Духи дельты Нигера. Реальная история похищения - Сергей Медалин

непролазную чащу. Мне было жарко, и я старался держать кисти рук и пятки в маленьких холодных лужицах у корней мангров. В некоторых впадинках вода была покрыта тонкой радужной масляной пленкой, которую обычно оставляет бензин.

Мангры стали наполняться звуками. Опять появились комары, но гораздо больше напрягла нас чья-то перекличка. Было ощущение, что ищут нас, но это был очередной звуковой обман. С нетерпением и тревогой мы ждали появления солнца, и когда оно появилось, вскочили на ноги и, прикинув направление, быстро двинулись сквозь заросли. Настолько быстро, насколько это вообще было возможно.

Очень скоро мы вышли на тропу, отмеченную следами босых ног. Обрадовавшись, мы двинулись по ней. Через четверть часа активной ходьбы Костя заявил, что мы идем не туда. Нет, ну вы видели крутизну! Бунт на корабле? Я с трудом взял себя в руки. Правило спецназа: в таких ситуациях каждый имел право на мнение и слово и право быть услышанным.

Мы остановились и стали на земле палкой вычерчивать стороны света и свое местоположение. И получалось, что Костя оказался прав. Развернувшись, мы пошли обратно, разглядывая оставленные в грязи следы босых ног. Они шли в обоих направлениях и вряд ли принадлежали мужчинам. Скорее детям или женщинам. Но, имея опыт встреч со злобными детьми с пулеметами, нам необходимо было быть очень осторожными. Повсюду валялись следы пребывания человека: пустые пластиковые бутыли из-под шампуня, моющих средств, тюбики из-под зубной пасты, целлофановые пакетики из-под воды.

Кусты мангров были невысокими, поэтому слабо укрывали нас от солнечных лучей. В какой-то момент жара стала почти невыносимой, а вода, которую Костя набрал в последний раз, была ужасна. От нее шел стойкий запах сероводорода, и мы старались просто полоскать ею рот в надежде вскоре пополнить наши запасы.

Прямо по курсу нашего движения были слышны шумы моторных лодок, что говорило о близости воды. Хотелось думать, что это берег у Порт-Харкорта, где стоит орудийная батарея – именно так мы себе представляли источник ночной стрельбы в этом направлении.

Около полудня звуки моторов стали слышны отчетливее. Казалось, еще каких-то двести метров, и мы выйдем к воде. Но примерно через три километра тропа вильнула, и мы увидели творения человеческих рук, а именно порубленные мачете корни мангров. Да и тропа казалась более утоптанной. Чуть позже мы увидели воду. По‐видимому, это снова была протока. Путь к ней нам преградила засека[36] из корней мангров и ветвей деревьев. Она точно была рукотворной: наверняка ее навалили в просвет между зарослями, чтобы не дать спуститься в протоку или подняться из нее.

Нас это несколько обрадовало. С трудом представлялось, что бандиты станут сооружать подобные препятствия. Гораздо больше это походило на творение солдатских рук, которым в любой армии всегда найдется дурная работа! Я сказал Косте, чтобы внимательней смотрел под ноги. Кто его знает – если это батарея, то подходы к ней могли и заминировать. Все, однако, прошло достаточно гладко. Перевалившись через гору веток и корней и испачкав штаны по колено, мы окунулись в воду, испытывая безудержную радость. Протока хорошо проглядывалась в оба конца, но спешить не следовало. Мы внимательно осмотрелись и прислушались. И, только убедившись, что никакого движения вокруг нет, тихо поплыли на другой берег. По дороге я попросил Костю вылить протухшую воду из бутылки и набрать свежей. В протоке было достаточно сильное течение, и вода тут явно не застаивалась.

Заплыв под корни на другом берегу, мы обнаружили очередной сюрприз: все было покрыто мелкими острыми ракушками, и я, не заметив их, успел порезать руку. Впереди, над корнями, четко проглядывались очередные рукотворные баррикады. Хорошо хоть, не колючая проволока! С трудом забравшись по грязи на берег, а затем перевалившись по верхам корней через завал, мы рухнули на землю.

И как раз вовремя: мимо нас по протоке пролетела моторная лодка. Скинув скорость метрах в трехстах, она повернула куда-то в глубь берега, на который мы только что выползли. Ее было еще немного слышно, а потом она остановилась, и заросли наполнились голосами. Лодку тащили по берегу.

Мы поднялись. Впереди еще метров пятьдесят было завалено ветками и корнями. Пробравшись через них, мы оказались на хорошо прорубленной тропе. И справа, и слева от нас мангры были вырублены мачете, чтобы, по-видимому, послужить материалом для завалов. Двигались мы очень осторожно, прислушиваясь к голосам. Прятаться здесь было практически негде, но и любого, кто попытается приблизиться к нам, будет видно издалека. Мы шли в направлении голосов. Почему-то казалось, что здесь могут быть только солдаты. На пути снова попалась протока. Мы переплыли ее и повторили уже знакомый путь: переползание через завалы. Следующий отрезок пути выдался более заросшим, но и он вскоре закончился, а мы вновь очутились в протоке. Она была вся залита какими-то моющими средствами. Создавалось впечатление, что ее использовали исключительно для стирки. Проплыв по ней вглубь, в направлении нашего запланированного движения, мы вновь выползли на берег. Никаких следов пребывания людей здесь видно не было. Голоса слышались, но определить их местонахождение было сложно. Мы прошли по суше к следующей протоке. Эта оказалась пошире. Мы переплыли на другой берег, но выходить не стали, а поплыли медленно вдоль берега, прислушиваясь и приглядываясь. Впереди были слышны звуки лодочных моторов, а значит, эта протока когда-нибудь должна вывести нас к большой воде. Попутно я обзавелся сланцами, застрявшими во время отлива в мангровых зарослях. Правда, они были разного цвета, но зато одного размера. Вообще на береговых корнях можно было обнаружить уйму всякой всячины, намытой водой из океана.

Около часа мы передвигались вдоль берега, пока впереди не появился открытый участок вырубленных зарослей. Я оставил Костю ждать меня под корнями, а сам, погрузившись в воду по самые глаза, тихо поплыл туда. Там ничего не оказалось, да и выхода на берег не было. От человека там остались спиленные ветви дерева и вырубленная площадка, добраться до которой из воды все равно было невозможно.

Зато метрах в пятидесяти впереди обнаружился рукав протоки, уходящий куда-то влево. Я прошел по нему еще метров сто и нашел место, где с некоторым трудом, но можно было вылезти на берег. Вернулся за Костей, и мы проделали этот путь теперь вдвоем.

Кое-где в грязи на берегу были видны следы килей. Но место в целом казалось довольно заброшенным. Как и везде, окрестности были завалены ветками и корнями. Тропа хорошо проглядывалась, но была полностью завалена ветками. Двигаться приходилось очень медленно.

Мы прошли, наверное, километр, когда вдруг справа впереди раздались крики и стрельба. Над нашими головами засвистели пули. Мы упали на землю и поползли в сторону от