Голоса из окон. Ожившие истории петербургских домов - Екатерина Кубрякова

Сталкивался ли он у парадных дверей, отправляясь спозаранку проведать собственную булочную на соседней улице за углом, с засидевшимися до рассвета гостями знаменитых жильцов, выходящими, подобно сомнамбулам, с очередного спиритического сеанса? («Сам государь бывал-с», — мог бы приврать коллегам швейцар, ведь ходили слухи, что Николай II действительно когда-то вызывал духов в кружке таинственной оккультистки).

А может, невестка Кокина, Ольга Гавриловна, подзуживаемая двумя дочерями, Машей и Надей, всю ночь не смыкавшими глаз, не в силах оторваться от нового любовного романа, спешила с визитом наверх, к своей прославленной квартиросъемщице, чтобы выразить свои восторги. В доме также находился магазин бумаги и канцелярских принадлежностей, в который, вероятно, часто посылались слуги, а вскоре из ближнего здания переехал сюда и книжный магазин, прямо под бок к автору своих бестселлеров.

Этой замечательной женщиной, обосновавшейся в доме на Невском, 158, в 1901 году на долгие двадцать лет, была Вера Ивановна Крыжановская, знаменитая писательница и спиритка.

Сорокачетырехлетняя Вера только что вернулась из Парижа, где, помимо творчества (к этому времени было опубликовано уже тринадцать романов Крыжановской, а впереди читателей ждет еще тридцать шесть), практиковалась в оккультизме, выступая в качестве медиума на спиритических сеансах в кружке известного французского мага Папюса.

В Петербурге ее ждали муж Сергей Валерианович Семенов и продолжение духовных практик — помимо службы в канцелярии Его Императорского Величества, Сергей председательствовал в «Кружке для исследований в области психизма», собрания которого пользовались особой популярностью у высокопоставленных лиц, включая, как говорили, и императорскую семью.

Воссоединившись, супруги сняли квартиру в этом доме, «перевезли» сюда кружок, который теперь официально расположился по адресу «Невский пр., 158, телефон № 52427», и вместе со своей пятилетней дочерью Тамарой обосновались в этих стенах на долгие годы.

Вера Ивановна обладала поразительной работоспособностью. Она выпускала по несколько романов в год, как классических любовных, где благородная героиня, претерпевая всевозможные несчастья, находит в конце концов любовь и покой, так и других, нетривиальных жанров. Крыжановская стала первой русской писательницей-фантасткой, описав телепортацию, путешествия на космических кораблях, жизнь на Марсе. Отдельный цикл Вера Ивановна посвятила истории древнего Египта. Но ключевой темой романистки стала, конечно же, оккультная, которая так или иначе присутствует во всем ее творчестве. В стенах этого дома родилась знаменитая пенталогия «Маги» и еще множество мистических произведений.

Каждый роман, выходивший из-под пера Крыжановской, становился горячей темой для обсуждения. Несмотря на большой успех у публики и некоторые регалии (например, почетный отзыв комитета Пушкинской премии Петербургской Академии наук), книги Веры Ивановны имели репутацию бульварной литературы невысокого качества. Злопыхатели насмехались над чудачкой, верившей в потусторонний мир, а Максим Горький даже опубликовал едкую статью, где сравнивал читателей Крыжановской с неумытым глупым лакеем Ванькой, которому барин отдает случайно попавшую к нему «забористую» безграмотную дребедень. По мнению безжалостного критика, у Крыжановской было все, что такие Ваньки любят, — «медиумы, духи, черти, поползновения к сатире и мистицизму». Горький возмущался не только отсутствием содержания и «дубоватым» языком, но тем, что писательница в угоду сюжету переписывает библейские сказания на свой лад. «Говорят — по Сеньке и шапка. Ну, Ванька, скверная же у тебя шапка! Неужели ты не чувствуешь, что заслуживаешь лучшей? Ведь ты уже не крепостной и не лакей, ты достаточно свободен для того, чтоб крикнуть людям, отравляющим тебя всякой мерзостью: Не хочу мерзостей!» [83].

Одна из главных причин интереса к личности Веры Ивановны, как у ее поклонников, так и у злопыхателей, состояла в том, что все свои романы женщина писала не сама. Еще в начале карьеры Крыжановская вошла в спиритический контакт с английским поэтом Джоном Уилмотом (графом Рочестером), который «полностью материализовался, воспользовавшись медиумическими способностями Веры Ивановны, и предложил ей всецело отдать свои силы на служение Добру» [84]. Именно Рочестер, творивший в XVII веке за двести лет до Веры Ивановны и неожиданно ставший ее «Учителем и невидимым покровителем», диктовал ей тексты всех ее произведений. Дух графа, умершего в 1680 году в возрасте тридцати трех лет от сифилиса, общался с Верой по-французски, а затем все, что было ею записано в бессознательном состоянии, переводилось на русский.

Почему Джон Уилмот, живший в Англии в эпоху реставрации, выбрал русскую писательницу, живущую в этом доме на Невском проспекте, как своего проводника? А главное, почему он диктовал ей именно эти тексты? При жизни талантливый поэт, прославившийся как едкий сатирик, любовный лирик и автор порнографической поэмы «Содом, или Квинтэссенция разврата» имел репутацию весельчака, дамского угодника и дебошира. Дважды он похищал свою возлюбленную, сидел в тюрьме, сражался на войне, нещадно критиковал короля Карла II, который то отлучал от двора, то снова прощал своего любимца. Скрываясь от властей, Уилмот одно время даже жил под чужим именем, прикидываясь доктором, излечивающим народ от бесплодия. Более того, врачебная практика авантюриста пользовалась большим успехом, как и выступления «доктора» против власти. И вот уже, сняв маску лжеврача, Джон выступает в Парламенте с речью в поддержку короля. Духовная жизнь Рочестера была такой же бурной — ярый нигилист, безбожник и противник религиозной морали несколько месяцев провел в беседах со священником и вернулся в лоно церкви. Яркая, полная приключений жизнь гениального, по мнению Вольтера, Уилмота и его замечательное поэтическое наследие до сих пор продолжают вдохновлять — наши современники ставят пьесы о Рочестере, а киновоплощением поэта-вольнодумца стал Джонни Депп в фильме «Распутник» 2004 года.

Так неужели дух бунтаря XVII века являлся в доходный дом булочника Кокина и диктовал экзальтированной писательнице оккультно-космологические истории? Несмотря на усмешки злопыхателей, все свои книги Вера Ивановна подписывала двойной фамилией Крыжановская-Рочестер. Даже в адресном справочнике она записана дважды — как Семенова и как Крыжановская-Рочестер. Высечено имя английского графа и над могилой оккультистки.

Таинственная супружеская чета прожила в этом доме двадцать лет. Сергей Валерианович дослужился до чина камергера, действительного статского советника и старшего чиновника канцелярии Императора. Вера Ивановна продолжала писать, создав в общей сложности более восьмидесяти романов и повестей. После революции Семеновы приняли решение остаться в Петрограде, но в 1920-х Сергея арестовали (он умрет в тюрьме