Завтра в Берлине - Оскар Кооп-Фан

ничем не терзаются.

Гордость официанта как необходимая оборона против унизительности его ремесла.

Мужчины-бабники и мужчины-собачники.

Немки на велосипедах, с сияющими, влюбленными лицами и с ребенком на детском сиденье сзади.

Довольство занятых, см. у Пруста, стр. 1534: «…а еще потому, что в нем говорило чувство удовлетворения, какое испытывают люди, „занятые“ хотя бы и глупейшим делом, люди, у которых „нет времени“ для того, чем занимаетесь вы»[22].

IV

Нынче Тобиас с Арманом ужинают у Франца. С тех пор, как Астрид живет с ним, вид у квартиры стал здоровее; то там, то тут – женские вещи, словно скромные украшения. Сапожки прямо на полу, платье – и воздух в гостиной уже будто чище; видно, что Франц больше не один на один со своим существованием, кто-то идет рядом, и платье, и сапожки прямо на полу – свидетельства его счастья, его успокоения.

Ужин проходит мило. Закидываются умеренно. Беседуют о новой жизни. Тобиас пришел с чемоданом – завтра, в шесть утра, у него поезд в Кёльн. Там ждут работа и квартира, его консультантка из соцслужбы все устроила. Последний раз проводят они вечер вместе, Тобиас покидает Берлин и его тусовки. Он вроде бы рад, говорит, что это для него как возрождение, как снова оказаться наедине с собой, подальше от неоновых вспышек и диско-шаров. На этот раз я правда завязываю, говорит он. Сегодня у меня последняя вечеринка. Я хочу побыть еще немного с вами, до поезда. А потом – новая жизнь. Я буду вам писать.

Астрид, Франц и Арман пребывают в приятной грусти, глядя на друга, который уходит навстречу лучшей жизни.

Все вспоминают прожитое вместе, курьезы их дистиллированных дней. Потоп у Франца, когда они вернулись с тусовки и не заметили, что прорвало трубы, до того их накрыло. Паркет еще хранит на себе шрамы. Или когда Арман вырубился и уснул прямо на танцполе в «Панораме». Они говорят об этом словно после долгого путешествия – с нежностью и светлой грустью.

Сегодня вновь открывается «Бар 25». Тобиас тусит в последний раз, а в шесть утра сядет на поезд в Кёльн.

«Бар 25»

Поскольку все здесь на воздухе, зимой он закрыт. Это клуб под открытым небом, на берегу Шпрее. Два бара там и тут, как дачные домики, качели на ветвях старого дерева. Все прогуливаются и болтают, как на ярмарке для взрослых. Стоят исповедальни, в них закидываются, и на крыше тоже – там диджей и танцпол. Здесь веет ветер странной свободы, каждый делает то, что хочет, – точно дворик для «друффи», где можно поиграть вместе. Атмосфера праздника, конфетти; танцпол битком, лучшие диджеи наших дней и куча мест, где прогуляться или присесть. Вечеринки идут здесь все выходные, иногда дольше, до вторника. Есть шкафчики для вещей. Самые бывалые приходят на эту многодневную экскурсию с зубной щеткой и дезодорантом. Все рады быть здесь, здешний дух цепляет; все улыбаются и танцуют. Детский сад для торчков.

Арман, Франц, Астрид и Тобиас танцуют. Они под кайфом, музыка знакомая.

В четыре утра Франц с Астрид уходят. Они обнимают Тобиаса и берут с него слово, что он будет писать.

В пять тридцать Тобиас решает ехать на девятичасовом. Они с Арманом танцуют.

В девять он откладывает снова – есть поезд в одиннадцать, на нем и поедет.

Арману не удается его вразумить. В полдень он уходит; Тобиас остается, он танцует, на лице у него конфетти.

Они больше не увидятся. Арман не хочет доходить до такого. В S-bahn до аэропорта его впервые за год проверяет контроль.

В черном блокноте мы читаем:

Работать, платить штрафы, потом умереть, чтобы узнать, каково оно.

Все-таки глупость все это. Пытаться выйти за пределы себя.

«В какой-то миг становится так мерзко, что хочется все остановить».

НАПЕЧАТАНО НЕ ЗАВТРА, А В ДЕКАБРЕ ДВЕ ТЫСЯЧИ ДВЕНАДЦАТОГО ГОДА. И НЕ В БЕРЛИНЕ, А В МАЙЕНЕ В ТИПОГРАФИИ «ФЛОШ». КАК-ТО ТАК.

Примечания

1

Престижный район Парижа. (Здесь и далее, кроме особо оговоренных случаев, примечания переводчика.)

2

Здесь перефразируется высказывание Франца Кафки «Оковы измученного человечества сделаны из канцелярской бумаги». – Прим. ред.

3

«Ничего не объяснять, ни на что не жаловаться» (англ.) – крылатая фраза британского политика Бенджамина Дизраэли.

4

Писатели преимущественно левых взглядов, многие из них писали о жизни низших слоев общества.

5

А. де Беарн, А. Конор, М. Даху, Г.-Э. Дебор, Ж. Фийон, П. Страрам, Ж. Ж. Вольман. Ответы Леттристского интернационала на два вопроса бельгийской сюрреалистической группы (пер. С. Михайленко).

6

Отсылка к автобиографической книге «Schtilibem 41» («Каталажка-41») Жоржа Арно, проведшего 19 месяцев в тюрьме по обвинению в убийстве.

7

Обычная хрень (англ.).

8

Наркотическая солидарность (нем.). – Прим. ред.

9

Тусовщики (англ.).

10

Маргерита Сарфатти – любовница и соратница Муссолини.

11

Система социальных пособий по безработице.

12

Привет! Меня зовут Арман. Я из Парижа. Все хорошо? (нем.)

13

Ясное дело! (нем.)

14

Первая фраза дебютного романа Дэвида Гудиса «Отказ от помилования».

15

Время не даст нам остановиться (англ.).

16

Здравствуйте, будьте добры эспрессо, пепельницу и шоколадный круассан (нем.).

17

Вот (фр.).

18

Сленговое (англ.) сокращение от «гангстер».

19

Отсылка к очерку Сартра «Бытие и ничто». – Прим. ред.

20

Цитата из фильма Франсуа Трюффо «Жюль и Джим» по одноименному роману Анри-Пьера Роше.

21

Один в Берлине (англ.).

22

Марсель Пруст. Содом и Гоморра (пер. Н. М. Любимова).