Котовский - Владимир Шмерплинг

Бессарабские помещики и капиталисты призвали через «Сфатул Цэрий» королевские румынские войска в Бессарабию для того, чтобы сохранить свои земли и капитал.

Прибытие карателей не застало врасплох Фронтотдел, так как он держал в своих руках телеграф и большинство железнодорожных станций.

Трансильванцам не удалось проникнуть в город. По приказу Фронтотдела, как по тревоге, были подняты солдаты, преданные Советам. На привокзальную площадь вышли также и молдавские полки «Сфатул Цэрий» — пехотные и кавалерийские. Трансильванцы открыли беспорядочную ружейную стрельбу. Ответные залпы заставили их прекратить сопротивление. Молдавские военные соединения «Сфатул Цэрий» не только отказались выполнить приказы своего «генерального штаба», но пошли за большевиками.

Трансильванцы были разоружены и арестованы. «Военнопленные» снова попали в плен. Контрреволюционеры были в панике. Они не ожидали, что их затея закончится таким провалом.

Дружное выступление большевистски настроенных войск против трансильванцев показало, что хозяевами в городе являются большевики. Бой на привокзальной кишиневской площади был боем за победу Октября в Бессарабии.

В эти дни кишиневцы часто видели Котовского — и у военных, казарм, и на привокзальной площади. Это он руководил разоружением трансильванцев, это его так боялись депутаты «Сфатул Цэрий», это к его слову прислушивались революционные солдаты.

Разоружив трансильванцев, Фронтотдел расставил воинские части вокруг Кишинева, усилил охрану железных дорог. В Кишиневе, Бендерах и Бельцах было введено осадное положение.

Фронтотделом были перехвачены телеграммы румынского командования с планами захвата Бессарабии. Изменник Щербачев открыл границу румынским войскам. Румынские бояре перешли Прут и продвигались в глубь Бессарабии. Они заняли Кагул, Асово, Унгены.

Фронтотдел от имени большевистского Румчерода объявил о состоянии войны с боярской Румынией, протянувшей при помощи всех врагов советской власти свои хищные руки к Бессарабии, над которой уже развевалось советское знамя, водруженное рабочими и крестьянами.

В этом вопиющем нарушении международного права боярскую Румынию поддерживали союзные послы. Обширные земли многих бессарабских помещиков были заложены во французских банках. Французские империалисты, связанные с империалистами англо-американскими, принимали самое активное участие в международном заговоре против Бессарабии.

Румыны продвигались с боями. Небольшие отряды солдат и железнодорожников оказывали им организованное сопротивление. Но отряды эти были слишком слабы, чтобы дать настоящий отпор врагу. Их теснили с одной стороны румыны, с другой — немцы и петлюровцы. Советская Россия не могла тогда придти на помощь Бессарабии. Румчерод дал указание Фронтотделу эвакуироваться из Кишинева.

Депутаты Совета, бойцы и жители, покидая Кишинев, клялись отомстить предателям. Они уходили, чтобы набраться сил, чтобы снова при первой же возможности вернуться в Бессарабию.

Котовскому было приказано последним уйти из Кишинева, забрав с собой наиболее верных и преданных Советам людей.

Он известил сестру Елену о предстоящем отъезде. Их прощание продолжалось всего несколько минут.

— Что ж, Елена, опять приходится мне уезжать отсюда, — говорил он сестре. — Теперь я с народом. Ты верила мне всегда, верь и теперь. Мы вернемся обратно и даже устроим парад в Ганчештах.

Елена Ивановна на прощание поцеловала брата. Это была их последняя встреча.

…14 января 1918 года в Кишинев вступили королевские румынские войска. Бессарабия была предана и продана.

По поводу захвата империалистами Бессарабии товарищ Сталин в своем отчетном докладе на XVI съезде ВКП(б) 27 июня 1930 года заявил: «…На основании какого международного права отсекли господа „союзники“ от СССР Бессарабию и отдали ее в рабство румынским боярам?.. Если это называется международным правом и международным обязательством, то что же называется тогда грабежом?»[12].

Румынские бояре и капиталисты, с согласия и при поддержке англо-французских империалистов, при содействии бессарабских магнатов, белогвардейцев и петлюровских генералов, вырвали Бессарабию из семьи советских народов.

Котовский во главе небольшого отряда бойцов медленно ехал верхом по дороге к Днестру. Он проезжал мимо оголенных садов и лесов, в которых знал каждую тропу. Как хотелось ему повернуть коня и помчаться обратно, чтобы расправиться с захватчиками и белогвардейцами! Котовский чувствовал, как горит его кровь, как пламенеет обветренное лицо. Много лишений и невзгод пришлось ему перенести в жизни, но тяжелее и горше всего было ему терять свою освобожденную родину, оставлять ее на поругание врагам.

Если бы не иностранные штыки, никогда не удалось бы бессарабским помещикам вновь утвердить свое владычество над многострадальной землей Бессарабии. Котовский знал, как близка и дорога была бессарабским труженикам советская власть. С болью и гневом представлял он себе, как боярский сапог растопчет все первые завоевания свободы. Снова засвистят плети и нагайки… Скоповские с хлебом и солью встретят румынских захватчиков, полонивших его родную, любимую Бессарабию.

Те же чувства владели тысячами бессарабских крестьян. Они брали в руки вилы и топоры, уходили из деревень, собирались в партизанские отряды…

Под Кагулом, Бельцами и Бендерами, под Измаилом и Аккерманом рабочие и крестьяне, железнодорожники и солдаты, большевистски настроенные заамурские кавалерийские полки отбрасывали назад румынских захватчиков.

Особенно упорные бои шли под городом Бендеры. Несколько раз румыны подступали к нему и каждый раз обращались в бегство.

У стен старинной бендерской крепости отряды железнодорожников и заамурцев готовили наступление на Кишинев.

Вся угнетенная Бессарабия поднялась против оккупантов. Бессарабские партизаны проявляли исключительную отвагу, они готовы были умереть за Советскую родину, но более многочисленный и хорошо вооруженный противник оказался сильнее, и пришлось отступить перед ним.

Один за другим перебирались партизанские отряды на левый берег замерзшего Днестра. В одну из ночей перебрался сюда со своим отрядом и Григорий Котовский.

Котовский направлялся в Одессу, чтобы получить там директивы от Румчерода о дальнейших действиях.

Он приехал в Одессу, когда на улицах города шел бой за утверждение Советской власти.

Одесские большевики повели массы в бой с юнкерами и петлюровцами. Восстание началось рано утром 25 января по сигналу гудка, подхваченного гудками заводов, военных кораблей и пароходов. Гудки заводов и порта слились в общий гул. Три дня шли в Одессе бои за власть Советов.