Десантник. Из будущего – в бой! - Олег Таругин

В этот момент к ближнему часовому пришла смена, и пилот отбросил посторонние мысли, сосредоточившись на наблюдении. Не хватает только что-нибудь важное проглядеть, дав Лехе повод для очередных издевок. Так что, как говорит разведчик, «хорош трепаться» – Борисов не заметил, как впервые назвал товарища именно «разведчиком».

А «разведчик» Степанов, даже не подозревающий о душевных терзаниях летуна, в этот момент как раз подползал к застывшему в десятке метров от крайних деревьев лесной опушки биплану. Убедившись, что в сгустившихся сумерках его никто не заметит, десантник рывком преодолел последние метры, забросив тело на нижнее крыло. Ну, или как там оно у летунов называется? Плоскость? Укрывшись за фюзеляжем, несколько секунд наблюдал за окрестностями, затем забрался в переднюю кабину, выкрашенную изнутри светло-серой краской. Быстро осмотрелся, подсвечивая зажатым в ладони фонариком. Пилот наверняка погиб: фюзеляж зияет сквозными пулевыми отверстиями, на сиденье и полу, перед двумя педалями с ремешками-фиксаторами, – темные пятна засохшей крови. Заляпанная характерными брызгами приборная панель разбита, отблескивая в пробивающемся между пальцами лучике света осколками циферблатов. Кровь есть даже на простреленном в нескольких местах лобовом остеклении. Видимо, летчикам удалось благополучно приземлиться, после чего их хладнокровно расстреляли уже на грунте. Что ж, в целом картина ясна: поднять «кукурузник» в воздух сто пудов не удастся, по крайней мере без серьезного ремонта. Потому фрицы и бросили его тут, не потрудившись оттащить в качестве трофея под деревья. В заднюю кабину Леха заглянул мельком, прекрасно понимая, что особого смысла в этом нет. Так и оказалось: все те же продырявленные пулями борта и кровь на сиденье. Из всех отличий – разве что валяющаяся на полу фуражка с синим околышем и «крылышками» на тулье, видать, кого-то из командиров Васькиного авиаполка, нашедшего здесь свою смерть. Не повезло мужикам. Да и им с Борисовым тоже – придется все же захватывать «Аиста».

Благополучно покинув самолет, Алексей углубился в лес, по широкой дуге обходя зарослями замеченные секреты. Если все получится как задумано, минут через двадцать он выйдет к складу боеприпасов. Дальше придется передвигаться исключительно на брюхе, ну да его подобным ни разу не удивишь. Пока двигался короткими, от куста к кусту, перебежками, а затем полз, подолгу замирая через каждые десять метров, прикидывал, как можно заминировать целый склад одной гранатой. Теоретически детонацию-то вызвать вполне реально, главное, разместить инициирующий заряд в нужном месте. Хотя одной «эфки» может оказаться и маловато. У фрицев несколько гранат затрофеить? Из нескольких «колотушек» можно вполне неплохой заряд соорудить. Вот только как это на практике реализовать? Гранаты, к сожалению, просто так под ногами не валяются.

Замаскировавшись метрах в ста от крайнего штабеля ящиков, десантник почти полчаса наблюдал за импровизированным складом. Ну, тут особых проблем не предвидится: охраняют его всего четверо, так что проникнуть внутрь можно без особых проблем. Достаточно дождаться, когда ближайшая пара фрицев, встретившись, начнет расходиться, и у него будет почти четыре минуты чистого времени. А уж затаиться между плотно стоящими друг к другу штабелями и вовсе проще простого, никакого освещения нет и в помине. Так, с этим разобрались, теперь стоит подобраться поближе к палаткам – вдруг чего важного углядит. Раз «Шторьх» не стали убирать с летного поля, значит, улетит он только с рассветом – вряд ли немцы решатся подниматься в воздух в темноте, да еще и с какой-то важной птицей на борту. А потом, видимо, и штурмовики на вылет пойдут, недаром же их заранее заправили и снарядили. Отсюда какой вывод? Правильно – вся ночь в его распоряжении.

Подобравшись поближе к палаточному лагерю, Леха нашел подходящее местечко и оборудовал наблюдательную позицию, предполагая, что пролежать придется достаточно долго. С этой точки он видел большинство палаток, скудно освещенных подвешенными над входами тусклыми электролампами, запитываемыми от негромко гудящего где-то в зарослях бензинового генератора. Немцев вокруг практически не было – время ужина прошло, и летуны поспешили завалиться спать. В принципе понятно, ночи в июне короткие, а подъем часов в пять, с рассветом, чтобы к шести машины уже прогревали моторы, готовясь к вылету. Штабная, судя по застывшему у входа часовому, палатка располагалась дальше других, но ничего интересного десантник там не рассмотрел. Пару раз выходили на перекур офицеры в расстегнутых френчах, да однажды денщик занес внутрь несколько котелков и какую-то корзину, определенно тоже со снедью или выпивкой. Поздний ужин у господ офицеров, видать. Автомобиль, кстати, так и не вернулся – прилетевший на «Аисте» фриц остался ночевать на аэродроме.

Однако насчет долгого ожидания парень ошибся. Не прошло и получаса, как в его сторону двинулись двое немцев, судя по накинутым на фельдграу замызганным фартукам, местные кашевары. О чем-то негромко переговариваясь, фрицы тащили двухметровый шест с подвешенными к нему солдатскими котелками. В не занятой ношей руке один нес пару здоровенных алюминиевых кастрюль, другой держал плоскую коробочку электрического фонарика, подсвечивая путь слабым желтоватым светом. На плече правого болтался в такт неспешной ходьбе карабин. Гляди-ка, хоть и тыловики, а про безопасность помнят! Ну, и какого хрена им тут нужно? Повара протопали метрах в пяти от вжавшегося в землю Алексея, уверенно направляясь в лес, откуда вскоре послышался плеск воды и звяканье посуды. Ага, вот оно что – где-то там водоем, в котором они отмывают котелки с прочими кастрюлями. Ладно, подождем, вряд ли они долго провозятся.

Минут через двадцать звуки стихли, но возвращаться обратно немцы отчего-то не спешили. Выждав еще немного времени, Степанов забеспокоился: ну, и чего они там делают в такое время, блин? Что, спать совсем не собираются? А ведь кашевары в любой армии поднимаются еще до общей побудки, спеша приготовить завтрак. Может, они эти, которые с приставкой «гомо»? Ну, а что, в просвещенной Европе содомией никого не удивишь, это у них еще со Средних веков пошло, достигнув пика к началу двадцать первого века. Традиция, можно сказать, угу… тьфу, мля, мерзость какая. Свалить по-тихому? Или сползать, глянуть, что к чему? Лучше свалить, но стоит ли оставлять их за спиной? На обратном пути есть шанс снова на них наткнуться – иди знай, сколько они там просидят, – и вовсе не факт, что удастся вовремя в кустах затаиться…

Поколебавшись, парень неслышно пополз вперед, за несколько минут добравшись до цели. Вглядевшись в тускло освещаемое лунным светом и стоящим на камне фонариком пространство, едва не расхохотался. Усевшись на перевернутые кастрюли и разложив на куске брезента немудреную закуску, гитлеровцы тупо… бухали! Ага, именно бухали, передавая друг другу негромко булькающую фляжку! Привычное и родное зрелище настолько умилило Леху, что он даже мельком устыдился в глубине души – ну, вот, нормальные мужики, а он их в педерастии, понимаешь ли, заподозрил! А ребята просто решили пропустить на сон грядущий по соточке-другой подальше от командования. Ладно, хрен с ними, переиначивая крылатую фразу из старой кинокомедии, «алкоголики – не его профиль». Пусть себе бухают, у него и без того дел полно…