Сказка про попаданца 2 (СИ) - Пантелей

Васко да Гама де Гоа и дочерей главного вице-императора Чалько Юпанки. Героев Венецианской и Магрибской кампаний и самых богатых, в плане приданного, невест, наследниц герцогств Арагона и Валенсии. Обручались пары, по уже сложившейся традиции, дважды — в главном храме христианства, Соборе Священного Препуция, и в языческом храме Инти-Виракочи. Христианский обряд проводил Папа, Климент Восьмой, а языческий — верховный жрец Империи Инков и отец невест, его величество Чалько Юпанки, Эль Чоло.

Девятое мая, в Империи день праздничный и нерабочий, поэтому гулял по этому поводу весь город, столица объединившегося христианского мира и столица наместничества Южная Инка. Гуляли с самого утра и до позднего вечера, с обильным угощением, музыкой, танцами, подарками и вечерним фейерверком.

Вечером, во дворце вице-императора, прошёл приём для высоких гостей. Приём с концертом, балом, фуршетом и награждениями. Помимо полученных в приданное герцогств, младшие сыновья легендарного адмирала Васко да Гама получили участки для постройки дворцов, во второй линии дворцово-паркового комплекса в Тауантинсуйу и по десять тысяч французских ливров серебра на строительство. Ещё один герой Магрибской кампании, гражданин Лоренцо Саларино, стал владетельным графом Малых Зондских островов, и получил участок под особняк в третьей линии столичного комплекса.

Главный герой двух кампаний и отец двух самых ярких морских побед в этой исторической реальности, герцог Васко да Гама де Гоа, удостоился Триумфальной арки на бульваре, отделяющим его собственный дворец от императорского. Третьей триумфальной арки, после вице-императоров Родриго Пике (за Калимантан) и Паскуаля де Андагойя (за Мавританию).

И деньги, конечно, деньги, по десять тысяч, получили все.

— Удивительный вы человек, ваше императорское величество, — прокомментировал награждение друг Гийом Гуфье до Бониве, — так щедро награждаете за победы, которые одержаны под чужим знаменем и не принесли вашей Империи пользы.

— Мы же договаривались обходиться без величаний, Гийом. Среди друзей это выглядит неуместно и даже карикатурно.

— Мы договаривались, когда я был королём, ваше императорское величество.

— Что значит был, Гийом? Вы уже умерли, и со мной сейчас общается ваш призрак? Бывших живых королей не бывает, живые бывают королями в изгнании. Что касается пользы — пользу Империи ведь приносят не только новые владения, но и слава. Эта слава принесла нам очень много, уверяю вас. Наши корабли стали в полтора раза дороже. Подорожали на четырнадцать тысяч каждый. Пятьдесят кораблей. Вот и считайте. Я проявил бы себя натурально неблагодарным животным, достойно не вознаградив за такое всех героев.

— Героям выпало большое счастье, служить такому мудрому и щедрому государю, Интико.

— Спасибо за комплимент, Гийом. С удовольствием предложил бы вам службу, но вы ведь откажетесь

— Увы. Я недостоин такого счастья, Интико. Моя судьба неразрывно связана с Францией. В ней я родился, в ней и умру. Когда мы сможем обсудить цену на ваши новые пушки-гаубицы? К сожалению, у нас опять не хватает денег на всё необходимое.

Всё необходимое, Гийому Гуфье де Бониве, королю Хорватии в изгнании, уступили по ценам для самых близких друзей. По тем-же ценам, что установлены для Русского царства, королевств Британии и Западной Германии. Де Бониве увёз с собой шестьдесят орудий с боекомплектом. Почему-то, при расставании, возникло щемящее чувство, что эта встреча с ним была последней.

— У меня одного ощущение, что мы с ним больше не увидимся?

— Больше не увидимся, — подтвердил Эль Чоло, — у меня такое-же чувство, Русо. Смерть его уже догоняет.

— Жаль. Мне будет его не хватать.

— Привыкай. Тебе предстоит похоронить всех нас. Мне тоже осталось здесь не так долго.

Глава 13

Лето, европейское лето 1535 года, Савелий провёл в Южной Инке. Навестил в Лиме цесаревича Ивана Васильевича, вместе отметили первый юбилей будущего государя Русской Империи, которому девятого июля исполнилось десять лет. Вместе выходили на морскую рыбалку, поймали небольшую акулу и здоровенную рыбу-меч. Вдвоём варили на костре уху из акульих плавников и заедали её шашлыком из рыбы-меч.

Много общались, обсуждали текущую обстановку, делали прогнозы и строили планы на будущее. Будущее, в котором добраться из Лимы до Царьграда можно будет всего за двое суток. Не такое уж и отдалённое это будущее, между нами говоря.

Прототипы двигателей нарастили ресурс до приемлемых показателей, так что уже можно начинать их серийный выпуск. Малосерийный, но уже заводского производства, а не экспериментального. Ну, а куда дальше тянуть? В той исторической реальности, такие двигатели появились в середине двадцатого века, годам к шестидесятым, когда гражданская авиация уже во всю летала. Летала на куда худших моторах, всё-таки, мы здесь копируем только лучшее из того мира, избегая заведомо неудачных образцов.

Топливо тоже производится вполне приличного качества, как и смазочные материалы, и в достаточных объёмах. Каталитический риформинг с неподвижным катализатором, на нефтеперерабатывающем заводе в Энконтрадос освоили, но весь бензин сейчас сжигается в топках цементных заводов, в смеси с мазутом. Разве это дело? И девать его пока больше некуда. Битум нужен, керосин тоже нужен, производить приходится.

Одиннадцатого июля 1535 года, император Инков и русский наследник-цесаревич, основали и заложили в Лиме совместное предприятие по производству двигателей внутреннего сгорания. Первым исполнительным директором которого, стал десятилетний Иван Васильевич Рюрикович-Тюдор. Это тоже учёба, вот и пусть учится создавать производство с нуля. Следующим заданием ему будет — руководство первым авиазаводом.

Из Лимы, через Куско, Савелий отправился в Эль-Мутун, оттуда по железной дороге в Асунсьон, а дальше речным пароходом в Монтевидео, где его ожидал «Посейдон».

Всё увиденное очень порадовало. Металлургический комбинат Эль-Мутуна теперь работает на привозном каменноугольном коксе, и леса вокруг города вырубать перестали. Очищенное от леса пространство, приличный такой кусок, в триста с лишним квадратных километров, распахан и возделан, основными продуктами город себя кормит. Вполне приличный по размеру город, восемьдесят тысяч жителей. И совсем не грязный, хоть и растёт рядом с металлургическим комбинатом. Смывает всю грязь дождями за сезон. В Эль-Мутуне, Савелий основал горно-металлургический университет. Ну, а где ещё? Тут всё рядом, не нужно будет на практику за тридевять земель выезжать.

Конечная железной дороги — Асунсьон, город-порт на Паране. Пока небольшой город, тридцать тысяч жителей, но уже исторический, благодаря первой в этом мире железной дороге. Первой однопутной железной дороге, но всё у тому идёт, что она-же станет первой двухпутной. Однопутка уже с трудом зарывает транспортные потребности, а ведь комбинат в Эль-Мутуне планирует нарастить производство вдвое очень скоро, в текущей пятилетке. Построим двухпутку. Число путей удвоится, а пропускная способность увеличится в четыре раза. Соразмерно вырастут и порт, и город. Быть Асунсьону центром подготовки специалистов-железнодорожников, их скоро понадобится очень много.