Агент на месте - Марк Грени

на улице Тронше с Бьянкой Мединой на конспиративной квартире Союза изгнанников Свободной Сирии в Сент-Уэне, но молодая женщина не дала им больше никакой полезной информации, и интервью не приблизило разочарованного Винсента Воланда к его цели — убедить Бьянку обнародовать подробности поездки Аззама в Тегеран для переговоров с иранцами за спиной русских.

Воланд согласился с оценкой американца о том, что Бьянка Медина должна быть перемещена. В ранние утренние часы на складе была большая активность, и всегда оставался шанс, что местная камера наблюдения или назойливый сосед засекли что-то, что могло привести полицию к месту происшествия. У семьи Халаби не было сомнений в нравственности своих действий, но они оба прекрасно понимали, что нарушают огромное количество французских законов в своем добродетельном стремлении к свержению руководства в Сирии.

Потратив несколько часов на организацию перевода, Воланд и пятеро сотрудников службы безопасности Союза изгнанников Свободной Сирии направились во второе место, в загородное поместье к юго-западу от города, в то время как Тарек и Рима взяли доверенного сорокапятилетнего бывшего сержанта сирийской армии по имени Мустафа в качестве личной охраны и направились домой, на юг через Париж, к своей квартире в 6 округе. Мустафа вел машину и внимательно следил за дорогами, и он настоял на том, чтобы сопроводить их в магазин, когда они заехали за продуктами.

В одиннадцать пятнадцать утра они въехали в свой оживленный район в центре Парижа. Мустафа был бдителен, прекрасно осознавая все опасности, но на протяжении последних нескольких кварталов сами Халаби разглядывали прохожих, смотрели на крыши и даже вздрагивали, когда мотоцикл проносился рядом с их Mercedes. Они были на взводе, но ни один из них не сказал об этом другому.

И Тарек, и Рима были готовы вернуться домой и поспать несколько часов. Казалось, что впереди у них будут дни, если не недели стресса, но на данный момент два хирурга и лидеры оппозиционной организации мало что могли сделать, кроме как попытаться отдохнуть.

«Мерседес» подъехал к тротуару перед их зданием. Тарек и Рима вышли со своими продуктами, ввели электронный код на двери, затем прошли через узкий проход к лестнице. Только когда дверь захлопнулась, Мустафа снова влился в поток машин, чтобы припарковать машину в гараже в двух кварталах отсюда, и только тогда Халаби вздохнули с облегчением.

Они поднялись на один лестничный пролет в своем двадцатиквартирном здании, затем прошли по длинному коридору с окнами, выходящими на пешеходный переход внизу. Коридор поворачивал направо, затем продолжался несколько метров без окон, и здесь Тарек вставил ключ в замок своей двери. Они вошли в свою квартиру на втором этаже, закрыли за собой дверь на засов, затем включили свет в прихожей. Они с Римой сняли плащи, повесили зонтики на подставку прямо у двери и вместе направились в гостиную по пути на кухню.

И все как один они остановились посреди комнаты. Рима уронила пластиковый пакет с продуктами, и яблоко покатилось по полу.

Мужчина сидел в кресле у окна в углу, лицом к входу. Черный пистолет с прикрепленным глушителем лежал на боковом столике рядом с ним.

Большие напольные часы в гостиной отмерили пару пустых секунд, прежде чем Рима тихо ахнула.

Тарек Халаби узнал американца. Он был одет в простой темно-зеленый хлопковый пуловер и черные джинсы. Его руки были сложены на коленях, пистолета на столе рядом не было, но оба Хэлаби признали, что уверенность американца была порождена мастерством, а не высокомерием. Он мог добраться до пистолета прежде, чем они смогли что-либо предпринять, чтобы остановить его.

Рима теперь тихо говорила со своим мужем по-арабски. «Ну… Это точно не заняло много времени».

Халаби ожидали увидеть американца, но не так скоро. Они пошли против воли Винсента Воланда и не отправили окончательный платеж на номерной счет, который вел куратор их наемного убийцы. Это была азартная игра, но они хотели встретиться с ним лицом к лицу.

Тарек прочистил горло, чтобы скрыть свое волнение. По-английски он сказал: «Я благодарен, что мой план встретиться с вами снова сработал».

«Некоторые могли бы назвать это вашим планом совершить самоубийство».

«Мы просто хотели поговорить с вами. Я, конечно, сразу же переведу деньги на счет, пока вы смотрите. Средства ваши, независимо от результата нашего разговора. Пожалуйста, просто дайте нам десять минут, чтобы сначала поговорить с вами. Это абсолютная чрезвычайная ситуация».

«Я же сказал тебе, что меня не интересует ничего из того, что ты можешь предложить».

«Пять минут», — взмолилась Рима. «Я умоляю тебя. Это вопрос чрезвычайной важности».

Американец вздохнул, затем посмотрел на свои часы. «Даю вам одну минуту. Если я заинтересован в разговоре, я дам вам еще минуту. Если ты действительно чертовски развлекаешься, тебе дается третья минута». Он указал на диван перед собой. «Тогда я ухожу навсегда».

Рима заговорила, когда они с мужем сели. «Это просто замечательно. Благодарю вас».

Мужчина сказал: «Ваш водитель… он подъедет сюда после того, как припаркуется?»

Тарек кивнул.

«Он хочет получить пулю в глаз?»

Теперь Тарек поморщился. «Нет. Конечно, нет. Мы скажем ему, что вы наш гость. Он будет ждать снаружи».

Теперь агент указал на пару больших фотографий в рамках на стене в другом конце комнаты. Это были портреты, один мужчины, другой женщины, и на вид им обоим было около двадцати пяти. «Дети?»

Рима кивнула.

«Есть шанс, что они заскочат к маме и папе, пока я здесь?»

Тарек ответил резко. «Нет. Никаких шансов вообще».

Американец в кресле сказал: «Хорошо. Сначала произведите перевод.»

Тарек достал из сумки свой ноутбук, открыл его и в течение трех минут перевел деньги на счет. Пока это продолжалось, Мустафа вернулся в квартиру, припарковав машину, и был удивлен, увидев незнакомца, сидящего с его доверителями. Его левая рука скользнула под куртку, но Тарек поднял руку и заверил бывшего сирийского солдата, что все в порядке, и они отправили его подождать в коридоре.

Американец подтвердил банковский перевод с помощью своего смартфона, затем посмотрел на пару. «Часы тикают».

Рима сидела тихо во время перевода, но теперь она улыбнулась незнакомцу в своей гостиной. «Как вас зовут, сэр?»

Теперь американец усмехнулся, закатив глаза. «Вас, ребята, слишком много».

«Мне жаль», — сказала она. «Разве это не вопрос, который задают таким мужчинам, как вы?»

«Называйте меня как хотите, док, но у вас есть сорок пять секунд, чтобы это сделать».

Тарек быстро заговорил. «Возникло осложнение».

Еще одно легкое закатывание глаз. «Извините, ребята. Никаких возвратов.»

«Вы неправильно поняли. Для вас это не проблема. Ты