Лифт на эшафот - Ноэль Калеф

- Жюльен Куртуа, обвиняю вас в вооруженном нападении, ограблении и преднамеренном убийстве бразильского подданного Педро Карасси и его жены Жермены, урожденной Жермены Таривель, совершенном вами в ночь с двадцать седьмого на двадцать восьмое апреля тысяча девятьсот пятьдесят шестого года в Марли-ле-Руа, департамент Сена и Уаза...

Выслушав до конца, Жюльен медленно произнес:

- Я решительно протестую против этого обвинения. Я не убивал этих несчастных. Я не мог этого сделать.

У него было ощущение, будто в последний момент он удержался на краю пропасти: он чуть не упомянул о своем неопровержимом, но опасном алиби лифте.

В эту ночь - свою первую ночь в тюрьме - Жюльен подвел итог. Теперь он знал врага, с которым должен бороться, и этот враг казался ему ничтожным. "Адвокат как будто славный парень. Пусть он говорит, а я, я буду молчать. Я потребую свидания с Женевьевой. Впутала она меня в историю из-за своей ревности! Конечно, она не виновата, но и я тоже! Повнимательней с Женевьевой! Повнимательней с адвокатом! Никогда ничего не говорить о Боргри, о лифте. История с Марли очень кстати, а потом она разъяснится сама собой..."

Все же ему не удавалось заснуть. Он крутился на койке, подавляя желание расхохотаться: "Идиоты, я - это Боргри! Я тот самый, из лифта!" Но тут же начинал себя ругать: "Ни слова, и все пойдет как по маслу".

Глава XIX

Допросы, перекрестные допросы, экспертизы, очные ставки...

Жюльен держался долго, убежденный в своей невиновности. Он то обретал веру, то приходил в отчаяние, но боролся изо всех сил, сдавая позиции лишь пядь за пядью.

- Где вы находились в ночь с субботы на воскресенье?

- Я отказываюсь отвечать.

- А в ночь с воскресенья на понедельник?

- Я отказываюсь отвечать.

Следователь обратился к адвокату:

- Мэтр, вам следовало бы порекомендовать вашему клиенту другой метод защиты!

Адвокат - очень славный парень - повернулся к Жюльену:

- Заклинаю вас, Куртуа, перестаньте играть в молчанку!

- Он хочет, чтобы мы поверили, будто он заботится о чести женщины! сказал следователь с пренебрежением. - Куртуа, в вашем положении лучше сказать все, даже если замешана женщина. Тут не до чести! Вы рискуете головой ради чьей-то репутации.

Адвокат вмешался:

- Господин следователь, дайте этой женщине, чью честь он оберегает, время самой открыться. В конце концов Куртуа поступает как джентльмен и...

- Эта женщина не существует, мэтр, вы это знаете не хуже меня. А если оберегать...

- Я никого не оберегаю, - спокойно произнес Жюльен, - и я верю в правосудие. Нельзя доказать, что я совершил это преступление, по той простой причине, что я его не совершал.

Его приводили. Его уводили. Тюрьма. Кабинет следователя. Самое удивительное, что свидетели узнавали его.

Эти пожилые супруги... откуда они взялись?

- Куртуа, - говорит следователь, - вот двое свидетелей, которые видели вас в Марли в субботу вечером, весь день в воскресенье и в ночь с воскресенья на понедельник.

Жюльен, которому свет бьет в глаза, перемещается, чтобы лучше видеть мужа с женой. Они морщатся, переглядываются. Мужчина колеблется...

- Рост вроде такой же... но поскольку он прятался...

- Позвольте, - вмешивается женщина, - в нашем деле научишься в людях разбираться. Я, я уверена - это он.

Адвокат готов уцепиться за малейшую неточность и воспользоваться ею:

- Минутку, здесь явно противоречие. Вы заявили, во-первых, что у вас что-то случилось с электричеством, во-вторых, что этот человек тщательно прятал лицо. Почему же, объясните, в этих условиях вы так категоричны в то время, как ваш муж...

Матильда улыбается с видом полного превосходства:

- Женщину от мужчины отличает, мэтр, интуиция.

- Представьте себе, мадам, что правосудие требует фактов!

- Вам недостаточно фактов? - осведомляется следователь. - Машина. Имя, которое называет "таинственный" путешественник: Куртуа. Оружие, которым совершено убийство. И наконец, не забудьте плащ.

Что им всем дался этот плащ? К счастью, адвокат качает головой:

- Тем не менее свидетели противоречат друг другу. Жена говорит "да", а муж говорит "нет"!

Тут Шарль начинает злиться:

- Уж извините! Я не говорил "нет". Я не сказал - "да".

- Нюанс, - тонко замечает Матильда.

Эта пара действует Жюльену на нервы. Женщина заговаривает опять, подтолкнув мужа локтем:

- Я скажу, что тебя смущает, Шарль. Что он одет по-другому. Тогда на нем был свитер с высоким воротом, а потом мы его только в плаще и видели, разве не так?

- Свитер с высоким воротом! - кричит адвокат. - Видите? Держу пари, что у моего клиента вообще нет такого свитера.

Жюльен пожимает плечами. Надо было настоять, чтобы ему дали более опытного, более ловкого защитника.

- Да нет же, есть у меня один. Я надевал его обычно, когда ездил за город.

- А вы как раз собирались за город, вы сказали об этом привратнику.

- Я этого и не отрицаю! Только если б я поехал прямо из канцелярии, то не мог бы его надеть, поскольку он был дома, а на мне была серая рубашка. Та самая, в которой меня арестовали.

- Мы сейчас займемся вашими маршрутами, Куртуа. Прошу вас, вернемся к тому, что вы сказали привратнику. Вы ему сказали, позвольте... - Следователь заглядывает в бумаги. - Вот... "Я собираюсь провести уик-энд с самой очаровательной из женщин".

Жюльен хмурит брови:

- Да, кажется...

Следователь поворачивается к адвокату:

- Ваш клиент запутался в собственной лжи, мэтр, это становится чересчур просто!

- Совсем нет! Куртуа сказал нам, что имел в виду собственную жену!

- Как же получилось тогда, что он не взял ее с собой?

Жюльен с трудом сдерживает смех. Эти типы захлебнулись бы в стакане воды. Он не взял ее с собой, потому что застрял в... Сделав над собой невероятное усилие, он закрывает рот. Ух! Он чуть не проговорился о лифте. А в это время идет жаркий спор вокруг "самой очаровательной из женщин" и свитера с высоким воротом. Кажется, следователь торжествует.

- Ловлю вас на слове, мэтр. Мадам Куртуа не в состоянии с уверенностью сказать, находился ли свитер в квартире. Зато - ваш клиент сам это подтвердил - в помещении, примыкающем к его кабинету, у него стенной шкаф, где он хранит белье...

Адвокат исчерпал аргументы. Он прекращает борьбу, по крайней мере временно, поворачивается к Шарлю:

- Значит, мы договорились, что касается опознания Куртуа, вы нейтральны.

Шарль не успевает ответить. Матильда обращается к следователю, игнорируя адвоката:

- Я убеждена, что муж сможет с уверенностью ответить, если мы увидим господина в плаще.

- Хорошая мысль! Пожалуйста, наденьте плащ, Куртуа.

Жюльен подчиняется, что-то раздраженно буркнув. Смотри-ка, он не замечал, что на левом плече плащ разорван. Наверное, за что-нибудь зацепился.

- Взгляните теперь. Это он?

Хозяин гостиницы морщится, щурит глаза, смотрит на него, склоняя голову то влево, то вправо.

Не выдержав, Жюльен насмешливо спрашивает:

- Ну что, это я?

Матильда, оскорбившись, тут же отвечает:

- Никакого сомнения! Это он.

Но Шарль покусывает губы, Матильда настаивает:

- Ну, говори, ты же видишь... вспомни...

- Ох! Ну что ты хочешь, ведь он все время выбирал темные уголки, разводит руками Шарль, - отворачивал лицо. Ты ж сама знаешь! Он прятался, он не хотел, чтобы его видели! Ты сама сказала, что он, должно быть, с любовницей... и что поэтому он...

- Видишь, как ты ошибаешься, - прерывает его Матильда. - Не из-за этого он прятал лицо.

- О, пожалуйста, не делайте выводов, - кричит адвокат.

- Мадам права, - резко обрывает его следователь. - Куртуа готовился к преступлению и не желал впоследствии быть узнанным...

Они яростно спорят. Матильда самоуверенно вмешивается в разговор. Она все время улыбается с таким видом, будто хочет сказать: мы с вами, господин следователь, умные люди и понимаем друг друга... Жюльен чувствует, что в последнем выводе следователя что-то хромает... Наконец-то! Нашел!

- Вы позволите? Если я правильно понял, следствие установило, что туристы приехали в воскресенье утром. Как же я в таком случае "готовился к преступлению" уже в субботу вечером?

Жюльен доволен собой, и ему неясно, почему его адвокат вдруг смотрит как побитая собака, почему следователь не может сдержать улыбку, почему направляется к нему с самодовольным и хитроватым выражением на лице.

- Значит, вы признаете, что были в Марли?

- Ничего подобного! Я хотел сказать совсем не это.

- Простое предположение, а не утверждение, господин следователь, вопит адвокат.

- Ваш подзащитный выдал себя, мэтр.

- Нет! Нет! Нет! - кричит Жюльен до потери голоса.

Он делает над собой усилие. Адвокат явно слаб, и он должен быть чрезвычайно внимателен, потому что его спасение зависит только от него самого.

- Господин следователь... Все же вы не ответили на мой вопрос.

- Допустим, что вы готовились к преступлению. Это просто.