Позитивные изменения. Том 2, № 3 (2022). Positive changes. Volume 2, Issue 3 (2022) - Редакция журнала «Позитивные изменения»

Примером использования теории изменений в России вне государственного сектора, получившим широкое освещение в связи с упоминанием в первом русскоязычном пособии по Теории изменений, является разработанная в 2010–2011 году теория изменений Благотворительного детского фонда «Виктория» (Кузьмин, Кошелева, 2014). К этому кейсу продолжают обращаться на разнообразных практикумах по разработке теории изменений, например, вебинарах АНО «Эволюция и Филантропия», Московской школы управления «Сколково»: в них делается акцент на структуре теории изменений с указанием на важность формулирования допущений/условий и составления карты результатов в обратном порядке. Стоит отметить, что в российском опыте не происходит подмены теории изменений логической схемой. Также в разных российских интерпретациях этой концепции, которые в качестве референтного примера указывают опыт Благотворительного фонда «Виктория», остается один и тот же набор элементов теории изменений: ресурсы (inputs), действия (activities), результаты (outputs), эффекты (outcomes), воздействие (impact).

Также принципы теории изменений используются в Стандарте доказательности социальных практик в сфере детства, разработанном при поддержке Фонда Тимченко, Центра доказательного социального проектирования Московского государственного психолого-педагогического университета и Фонда президентских грантов. Важность этих принципов состоит в том, что они показывают неотъемлемость теории изменений для оценки социального импакта. Для оценки проекта необходимо иметь прописанную теорию изменений с тем, чтобы сформулировать предмет измерения. В социологической статье об изменении субъективного благополучия указывается, что для определения понятия «благополучие» используется теория изменений, в рамках которой указываются деятельность и цепочка социальных результатов (Archakova & Garifulina, 2020). Ранее отмечалось, что концепт благополучия является ключевым для измерения, потому что позволяет вовлекать целевые группы и именно на позитивные изменения благополучия в итоге направлены социальные проекты.

Некоторые грантодающие организации внедряют практику представления грантовых заявок в формате описания теории изменений, сопровождая это образовательными программами.

Более того, описанные в стандарте инструменты мониторинга и оценки с вовлечением разнообразных данных из разных источников могут быть включены в проект на этапе планирования, и наиболее простой способ сделать это — соотнести пункты из теории изменений с соответствующими им индикаторам и методами исследования. Как пишут ранее упомянутые авторы, при помощи теории изменений происходит операционализация измеряемого концепта, что позволяет сформулировать средства оценки.

Популярность теории изменений как инструмента проектирования и оценки в России растет постепенно. Некоторые грантодающие организации, например, фонд «Навстречу переменам», фонд «Дорога к дому» внедряют практику представления грантовых заявок в формате описания теории изменений, сопровождая это образовательными программами, позволяющими заявителям познакомиться с данным инструментом проектной работы.

Хотя говорить о широкой практике внедрения пока не приходится. В частности, как показывает исследование зарубежного и российского опыта проведения оценки проектной деятельности НКО[29], Фонд президентских грантов, являющийся на сегодняшний день самой крупной структурой, финансирующей социальные проекты в стране, не видит пока перспектив и возможностей для внедрения теории изменений, как и требований по оценке социальных эффектов и импакта для своих грантополучателей, считая, что это значительно усложнит процедуру выдачи и получения грантов. В целом, применение теории изменений в России на данном этапе является скорее исключением, чем общим стандартом и правилом. Во многом это обусловлено трудоемкостью реализации данного метода, в том числе отсутствием соответствующих цифровых инструментов, упрощающих задачу, а также, в целом, информации о порядке и процедурах разработки теории изменений. Стоит отметить, что первое методическое пособие по разработке теории изменений на русском языке было опубликовано только в 2021 году.

В целом, применение теории изменений в России на данном этапе является скорее исключением, чем общим стандартом и правилом. Во многом это обусловлено трудоемкостью реализации.

Интересно при этом, что в сборнике англоязычных статей, посвященных использованию теории изменений в мировой практике, этот подход характеризуется как модный и чрезмерно используемый («trendy, over-used … methodology») (Vun, 2021). Это ярко демонстрирует разрыв в используемых подходах в проектах, предполагающих социальные изменения. С одной стороны, догоняющее развитие позволяет избежать проблем роста: позднее внедрение технологии позволяет избежать ошибок ранней версии. К таким ошибкам в контексте теории изменений можно отнести недостаточный уровень внедрения практик мониторинга и оценки, а также отсутствие вовлеченности затронутых игроков. С другой стороны, с момента рефлексии об этих слабых местах методологии прошли годы и даже десятилетия, а использование методологии в России остается на начальном уровне без наличия какого-либо аналога.

СТРУКТУРА ТЕОРИИ ИЗМЕНЕНИЙ: ПРИМЕР ТЕОРИИ ПОЗИТИВНЫХ ИЗМЕНЕНИЙ

На основании рассмотренных источников можно вычленить неизменные элементы теории изменений и добавить к ним элементы оценки и вовлечения, адаптированные для российского контекста. Так получилась разработанная Фабрикой[30] «Теория позитивных изменений», которую можно выделить среди других подходов к созданию теории изменений. Преимуществами данного подхода является то, что за счет акцента на условиях и допущениях в результате получается именно теория изменений, а не логическая модель. Обязательным элементом Теории позитивных изменений являются индикаторы элементов в карте результатов: индикаторы не только позволяют уточнить предмет социальных изменений, но и выстроить необходимые каналы коммуникаций с целевыми аудиториями, что необходимо для их вовлечения. Особенностью Теории позитивных изменений, дополняющей традиционный подход, является наличие двух дополнительных блоков для расчетов индекса доказательности и индекса обоснованности. Первый указывает на характеристики модели мониторинга и оценки, второй — характеризует источники обоснований суждений о запланированных изменениях. Кроме того, модель дополнена экономическими расчетами — текущей ликвидностью, финансовой устойчивостью и рентабельностью продаж для проектов, предполагающих наличие механизма финансовой устойчивости посредством реализации товаров/услуг (т. е. социального предпринимательства).

Словосочетание «позитивные изменения» в названии подхода отсылает к понятию импакта как социальных изменений в результате проекта развития. Теория позитивных изменений использует принятую в России лексику (например, из правил подачи заявок на грант Фонда президентских грантов[31] и упомянутого Стандарта доказательности социальных практик) и выстраивает ее в качестве элементов теории изменений, которые взяты, в частности, из пособия «Теория изменений за десять шагов» Джеймса Ноубла (2019) и публикаций Джона Мэйна (2006). В настоящий момент Теория позитивных изменений включена в модель оценки проектов социального предпринимательства, планируемой к внедрению Фондом поддержки социальных проектов — федеральной структуры, которая занимается развитием среды социальных проектов и социального предпринимательства в России.

Теория позитивных изменений состоит из двух блоков. Первый — это дерево проблем с описанием текущей ситуации, целевой аудитории и проблемы целевой аудитории в контексте ситуации, которая подлежит позитивному изменению. Второй блок — это карта позитивных изменений — карта результатов проекта, выстроенных в соответствии с цепочкой социальных результатов от деятельности через результаты и эффекты в сторону социального импакта как финальной точки назначения.

ДЕРЕВО ПРОБЛЕМ

• Ситуация характеризуется объективными показателями на основании проверенных источников данных, с конкретизацией