Фрирен – И даже умереть не успеть. Том 1 - Tired God

пыткой. Этакой психологической, отравляющей душу ядом слабости — медленно и верно.

Взгляд обратился к крайней моей картине. И я всё же нашёл в себе силы встать. Подкрепил волю обещанием бросить мазохизм к понедельнику.

Всё же если это работает универсально и безотказно, так почему не применить приём в свою пользу?

В итоге тренировка прошла вроде бы и как надо, да только было такое ощущение, что… ой да что я — ощущение, что лучше бы пошёл пинать баклуши* у деревенского мастера по дереву, чем пытался улучшить контроль до контроля трёх заклинаний ветра.

Всё равно ведь на моём уровне что то — бессмысленно, что это. Какой толк в том, что смогу поддерживать в ауре сразу три активных конструкта, если продержусь так секунд десять-двадцать активного применения, чтоб его?

Короче, именно в этот день я и плюнул на всё, подойдя к Лирхеру, что в последнее время только и занимался заказами и контрактами на относительно сложные зелья, оставляя всю остальную мелочевку на меня.

Сейчас осень, поэтому закупки немного изменились. Впрочем, не намного. Настой бодрости — считай просто энергетик на натуральных ингредиентах, противопростудный отвар из-за спада температуры, лёгкие обезболивающие настои, способные помочь деревенским с головной или зубной болью, с растяжениями или царапинами — смотря от чего заказывали.

Средство от насекомых и против поноса — самое жестокое, что у меня есть в арсенале.

Что уж говорить, что иногда у нас заказывали… простой успокаивающий чай. Ага, самый обычный травяной чай, разве что с небольшим применением магии в нём.

Бытовые чистящие растворы, более узконаправленные для кузнецов, дубильщиков, мастеров по дереву и других специалистов. Ну и где-то пять видов алхимии для ухода за собой и гигиены.

В общем, алхимик при поселении без дела не останется никак. Разве что доход не сказать, чтобы особо значимым был. С учётом того, что моя плата за такие вот услуги шла прямо к Лихту, едва покрывая половину «месячного долга» — понятно почему все специалисты стремятся либо к фронтиру, либо просто к крупным городам: лучшие деньги делаются там, где либо этих денег много, либо идёт война.

В этот раз я просто без слов присоединился к Учителю, взяв на себя ассистирование. Час пролетел быстро, без особых разговоров. На улице начало темнеть, когда эликсир под пафосным названием «Неугасимое Пламя» наконец оказалось разлито по десяти крупным, увесистым флаконам.

Довольно полезный рецепт, на самом деле: позволяет огню гореть дольше и ровнее, не требуя лишнего подбрасывания топлива. Достаточно добавить немного в очаг или кузнечный горн, и пламя сохранит будет поддерживать стабильную температуру в течение нескольких часов.

Покупают как простые деревенские, так и специалисты — огонь к началу холодов так-то нужен каждому. Хотя цена немного кусается, да…

— Понял? — спросил Лирхер, снимая с себя экипировку.

Я тем временем подписывал этикетки — девять штук, которые позже надо будет приклеить к тарам. Десятая пойдёт в качестве «подарка» стеклодуву, что и делает для нас эти самые флаконы, так что там ничего не нужно.

— Да, учитель, — честно ответил ему, всё же негромко вздохнув, — Но повторить пока не смогу.

Что толку от того, что моя чувствительность позволяет понять какие процессы проводит с маной Учитель, если я просто не смогу сделать это сам? Хотя рецепт я запомнил, это да.

— Не можешь сейчас — сможешь позже, — отмахнулся старик, скидывая с себя довольно тяжёлый алхимический плащ.

— Знаю, — легко пожал плечами.

Лирхер кивнул, снова призывая свой посох. Опёршись об него, он уже хотел было уйти, оставив на меня мастерскую, когда я его прервал:

— Учитель, нужно обсудить кое-что.

— Давай, пацан, — кивнул тот, остановившись в проходе.

Я всё ещё выписывал название эликсира на шестой этикетке, не поднимая взгляда на него.

— Думаю, что нужно сменить темп тренировок — это первое.

— Наконец-то допёр, — фыркнул он, — Завтра с утра, после завтрака сядем да подумаем. Что ещё?

— Когда мне будет лучше всего уходить в Академию?

— Можешь свалить уже в следующую весну. Скорее всего сможешь потянуть обучение, — задумчиво проговорил он, под конец хмыкнув, добавив, — Хотя можешь дождаться и тринадцатилетия. Но шутить над тобой мелкие будут без жалости и уважения ко старшим.

— Спасибо.

Я наконец поднял взгляд, благодарно ему кивнул. Старпёр лишь махнул рукой, разворачиваясь:

— С тебя полагается, — произнём он, уже уходя — Старик не забудет о твоих долгах — жди письмо сразу по окончанию всех трёх курсов.

— Старик может ждать письмо ещё в первый курс, — кинул ему вдогонку.

И получил ожидаемый ответ:

— Не вздумай портить мой отдых от тебя, сопля демонова.

— Посмотрим, старый пень, — с улыбкой хмыкнул, зная, что Учитель это не услышит.

Следом прислушался к себе, пытаясь определить сколько у меня маны осталось. Обычно маг это ощущает рефлекторно, но я всё же новичок, так что, собственно, не успел наработать себе эти самые рефлексы. И кстати о них…

— Потерял контроль! — донёсся крик Лирхера из-за стены, со стороны кухни.

— Принял! — крикнул ему в ответ, вновь сосредоточившись, чтобы «сжать» свою ауру.

Один из приёмов, даже скорее один из важнейших навыков, которые я знал из первоисточника: сокрытие маны. И если благодаря своей чувствительности я мог почувствовать эту самую ауру достаточно чётко, то вот контроль подводил, не давая двинуться далее. С учётом, что тренировался я в этом направлении всего как месяц — довольно неплохой результат, на самом деле.

Ровно четыре недели назад я как раз впервые и смог ступить на тропу «нечестного мага». Нечестного по версии демонов, у которых это идёт вразрез с психикой вида, в основном, но некоторые люди тоже смотрят на тех, кто применяет фирменные приёмы Фрирен, унаследованные той от легендарной Фламме.

А суть в том, что контроль и сокрытие ауры (или маны, если угодно) позволяет магу, собственно, скрыть свою силу. Это, конечно, довольно большое преимущество, но человеки к такому относятся с долей понимания. И я как раз учусь поддерживать это сокрытие как предки (за тысячелетие назад) завещали (одной эльфийке-ученице) на постоянной основе.

И, стоит сказать, что это мне криво-косо, но всё же удавалось. Этак рвано,