Быть Леонардо Ди Каприо - Дуглас Уайт

Именно тогда Рик Йорн задумался, не будет ли роль Джека интересна Лео. Чутье подсказывало ему, что крупнобюджетная эпическая картина соберет большую кассу и достигнет масштабного успеха, который был так нужен его клиенту. Однако Леонардо согласился не сразу.

«Сперва он посмеялся надо мной и ответил: „Да ни за что!“» – вспоминает Йорн первую реакцию Ди Каприо на сценарий «Титаника». Для Лео в этой роли не было ничего интересного: герой не был наркоманом или поэтом-бунтарем, не страдал никаким психическим заболеванием – в нем не было ничего особенного. Однако его очень заинтриговало то, что на роль Роуз претендует Кейт Уинслет, хотя ее участие в фильме пока было гипотетическим.

Кейт вспоминает: «Я познакомилась с Джимом еще до того, как прочла сценарий, и подумала: какая отличная идея. Он уже полтора года обдумывал идею фильма, а встретились мы в декабре 1995 года. Потом я прочла сценарий и подумала: о боже! Слезы так и текли рекой. Я поняла, что должна сняться в этом фильме. Взяла быка за рога, сама ему позвонила и сказала: „Эту роль должна сыграть я. Дай мне шанс, друг! Для меня „Титаник“ – история любви, а не фильм о затонувшем корабле; я никогда не воспринимала его как еще один фильм о „Титанике“. Просто так уж случилось, что события разворачиваются именно на борту „Титаника“».

Уинслет прилетела на пробы в Лос-Анджелес и произвела хорошее впечатление, но Кэмерон по-прежнему не спешил с выбором. В отчаянии она послала ему розу, приложив открытку «От вашей Роуз»; она надоедала ему по телефону. «Вы не понимаете! – взмолилась она однажды, позвонив ему по мобильному в машину. – Я – Роуз! Не понимаю, зачем вы рассматриваете другие кандидатуры!»

Услышав, что Джека, возможно, сыграет Леонардо Ди Каприо, она стала всячески поддерживать его. «Боже, как мне хотелось, чтобы именно Лео сыграл эту роль!» – вспоминала она. Она даже сказала Кэмерону, что пусть он не выберет ее, но уж Лео он пригласить просто обязан.

Тем временем Леонардо воспринял как должное, что Кэмерон с самого начала прочил на главную роль именно его. Но на самом деле канадский режиссер не был уверен, что Леонардо годится на эту роль.

«Он не произвел на меня впечатления актера, обладающего всеми качествами, которые я хотел видеть в Джеке», – объяснял Кэмерон. Как два смущенных подростка на первом свидании, желая ничем не выдать, что они друг другу нравятся, Леонардо и Кэмерон начали обхаживать друг друга и прощупывать почву. Наконец Леонардо согласился прийти на пробы. Однако при этом он так усиленно притворялся, что роль его не интересует, что чуть все не завалил.

Вспоминая пробы, Кэмерон рассказывал: «Его поведение мне не понравилось. Он сидел, развалившись, и курил, как будто все это его не слишком интересовало, мне показалось, он даже не слышит, что я говорю».

Режиссер чуть не остановил пробы, решив, что зря тратит время.

«Но когда он встал и прочел диалог для сцены, меня словно огорошили, – продолжает Кэмерон. – Я смотрел на него и понимал – передо мной Джек».

Но Ди Каприо по-прежнему сомневался и попросил Кэмерона наделить Джека какой-нибудь особенностью, которая сделала бы роль более своеобразной, как у его персонажей в «Гилберте Грейпе» и «Жизни этого парня».

«Послушай, – ответил Кэмерон, – я не хочу, чтобы этот герой был мрачным и нервным, не хочу, чтобы у него был тик или он хромал или что там еще тебе хочется сыграть. Сыграть Джимми Стюарта куда сложнее».

Тем временем Уинслет взяли на роль – ее гонорар был чуть меньше миллиона долларов. Для Лео это стало последним аргументом «за». Он наконец согласился участвовать в проекте после того, как так долго медлил, но запросил гораздо больше – два с половиной миллиона. Это был его первый семизначный гонорар.

«Я очень долго сопротивлялся, – вспоминает Ди Каприо. – Поначалу я отнесся к проекту предвзято, так как не горел желанием сниматься в крупнобюджетном кино. Но после того как познакомился с режиссером, Джеймсом Кэмероном, и Кейт Уинслет, которую взяли в проект до меня, сразу согласился».

Решившись, Леонардо очень проникся ролью. «В Джеке мне больше всего понравилось то, что он – творческая личность, – рассказывал он. – Это богемный персонаж. Фильм хорош и тем, что Джеймс был и режиссером, и сценаристом, поэтому история Джека и Роуз была для него очень важна. Он понимал, что даже если напичкать фильм спецэффектами, то получится просто красивая картинка, если только зрители не проникнутся сочувствием к этим двум героям».

Важным фактором послужило также то, что Кэмерон, по слухам, согласился прописать в контракте Лео необычный пункт: актеру разрешалось взять с собой на съемки шестерых друзей, чтобы те могли там «подурачиться». Но если Лео и рассчитывал, что эти съемки окажутся похожими на все остальные, иллюзия быстро рассеялась, когда он приступил к работе. Дело в том, что Джеймс Кэмерон прославился не только как виртуозный кинорежиссер, но и как человек, которому необходимо абсолютно все держать под контролем. Он вмешивался во все, от съемок до сценария, от монтажа до продюсирования, а иногда сам вставал за камеру, руководил постановкой трюков или брался за малярную кисть.

Не желая повторять ошибок, совершенных на съемках эпического провала Кевина Костнера «Водный мир» (1995) – самого дорогого фильма в истории кинематографа, для которого построили декорации на Гавайях, – Кэмерон решил соорудить павильон на суше. В мексиканском городе Санта-Розарито примерно в двадцати милях от Сан-Диего началось строительство нового студийного комплекса стоимостью пятьдесят семь миллионов долларов. Одновременно с постройкой массивных декораций и водного резервуара приступили к съемкам сцен, происходящих в наше время; ветеран кинематографа Глория Стюарт сыграла Роуз в старости, вспоминающую драматические события на корабле.

Эти кадры снимали в Галифаксе, на исследовательском судне «Академик Мстислав Келдыш» – том самом, с которого Кэмерон совершал погружения для подводных съемок год тому назад. Пятьдесят членов съемочной группы отправились в Новую Шотландию. Эта поездка должна была стать коротким этапом перед началом основных съемок, однако 9 августа 1996 года, через три недели после начала проекта, несколько человек вдруг сильно заболели сразу после обеденного перерыва, и начался кошмар.

Вспоминает актер Льюис Абернати, сыгравший циничного помощника охотника за ценностями, которого играет Билл Пэкстон: «Люди катались по полу, совершенно потеряв контроль. Некоторые утверждали, что у них начались галлюцинации и перед глазами поплыли цветные полосы. Я решил, что это пищевое отравление, – продолжал он (к счастью, в тот день сам он в отеле не обедал). – От испорченных морепродуктов вполне могут возникнуть галлюцинации, а на нашего поставщика питания, как мы потом узнали, поступало много жалоб. Джима погрузили в фургон – он выглядел ужасно, просто ужасно. Один глаз у него был весь красный, как у Терминатора, – ни зрачка, ни радужки, просто красный, как свекла. Другой выглядел так, будто он с четырех лет нюхает клей».