Кто убил президента Кеннеди? - Игорь Ефремов

Судя по всему, человек-палец исправно выполнил первую часть задачи и доставил Освальда в своем сером автомобиле от дома на Норт-Бэкли-стрит в нужное место. И, может быть, не его вина, что жертва на этот раз оказалась неожиданно зубастой и опередила своего убийцу. Типпит успел извлечь пистолет из кобуры, но не успел воспользоваться им. Сценарий не сработал.

С точки зрения юридической у нас нет достаточных оснований для обвинения Типпита в участии в заговоре. С моральной точки зрения тоже неправомочно бросать тень на память погибшего человека, который не может оправдаться. Чтобы как-то сгладить возникающую неловкость, попробуем восстановить возможный ход событий, говоря не о нем, а о некоем условном полицейском Т.

Что мы знаем о нем? Очень немного. Жизнь у него была самая заурядная. Десять лет службы в полиции без повышения в чине. Доходы скромные, счет в банке — соответствующий. Подрабатывал по выходным, наблюдая за порядком в закусочной Остин. Был хорошим семьянином, ходил в церковь. Правда, член Комиссии Уоррена, Ален Даллес, спросил у начальника полиции Карри, справедливы ли слухи о замешанности полицейского Т. в наркотиках. Карри заявил, что слухи эти необоснованы.

И еще мы знаем, что у этого полицейского Т. был близкий приятель, которого звали Джек Руби.

В свое время (в первой части) мы не задавались вопросом, почему именно Руби было приказано пожертвовать собой ради уничтожения Освальда. А ведь в мире синдиката царят свои правила, своя справедливость. И объяснение напрашивается само собой: эта «работа» была поручена Руби с самого начала, он провалил ее, не выполнил в требовавшийся момент, т. е. 22-го ноября, и был вынужден исправлять свою ошибку такой дорогой ценой, на глазах у всего света, 24-го.

Мы не знаем, какая сумма была выделена Руби на оплату исполнителей, но, судя по тем тысячам долларов, которыми были набиты его карманы 22–24 ноября 1963 года, деньги были отпущены немалые. Каким образом он должен был обрисовать задачу полицейскому Т.? Нет, не было никакой нужды говорить ему о заговоре на жизнь президента. (Да и знал ли об этом сам Руби?) Исполнителю опасного трюка в фильме не дают читать весь сценарий. Ему просто говорят: ты пробегаешь по крыше горящего дома и прыгаешь оттуда в бассейн. На этом твоя миссия кончается. Получаешь деньги — и до свиданья.

В истории с Т. задача могла быть обрисована следующим образом. 22-го ноября, примерно в 12.00 ты переключаешь приемник в своей машине на такую-то волну. По этой волне тебе будут передаваться указания о том, куда ехать, чтобы выйти на цель. Когда цель будет совсем близка, ты увидишь автомобиль (например, серый двухместный «плимут» 1952 года), неправильно отпаркованный носом против движения. Ты остановишься якобы для того, чтобы сделать замечание водителю. В машине будут двое. Вот фотография одного из них — того, которого следует пристрелить. Второй подсунет убитому в карман пистолет и будет свидетелем, что тот угрожал тебе оружием и ты был вынужден убить его, защищаясь. О случайных свидетелях мы позаботимся. Плату за работу получишь такую-то.

Возможен был и более тонко разработанный вариант. Чтобы усыпить опасения полицейского Т. (все же не так легко подбить непривычного человека на убийство даже за большую плату), его могли попросить просто задержать указанного человека и доставить его в полицию с каким-то пустячным обвинением, которое трудно опровергнуть: скажем, оскорбление словом носителя власти. Оказать такую дружескую услугу Джеку Руби полицейский Т. вполне мог согласиться и за очень скромную мзду, и даже не очень расспрашивая, зачем это понадобилось старому приятелю. В этом втором варианте все развивалось бы так же, как и в первом, до момента встречи. Но в момент встречи человек-палец должен был расширить свои функции: он должен был застрелить полицейского и тут же (желательно — воспользовавшись пистолетом убитого) застрелить Освальда.

Если именно этот второй вариант имел место, множество загадок оказываются разрешимыми.

Во-первых, не надо больше ломать голову над тем, как Типпит нашел Освальда. (Если верить Комиссии. Уоррена, что Типпит опознал его по описанию, переданному по радио в 12.45 — «белый мужчина, лет 30, худощавый, рост 5 футов 10 дюймов, вес 165 фунтов, во что одет — неизвестно», — непонятно, почему тысячи других жителей Далласа, подпадающих под это описание, не были притащены в полицию.) Он нашел его, потому что держал перед собой его фотографию, потому что искал именно его и ему в этом хорошо помогали.

Во-вторых, становится ясно, почему пули, извлеченные из тела Типпита, не соответствовали найденным гильзам, — потому что по крайней мере две гильзы были подброшены заговорщиками. Вы можете заготовить заранее гильзы с отметками нужного вам пистолета, но нет никакой гарантии, что убийца (в данном случае Освальд) воспользуется патронами той же фирмы. Вполне возможно, что все пули, извлеченные из тела Типпита были изготовлены одной фирмой (скажем, Винчестер-Вестерн), а найденные гильзы были разных фирм, и полицейское начальство не знало, как скрыть этот факт, не возбудив снова подозрения в наличии заговора.

В-третьих, самоуверенное поведение Освальда в полицейском управлении, его заявление, что он никого не убивал, полное отсутствие чувства страха или вины, отмеченное многими, тоже приобретают смысл. Если, действительно, он был лишь подставной фигурой и не стрелял в президента, то ему оставалось лишь доказать, что Типпит сам был в заговоре и что он выстрелил в него, защищаясь, — и тогда появлялись довольно значительные шансы если не на оправдание, то на легкий приговор при гарантированной мировой славе.

В-четвертых, поведение полиции города Далласа в расследовании убийства на Десятой улице тоже становится вполне объяснимо. Она с самого начала отдавала себе отчет в том, что присутствие Типпита вдали от отведенного ему участка патрулирования и его встречу с Освальдом невозможно объяснить простой случайностью. Стоило Комиссии Уоррена затребовать планшет и фотографию, упоминание о которых всплыло во время допроса сержанта Барнса, и предумышленность встречи сделалась бы стопроцентно очевидной. Поэтому-то полицейское управление прятало извлеченные пули от ФБР, результаты вскрытия тела Типпита — от Комиссии Уоррена, а планшет и фотографии, найденные в машине убитого, — от всего света.

Объективности ради здесь следует заметить, что Типпит и те двое, полицейских, что подъезжали к дому Освальда в час дня, могли оказаться вовсе незамешанными в заговоре. Руби мог вовлечь их в свою игру обманом: сказать, что в таком-то месте, в такое-то время они имеют шанс схватить крупного преступника в момент какой-то важной незаконной операции. Это называется «тип», и такие «типы» полицейские очень часто получают от своих знакомых из уголовного мира. Без них полиция не могла бы работать эффективно. Полицейское начальство должно было понимать, что такая возможность существовала. Но оно не хотело рисковать.

Признать, что их подчиненный был замешан в заговор на жизнь президента, — малоприятная перспектива. Но было ли оправданным ради сокрытия этого факта пускаться на подделки и лжесвидетельства, которые являлись уже не просто должностными упущениями, но уголовно-наказуемыми деяниями?

16. ПОЛИЦИЯ ДАЛЛАСА ЗАМЕТАЕТ СЛЕДЫ

В 12.43 инспектор Сойер, находившийся около книжного распределителя на Дэйли-плаза, радировал полицейскому диспетчеру сообщение, которое тут же было передано в эфир:

СОЙЕР: Описание подозреваемого: худощавый мужчина, белый, лет тридцати, рост пять футов, десять дюймов, вес 165 фунтов, в руках ружье калибра 30–30, видимо, Винчестер.

ДИСПЕТЧЕР: Во что одет?

СОЙЕР: Свидетель не может припомнить этого.

ДИСПЕТЧЕР: Подозреваемый все еще находится в здании или покинул его?

СОЙЕР: Свидетель не мог сказать с уверенностью… Свидетель также не знает, был ли он в здании вообще.

Какие парадоксы, оказывается, выкидывает порой память свидетеля! Он сумел определить рост, вес и возраст человека, но не заметил, во что тот был одет. Больше того: свидетель не сказал, видел ли он подозреваемого с ружьем в здании ТРУ или где-то в другом месте.

Кто же был этот загадочный свидетель, первым сообщивший приметы подозреваемого убийцы?

Комиссия Уоррена считала, что честь эта принадлежит Ховарду Бреннану, строителю-монтажнику, который увидел человека, целившегося из ружья в окне шестого этажа ТРУ. Однако Бреннан ничего не говорил о росте человека (и немудрено — он видел его в окне). Он также не мог выражать сомнения по поводу местонахождения стрелявшего, ибо видел его в здании. Наконец, он заявил, что описал виденное им не инспектору Сойеру, а агенту Секретной службы Соррелсу, который прибыл на Дэйли-плаза в 12.50, то есть уже после передачи сообщения в эфир.