Портрет предателя (СИ) - Зеленая Марья

Доминика залилась густой краской. Она не имела права изменять жениху, но тяга к Зигурду оказалась сильнее ее.

«В любом случае, через пару дней он уйдет из города, и все это закончится!» — эта мысль должна была успокоить ее совесть, но вместо этого у Доминики пронзительно защемило в груди, а к глазам подступили жгучие слезы.

Она закрыла лицо руками и несколько раз глубоко вдохнула. Это помогло ей прийти в себя.

«Нужно возвращаться», — подумала она, еще раз внимательно осмотрела свою одежду и поднялась по деревянной лестнице.

Себастьян как раз вошел на этаж, увидел невесту и бросился ей навстречу.

— Дорогая, я уж тебя обыскался! — в его голосе послышалось беспокойство. — Где ты была?

«Господи, как же стыдно! — подумала Доминика. — Он так заботится обо мне, а я…»

— Да вот, спускалась подышать свежим воздухом, — криво усмехнулась она.

— Как это мы разминулись? — удивился юноша, устало присаживаясь на стул.

Доминика уселась на соседний.

— Как прошла встреча? — поинтересовалась она, чтобы хоть как-то приглушить стыд, разъедающий ее изнутри.

Себастьян расстроено взъерошил каштановые пряди.

— Альберди нам ничем не поможет, — пожаловался он. — Шульц прислал ему ультиматум и собирается со дня на день напасть на город. Дядюшка готовится к обороне. И войск он нам, разумеется, дать не сможет.

— И что теперь? Кто еще может нам помочь?

— Я думал об этом. В Монтерре — никто. Остальные дворяне либо убиты, либо тоже готовятся отражать нападение. Остается только король Мергании…

— Я слышу слово «Мергания»? — раздался голос Зигурда, и он показался на лестнице с корзиной в руках. Он поставил ее на стол и достал из нее хлеб, сыр, колбасу и несколько бутылок эля.

— Да, — ответил Себастьян. — Похоже, мы отправляемся туда.

— Зачем? — спросил Зигурд.

Он уселся за стол и отломал себе кусок батона.

— Ну… — замялся юноша. — Альберди отказался предоставить нам кров в своем дворце.

Доминика удивленно взглянула на кузена: «Разве речь шла о крове?» Но потом она вспомнила, что они договаривались не рассказывать Зигурду о том, что собираются просить у герцога военную помощь.

Хейдеронец отхлебнул эль прямо из бутылки.

— Дворяне… — презрительно хмыкнул он. — Жалко им для своих же родственничков даже койки в чулане.

— Мы… э-э-э… разошлись в некоторых вопросах… — неопределенно протянул Себастьян.

— По поводу бантов на туфлях, подходящих к цвету кальсон? — ухмыльнулся Зигурд. — Знаю я эти ваши светские разговоры.

Себастьян недовольно закатил глаза и принялся за еду. Доминика рассеянно жевала сыр, хотя ей кусок в горло не лез после сегодняшних происшествий. На минуту воцарилась тишина, нарушаемая лишь назойливым жужжанием жирной мухи, которая нагло летала вокруг стола и пыталась примоститься на кусок колбасы. Зигурд не выдержал, взмахнул рукой и поймал насекомое на лету, затем разжал кулак, и черный трупик плавно опустился на пол. Доминика нервно хихикнула.

— Итак, вы собираетесь в Мерганию? — переспросил Зигурд, вытирая мушиные потроха о свои штаны.

Себастьян поднял на него глаза.

— Да. Нам больше не к кому обратиться.

— А король, я так понимаю, ваш родственник?

— Какой ты догадливый, — съязвил юноша.

— Он троюродный кузен матери Себастьяна, — пояснила Доминика, — родной брат Альберди.

— Очередной троюродный кузен? — хмыкнул Зигурд. — И тоже тебя недолюбливает?

— Нет, он хорошо относится к нам обоим, — подал голос Себастьян.

— Путь в Мерганию неблизкий, — заметил наемник. — Как вы думаете туда добираться?

Доминика подняла глаза к потолку, задумчиво разглядывая хитросплетения деревянных балок.

— Мы бывали там раньше, но тогда мы плыли на корабле, — промолвила она.

— Теперь об этом не может быть и речи. Форталеза захвачена, а следующий порт лежит далеко на юге, — добавил Себастьян. — Чтобы добраться до столицы по суше, надо обогнуть горы. Нам придется скакать через всю Ангалонию на северо-восток, а потом через пол-Мергании на северо-запад.

— А почему бы вам не податься туда напрямик? — спросил Зигурд.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Как это? — уточнил Себастьян. — Через Хейдерон, что ли?

— Да.

— С ума сошел? Лезть в самое логово врага.

Зигурд пожал плечами.

— Шульц ищет вас в Ангалонии, ему и в голову не придет искать вас в Хейдероне. Если мы будем избегать крупных городов, то никто вас не найдет.

Себастьян призадумался.

— Возможно, ты и прав, но насколько я знаю, дороги в Мерганию через горы не существует.

— Официально — нет, — хмыкнул Зигурд и отхлебнул из бутылки. — Но кто ищет, тот всегда найдет.

— Что ты имеешь в виду? — поднял брови юноша.

— Есть одна контрабандная тропа. Не княжеский тракт, конечно, но пешком перебраться через горы вполне под силу. А там и до Дюбона рукой подать.

Себастьян растеряно почесал затылок.

— Но как мы найдем эту тропу?

— Я покажу, — ответил Зигурд. — Я все равно собирался в Хейдерон, так что нам по пути.

В глазах юноши вспыхнула благодарность.

— Спасибо! Что бы мы без тебя делали?

— Пожалуйста, — криво усмехнулся наемник.

Доминика молча жевала хлеб с сыром, прислушиваясь к их разговору. Зигурд отправится с ними, а это значит, что они еще какое-то время проведут вместе! Она невольно ощутила, как радость наполняет ее душу. Даже если им не удастся больше побыть наедине, она хотя бы сможет видеть его рядом!

28. Отъезд

За окном уже стемнело, и комнату освещало лишь тусклое мерцание свечи на прикроватном столике. Доминика печально рассматривала себя в зеркале. Ей все еще было жаль своих прекрасных волос. Она так любила подолгу расчесывать их перед сном, а теперь они едва доставали ей до подбородка.

Стукнула дверь, и в зеркале Доминика увидела Себастьяна. Он подошел к ней сзади и прижался к ее спине. Густые мягкие пряди юноши коснулись ее щеки, а ладони настойчиво обхватили грудь, сминая тонкий лен ночной сорочки.

Доминика невольно передернула плечами и попыталась отстраниться.

— Пожалуйста, не надо, — прошептала она.

— Почему? — спросил Себастьян, и принялся покрывать ее шею легкими поцелуями.

Доминика использовала свой излюбленный аргумент:

— Потому что мы еще не женаты!

Себастьян замер, затем вдруг резко развернул ее к себе.

— И что с того? — с неожиданной злостью спросил он. — Я не виноват, что у меня украли документы! Сколько еще я должен терпеть?

Доминика не нашлась что ответить, и удивленно посмотрела на него.

— Мы уже столько лет вместе! — с жаром продолжал Себастьян. — Неужели ты мне до сих пор не доверяешь? Я люблю тебя и женюсь сразу, как только смогу!

— Нет, пожалуйста…

Карие глаза юноши потемнели от гнева.

— Сколько можно меня мучить? Я мужчина, мне это нужно! — воскликнул он, схватил ее за вырез рубахи и рванул его на себя. Тонкая ткань угрожающе затрещала.

— Отпусти меня! — выкрикнула Доминика и изо всех сил залепила ему пощечину.

Себастьян резко отпрянул от нее, весь красный, тяжело дыша. Оплеуха отрезвила его. Он ошарашено уставился на невесту.

— Прости, любимая, не знаю, что на меня нашло, — виновато пробормотал он.

Доминика смотрела на него глазами полными слез. Себастьян обнял ее.

— Клянусь, я буду ждать сколько угодно. Прости меня!

Когда за ним захлопнулась дверь, Доминика упала на постель и зашлась в горьких рыданиях. Ей было невыносимо стыдно. Она тонула в этой лжи, вязла в липкой паутине предательства. Она не хотела обманывать Себастьяна, но была не в силах противиться страсти к Зигурду. Хейдеронец был нужен ей как воздух, она сходила по нему с ума. Но и бросить кузена она не могла, не имела права предать их многолетнюю дружбу, не могла осквернить память родителей, которые благословили их на брак.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Все это было выше ее сил, и единственное, что ей оставалось — лишь уткнуться носом в подушку и заливать ее горючими слезами.