесплодие молодой, здоровой женщины. Психиатры-психосоматики успешно лечат бесплодие. Здесь уместно привести «казус», который случился в 2001 году в одном из крупных городов России, в котором не счесть генетических лабораторий.

«Казус» 6.

Двадцатилетняя женщина, с неотягощенной наследственностью, здоровая, по профессии медицинская сестра, как и ее сорокалетняя мать, отец ее также здоров и работает водителем, не курит, алкоголизируется редко, выходит замуж за двадцатипятилетнего мужчину, также с хорошей наследственностью, который, как и ее отец, работает после службы в Армии, водителем и занимается лыжным спортом, не курит, алкоголь употребляет умеренно. Брак по любви. Живут от родителей отдельно, быт устроен. Отношения с родными у молодых хорошее. После четырехлетней жизни, при активных, ежедневных половых сношениях, обращаются к специалистам, в том числе и к генетикам, ибо женщина не может забеременеть. После всестороннего и детального обследования обоих, при котором никаких причин для бесплодия не обнаруживается, женщине выставляется диагноз: «Бесплодие четвертой степени». Никакого лечения нигде не предлагается, ибо лечить нечего. Молодые, смирившись с горем, решают усыновить ребенка. Начинают оформлять документы для усыновления. Женщина «внезапно» беременеет. На четвертом месяце беременности, во время работы (работает она в детской больнице), заражается от больного ребенка корью. Болезнь длилась неделю, и протекала в легкой форме. Вновь проходит специалистов, обследуется в различных медико-генетических центрах. Везде получает заключение, что никаких признаков неправильного развития плода не обнаруживается. Обследования повторяются, вплоть до восьмого месяца беременности в разных генетических лабораториях и центрах. Женщина рожает в срок, рода протекают нормально. Рожает шестипалую, на руках и ногах, с перепонками между пальцев, здоровую во всех других отношениях, девочку. Никто из специалистов, обследовавших женщину во время беременности, объяснить уродство ребенка не может. (Справка: по общему мнению врачей, как 19-того, так и ХХ-го века, беременная женщина, заболевшая корью, должна прервать беременность, ибо корь всегда поражает плод, особенно в первую половину беременности. Кстати, вспомним детектив Агаты Кристи «Зеркало треснуло»).

В конце своего правления Билл Клинтон объявил всему миру, что «американские генетики расшифровали генетический код человека». Возможно, у американских генетиков какие-то свои понятия расшифровки кода. Ибо, во всех других отношениях, любой код, если его расшифровывают, то информация, которая была закодирована, может быть переведенной на какой угодно язык. Если, американские генетики расшифровали генетический код человека, значит, они могут на родном языке прочитать все, что накопил тот или иной род, за свою историю. Рассказать на английском языке все, что хранит генофонд человека и человечества. Но это остается невозможным. Отсюда, вероятнее всего Президент Клинтон использовал PR.

Кстати, В. Л. Иогансен, введя понятие «ген» не пояснил, является ген – наследственной информацией, или – носителем наследственной информации?

(О датском генетике ходит печальный анекдот. Иогансен, вскоре после определения гена человека, заявил, что он открыл ген гениальности. За это открытие его выдвинули на Нобелевскую премию. Но, не успев ее получить, он извинился перед научной общественностью, ибо ошибся. То, что он принял за ген гениальности, на самом деле оказался геном шизофрении. Его простили, и вновь выдвинули на Нобелевскую премию за открытие гена шизофрении. Но, не успев получить премию, Иогансен вновь извинился перед научной общественностью, сказав, что опять ошибся, ибо то, что он принял за ген шизофрении, на самом деле является геном алкоголизма. В. Л. Иогансен так и умер (в 1927 году), не получив Нобелевской премии).

Генетики, обнаружив в 70-х годах так называемые «хвостатые» клетки, ответственные за регенерацию всех клеток организма, по их количеству могут определить, сколько лет жить данному человеку? Ибо, в процессе жизни, восстанавливая постоянно умирающие клетки всех органов и систем организма, хвостатые клетки теряют свои хвостики. Но, при этом, генетики не могут ответить на вопросы, при которых их формула смерти, имеет мало практического значения. Так, например, сосчитав хвостатые клетки у двадцатилетнего человека, по их остатку они могут сказать, что, если в скорость умирания клеток не изменится, то ему осталось жить № количество лет. Но, они не могут знать, будет ли процесс регенерации всегда протекать с одной и той же скоростью? Точно также, они не могут ответить и на более глубокий вопрос, касающийся психофизической и духовной природы человека. Может ли умереть человек насильственной смертью (например, попав под автомобиль, или утонув в реке во время купания в не трезвом виде), когда хвостатые клетки потрачены всего лишь на четверть? Определяя же формулу смерти по теории функциональной асимметрии, можно получить ответы и на вопросы, перед которыми пасует современная генетика. (См. Е. В. Черносвитов. «Формула смерти». Журнал «Закон и право». №12, 2001, №№1—12, 2002 и последующие, дополненные издания). Современная генетика ничтожно мало уделяет внимания однояйцевым близнецам, благодаря которым она, собственно, возникла как наука. Так, генетического объяснения, почему данная женщина родила однояйцевых близнецов, до сих пор нет. Отсюда, у медицинских генетиков бесполезно искать ответы на более глубокие вопросы, касающиеся однояйцевых близнецов, ибо, с их точки зрения, являясь генетически тождественными, они должны бы быть во всем абсолютно одинаковыми. Тем не менее, как показано выше, уже в период мифотворчества, было известно, что однояйцевые близнецы могут быть различны, как различны, например, Кастор и Полидевк, Аполлон и Артемида, Елена и Клитемнестра. Генетики не могут ответить на вопрос, почему, не превышая 1% населения, во все времена и у всех народов, однояйцевые близнецы с древних времен до сегодняшних дней так сильно притягивают к своим загадкам, лучшие умы? Генетики никак не могут объяснить, почему, как показывают различные исследования, именно родившийся первым, однояйцевый близнец, часто становится талантливым или преступным человеком? Или, почему, если роды протекают нормально, второй из однойяцевых близнецов рождается, как правило, через четыре минуты, после рождения первого близнеца. То есть, за время, когда клиническая смерть переходит в биологическую? Несмотря на блестящее открытие правоспиральной винной кислоты и левоспиральной виноградной кислоты, имеющих оду и ту же химическую формулу Луи Пастером, современные генетики не учитывают в своих теоретических построениях закона асимметрии. Генетики не могут объяснить леворукость, также существенный механизм одаренных и преступных личностей, передающийся исключительно по наследству и в 95%, через несколько поколений. Наконец, еще два, последних наследственных фактора, которые не имеют объяснения в концепции Моргана, но имплицитно содержатся в принципах построения евгеники Ф. Гальтона. По-видимому, сколько существовала власть человека над человеком как собственностью, столько действовал принцип, сформулированный римлянами, как jus primae noctis. «Право первой ночи», согласно которому девушка, находящаяся в собственности (как рабыня или крепостная), вступающая в брак, должна была отдать свою невинность своему хозяину. Здесь же, высоко ценимая с древних времен и у разных народов, невинность девушки (что нашло отражение в мифах о непорочном зачатии). Что, полностью не исчезло и в «развратном» и «раскрепощенном» ХХ-ом веке. Здесь же и жестокое наказание женщины за измену мужу. И, запрет весталкам иметь детей. Объяснение этого закона (как и всех, связанных с ним, отношений общества к женщине), порочностью или сладострастием, развратом, гиперсексуальностью всех мужчин, разных народов и в разные исторические периоды, безусловно, не является научным. Всякий закон отражает объективно существующую причинность явлений. Ф. Гальтону было известно, что женщина, «отдавшая» девственность своему первому мужчине, в дальнейшем может рожать детей от других мужчин, с полным наследственным «набором» психических и физических свойств, принадлежащих роду ее первого мужчины. В конце ХХ-го века, совершенно случайно, было обнаружено, что преимущество у первого мужчины перед всеми остальными в передаче своего генофонда, колеблется между 68—79%. В остальных случаях, почти в 90%, женщина рожает детей с «генетическим набором» какого-то одного из своих мужчин. А так как внешнее сходство к этому набору относится редко, то она практически не в состоянии вспомнить, кто был тот мужчина, оказавшийся сильнее всех остальных мужчин, ибо их дети являлись лишь по внешним, случайным и не существенным признакам, действительно их детьми. Настоящим отцом у детей, зачатых от разных мужчин, был тот, самый «сильный». Это было впервые обнаружено, когда 25-ти летняя датчанка, родила от своего мужа-датчанина, 100%-го латиноамериканца. Ей пришлось вспомнить, что в череде мужчин, которых она «знала» до своего замужества, был действительно парень из Гандураса, один из мальчиков, с которыми она «занималась любовью», будучи в лагере бойскаутов, когда ей было 12 лет.