Портрет предателя (СИ) - Зеленая Марья

К игрокам приблизилась пышнотелая официантка и грохнула на стол тяжелые кружки. Она склонилась над Зигурдом, призывно улыбаясь, чуть не вываливая ему на плечо свои прелести, и что-то прошептала ему на ухо. Наемник покачал головой и машинально хлопнул ее по увесистому заду. Доминика вдруг ощутила болезненный укол ревности, а девица обиженно надула губы и отправилась завлекать других клиентов.

— Повышаю! — Зигурд подвинул столбик серебряных монет в центр игрового поля и отхлебнул немного пива.

Один из его противников швырнул свои карты на стол.

— Пас! — в сердцах заявил он.

Второй игрок что-то долго соображал, мучительно вглядываясь в веер карт, затем махнул рукой:

— Пас! Хватит на сегодня, моя старуха и так с меня шкуру сдерет!

Оба спасовавших отодвинули стулья, и вышли из-за стола.

Третий игрок — худощавый мужчина лет сорока с болезненно красным лицом и черными усиками — лихорадочно блеснул темными глазами.

— Отвечаю! — заявил он, расстегнул кошелек и вытряхнул все его небогатое содержимое на стол.

— Опять Кончини сегодня без порток домой пойдет, — послышался чей-то смешок из толпы.

— Заткнись! — огрызнулся красномордый.

Зигурд подвинул в середину очередную кучку монет.

— Повышаю!

Кончини заглянул в свои карты.

— Отвечаю!

Он потряс кошелек, в надежде найти там завалявшуюся наличность, но тот был безнадежно пуст.

— Что, Кончини, денежки закончились? — раздался ехидный голос из толпы. — Снимай портки!

— Иди к черту! — проворчал тот, достал из кармана серебряные часы и швырнул их на стол. — Вскрываемся!

Игроки выложили карты. Зрители подались вперед, вытягивая шеи, чтобы лучше видеть результат.

— Проклятье! — выругался Кончини и бахнул кулаком по столу.

Зигурд притянул к себе груду монет и принялся рассовывать их по карманам.

— Дай мне отыграться! — заканючил красномордый. — Я чувствую, мне вот-вот попрет удача! Я ведь почти выиграл — если бы не этот чертов король! Эй, Атилла, займи денег! Я отыграю — и верну!

— Хрена тебе лысого! — насмешливо ответил тот, кого назвали Атиллой. — Ты еще со мной за прошлый раз не рассчитался!

— Я отыграюсь! — пробормотал Кончини. — Эй, хейдеронец, давай сыграем под расписку!

— Нет, я все на сегодня, — Зигурд расслабленно откинулся на спинку стула, и принялся лениво потягивать свое пиво.

Лицо Кончини приобрело цвет спелого помидора. Он вскочил из-за стола и принялся изрыгать грязные ругательства, потрясая сжатыми кулаками.

— Сучий потрох! Кусок сранины! Проклятый дикарь! Он жульничал! Все видели? Он жульничал!

— Заткнись, Кончини! — промолвил кто-то из толпы. — Все знают, что единственный, кто здесь жульничает — это ты! Хейдеронец играл честно!

Красномордый стремительно повернулся к говорящему и ткнул в него трясущимся пальцем.

— Ах ты лярвий выблядок! Значит ты с ним заодно! — завопил он, брызжа слюной в разные стороны. — А ты знаешь, что эти выродки хейды сотворили в Форталезе? А может ты их шпион? Сейчас стража с вами разберется!

Доминика внутренне напряглась, ожидая, неприятностей, а Зигурд не проронил ни слова и продолжал спокойно пить свое пиво.

Кончини перегнулся через стол и вперил в него ненавидящий взгляд.

— Да ты знаешь, кто я такой? — злобно прорычал он.

Зигурд лениво поднял на него холодный взгляд, слегка изогнув рассеченную бровь.

— Я — Джузеппе Кончини! — не унимался красномордый. — Я капитан гвардии!

— Бывший капитан! — ляпнул кто-то из толпы. — Всем известно, что тебя уволили за пьянку. На самом деле никакой ты не капитан, а просто хер собачий!

Зрители дружно рассмеялись.

— Да ты знаешь, что мы делали с хейдеронскими дикарями? — продолжал орать Кончини. — Да мы вас, тварей, жгли целыми деревнями! Я лично выпустил кишки десяткам таких, как ты!

Зигурд смотрел на него с тем равнодушием, с которым смотрят на назойливую муху, когда бывает лень поднять руку, чтобы ее прихлопнуть.

— А как визжат ваши бабы, когда их пускаешь по кругу! — разорялся ангалонец. — Как будто свинью режешь! А знаешь, как ваши детишки смешно дрыгаются, когда их штыком протыкаешь? Извиваются, как черви на крючке!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Глаза хейдеронца на миг вспыхнули ледяной ненавистью.

— Я тебя запомнил, Джузеппе Кончини, — сквозь зубы процедил он, затем его лицо вновь приняло бесстрастное выражение.

— Пойдем, выйдем, тупой обмудок! — распалялся красномордый. — Поговорим по-мужски! Я тебя научу, как уважать ангалонцев!

Он схватился за эфес шпаги, висящей у него на поясе, но тут на него навалились двое вышибал и выволокли его за дверь, невзирая на грязные ругательства и отчаянное сопротивление.

К столу подбежал трактирщик.

— Прошу меня извинить, — кланяясь, затараторил он. — Нужно было еще раньше выгнать этого мерзавца. Он и прежде учинял здесь скандалы! Спасибо, что не поддались на его провокацию и не стали устраивать драку. Предлагаю ужин для вас и ваших друзей за счет заведения!

Зигурд согласно кивнул и указал Доминике и Себастьяну на свободные стулья. Те проводили взглядом бушующего Кончини и уселись за стол.

— С чего это ты решил вдруг затеять игру? — поинтересовался юноша.

— Добываю деньги на дорогу до Хейдерона, — пояснил Зигурд.

— А если бы ты проиграл? — спросил Себастьян.

Наемник молча пожал плечами.

Доминика сидела потупившись и делала вид, что ее крайне заинтересовали древесные узоры на столешнице. Лишь украдкой она осмеливалась бросать на Зигурда быстрые взгляды. Один раз их глаза встретились. Ее будто прожгло насквозь. Она вспыхнула от смущения и поспешно опустила ресницы.

Подошел трактирщик с бутылкой вина.

— Прошу, господа! Наше лучшее вино трехлетней выдержки! За счет заведения!

Он поставил на стол три почти чистых бокала и ловко разлил по ним напиток.

— А вы где были? — поинтересовался Зигурд.

Себастьян пригубил вино, поморщился и отставил бокал.

— Гуляли по городу, — ответил он и печально добавил. — У меня срезали кошелек.

Зигурд хмыкнул.

— И почему я не удивлен? Много пропало?

— Да черт с ними, с деньгами! — махнул рукой юноша. — Но там были документы и печать!

— Это плохо, — заметил хейдеронец. — И что будешь делать?

— Пойду завтра к Альберди, может, он чем поможет.

— Ну что ж, удачи.

27. Новый день

На следующее утро Себастьян снова отправился во дворец, а Доминика осталась сидеть за столиком, закусывая лимонный чай апельсиновым пирогом. На лестнице раздались шаги, и в холле показался Зигурд. Последние два дня он завтракал внизу, видимо не желая встречаться с Себастьяном за одним столом.

Вот она — подходящая возможность для того, чтобы поговорить с ним и попросить его уйти! В горле Доминики пересохло, ладони предательски вспотели. Она поднялась из-за стола.

— Зигурд… — ее голос дрогнул.

Он подошел к ней и порывисто обнял, зарывшись носом в ее волосы.

— Моя девочка, — выдохнул он, — как же я по тебе соскучился!

Доминика прижалась к широкой груди и вдохнула его волнующий запах. Глаза невольно закрылись, и она утонула в его объятиях, превратившись в безвольную куклу. Ее желание порвать с ним внезапно начало таять как снег под весенним солнцем.

Зигурд отстранился от нее и погладил по щеке теплой ладонью.

— Скилик, через пару дней мне придется уйти из города, — произнес он, напряженно глядя ей в лицо.

В груди Доминики противно заныло, на глаза навернулись слезы. Но ведь несколько минут назад она сама собиралась просить его о том же?

— Почему? — еле слышно спросила она.

— После того, что случилось в Форталезе, ангалонцы боятся, что если Шульц нападет на Кастиллу, то хейды воткнут им нож в спину.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— А они и правда так сделают?

— Я не знаю. Возможно. Думаю, скоро начнутся облавы на хейдеронцев. Трактирщик уже косо на меня посматривает, — Зигурд немного помолчал, затем пристально взглянул ей в глаза. — Решай, идешь со мной, или останешься с ним!