Полуночное танго - Наталья Калинина

— Наконец-то, — сказала она. — Но мне будет очень жаль, если Рита от нас уедет.

О помолвке объявил дедушка Егор. Он толкнул очень длинную речь, которую я, разумеется, не запомнила. Суть ее сводилась к следующему: как хорошо, что любви покорны все возрасты, народы, социальные прослойки и так далее. Под конец дедушка прослезился, полез в карман за платком и вынул какую-то кружевную тряпку.

— С ума сошел, — услышала я мамин шепот. — Шутить тоже нужно в меру.

Ее последние слова потонули в диком хохоте. Дедушка Егор вертел в руках «платок». Он взирал на него с искренним недоумением. Это были женские трусики.

Бабушка демонстративно встала из-за стола и, окинув дедушку Егора уничижительным взглядом, направилась в дом.

— Куда же ты, Варечка? — Дедушка Егор стал краснее вареного рака. — Прости меня!

— Умора, — слышалось отовсюду. — Ну и выдал! Наш человек.

Дедушка Егор сидел, опершись локтями на стол, и исподлобья взирал на присутствующих. Потом взял бокал с вином и залпом выпил его. Я не заметила, когда он ушел, — вокруг такое творилось! Эти бородавки умели веселиться от души.

Арсен загородил мне дорогу в коридоре. Я несла блюдо с пирожками и булочками.

— Зачем она это сделала? — спросил он с трагическим надрывом в голосе.

— Что?

— Назвала этот сброд. Тут одни шлюхи и…

— Откуда ты знаешь?

— Не прикидывайся дурочкой. Моя мать никого из них близко к дому бы не подпустила.

— Дай пройти — блюдо тяжелое.

— Постой. Почему вы не хотите, чтобы я женился на Маргарите?

— Кто не хочет?

— Вся ваша семейка. Ты в том числе. Этот старый шут не смог удержаться от своих пошлых шуточек даже в такой торжественный день.

— Он мой дедушка. Не смей его оскорблять. Ну-ка, пусти.

Я попыталась пройти на веранду, но Арсен не дал.

— Он тебе не дедушка.

— Я не хочу тебя слушать.

— Придется. — Он взял у меня блюдо и поставил на маленький столик. — Он любовник твоей бабушки. Я видел собственными глазами, как они…

— Что ты видел собственными глазами, мой драгоценный?

Невесть откуда появившаяся Марго стояла подбоченясь на пороге и широко улыбалась своим по обыкновению ярко накрашенным ртом.

Арсен смутился, но всего на секунду.

— Ты сама все знаешь. Этот ваш дедушка Егор — старый любовник твоей…

— А мне это до лампочки, понял? У меня своих проблем навалом. У тебя, думаю, тоже.

— Зачем ты назвала эту шушеру? Что за балаган вы устроили? Я хотел, чтобы все было серьезно, чтоб за столом были только родственники и друзья.

— Все так и есть, как ты хотел, мой задиристый петушок. Пари держу, ты… гм… знаком со всеми девушками за этим столом.

— Но какое это имеет отношение к тому событию, ради которого мы устроили этот вечер? Все осталось в прошлом. А с прошлым нужно кончать раз и навсегда.

Арсен резким движением ладони разрубил пространство между нами. Глаза его сверкнули.

— Вот я и устроила этот прощальный вечер. Мне кажется, все вышло очень даже здорово. — Марго перевела взгляд на меня. — Пупсик, гости ждут пирожки. Мы сейчас.

— Что, дедушка Егор на самом деле мне не дедушка? — спросила я, садясь на свое место рядом с мамой. — Ты можешь объяснить мне, в чем дело?

— Он сегодня уедет, — сказала мама. — И больше никогда к нам не приедет.

— Ты знала обо всем с самого начала?

— Да. — Мама опустила голову. — Я ведь помню настоящего дядю Егора. Доченька, не суди нас слишком строго. Тем более, что дядя Егор приходится нашей Рите…

— Папа! Не умирай! Прошу тебя, папочка!

Это кричала Марго.

Мы с мамой со всех ног бросились к дому.

В доме было сумрачно и приторно пахло цветами. Поминки устроили в тесном семейном кругу — дедушку Егора в нашем городе не знали. Ираида, его жена, оказалась очень расторопной и симпатичной женщиной. Они с бабушкой не отходили друг от друга и то и дело уединялись.

Я слонялась из угла в угол, ощущая в душе невосполнимую пустоту. На спинке стула в столовой висела домашняя рубашка дедушки Егора. Возле дивана стояли его комнатные тапочки. Я полюбила его с того самого момента, когда он переступил порог нашего дома. Я так и не смогла осудить его за обман.

Марго за все эти дни не проронила ни слезинки. Никто из городских сплетников так и не догадался, что дедушка Егор был ее родным отцом. Ну а одноклеточные, если даже и сумели сложить два и два, не стали ни о чем оповещать жителей города. Общага вагоноремонтного всегда напоминала мне остров, населенный дикарями, которые не могли и не хотели находить общий язык с теми, кто обитал на материке. Бородавки помогли вырыть могилу, несли гроб, но прийти на поминки отказались.

Мама села за пианино. «Утешение» Листа наполнило опустевший после смерти дедушки Егора дом светлой возвышенной скорбью. Я вышла в сад, посидела минуты две на лавочке под орехом. Потом медленно побрела в сторону моего лаза.

…Они сидели в столовой — Славка, Эмма Вячеславовна и Марго — и о чем-то тихо разговаривали. Увидев меня, все трое как по команде улыбнулись. Эмма Вячеславовна стала наливать в чашку чай.

— Мы тебя ждали, — сказала Марго. — Тетя Эмма тебе чашку поставила. Как там дома, Пупсик?

— Все тихо и спокойно. Мне даже странно.

— Ты боялась, что Ираида устроит скандал?

— Да. — Я почувствовала неловкость и опустила глаза. Как-никак, но это была семейная тайна. Тайна нашей семьи.

— Пупсик, они давным-давно все знают. Ты уж прости, что мы не сказали об этом тебе. Понимаешь, отец приходился тете Эмме родным братом. Тебе будет не так-то просто все переварить. Знай одно: мои отец с матерью очень любили друг друга. Думаю, мы не имеем права осуждать их… Пупсик, тебе очень идет эта строгая прическа и морской загар. — Марго потрепала меня по щеке. — Ты превратилась в красивую и славную девушку.

— Сеньорита желает прокатиться по улицам Акапулько?

— Тебе всего неделю назад сняли гипс. Как ты справишься с Росинантом?

— Он у меня ученый и покладистый. Держитесь крепче, сеньорита. И наденьте шлем. — Он глянул на меня через плечо и улыбнулся. — Вы похожи в нем на космическую гостью с далекой планеты из созвездия Альфа-Рио-Бета-Гранде и так далее. Сеньорита не забыла запахнуть соболье манто? В прерии нынче прохладно.

Мы развели костер на пятачке, надежно защищенном от ветра кустами боярышника и шиповника. Их ярко-красные ягоды напоминали о том, что не за горами зима, хотя день стоял теплый и ясный. Славка испек картошку и яйца, я нарезала на клеенке хлеб и сало. У нас была и бутылка шампанского — втайне от всех мы решили отпраздновать нашу помолвку.